И тогда я ее убила - Барелли Натали. Страница 4

— Конечно. — Я чуть не ляпнула, что с радостью откажусь от обычной платы за эту услугу.

— Сможете привезти сегодня днем?

— Сегодня? — Было почти четыре часа. — Боюсь, сегодня не выйдет, мне так быстро курьера не найти. Прошу прощения. Но завтра утром все будет сделано.

— Нет-нет, завтра утром слишком поздно. Видите ли, это подарок для свекрови, на день рождения. В смысле, он сегодня. Я бы сама отвезла ей подарок, но должна быть в другом месте. — Беатрис посмотрела на меня молящими глазами и снова положила мне на руку теплую ладонь. — Не могли бы вы сделать это для меня? Доставить лампу. Ехать не очень далеко. — Она поспешно добавила: — Ужасно неловко просить о таком, извините меня, пожалуйста. Но, понимаете, я действительно сильно занята. Вы бы очень меня выручили.

У меня тоже были дела. Меня ждал Джим, я должна была встретиться с ним на благотворительном мероприятии по сбору средств для его исследовательского консорциума, очень важном для него. Да и нельзя же закрыть магазин так рано, а подменить меня некому. Джекки, моей помощницы — ладно, чего уж там, она и подруга тоже, — в тот день не было. Обычно мы работаем вместе, но тут она взяла выходной.

— Мне очень жаль, но я не могу просто взять и закрыться, у меня покупатели. — И я показала подбородком на молодую чету, которая только что зашла и глазела на товары. — Но с утра я первым делом этим займусь. Не сомневайтесь. Обязательно.

— Тогда, может, после закрытия? Буду очень благодарна, — сказала она, будто не слышала последнюю часть моей речи. И снова эти молящие глаза!

Кого я пыталась одурачить? По ее просьбе я слетала бы на Луну и обратно.

— Хорошо, — в конце концов согласилась я, — конечно. Рада буду помочь.

У нее на лице появилось такое облегчение, что я даже возгордилась — ведь это произошло благодаря мне.

— Спасибо вам огромное! Вы невероятно любезны. — Беатрис убрала ладонь с моей руки и протянула ее мне. Я заметила, как рука у нее чуть заметно дрожит, и почувствовала разочарование — вот до чего мне хотелось, чтобы Беатрис была идеальной. — Кстати, я Беатрис.

«Мне это известно», — подумала я и пожала ей руку.

— А меня зовут Эмма.

Возникшие неудобства вдруг перестали иметь какое бы то ни было значение, ведь я могла теперь обращаться к Беатрис Джонсон-Грин просто по имени.

ГЛАВА 4

Как выяснилось, Маргарет Грин жила вовсе не рядом, и я вдруг обнаружила, что сижу в такси в самый разгар часа пик и в очередной раз гадаю, кому пришло в голову такое название.

Я смотрела в окно, чтобы видеть номера на воротах фешенебельных домов, хоть и не могла оценить ни их архитектуру, ни зеленые насаждения вокруг — уже слишком стемнело. По идее, к этому времени мне следовало быть на благотворительной акции.

Коробка была слишком большой и громоздкой, чтобы тащить ее от машины к крыльцу, поэтому я велела водителю ждать и стала шарить по стене в поисках звонка, когда дверь вдруг отворилась.

— Здравствуйте, чем могу помочь? — холодно спросила очень худая, очень привлекательная и довольно надменная пожилая дама. Таким тоном говорят с теми, кого подозревают в попытке взломать замок.

Я представилась и сообщила о цели своего визита. Даже если дама обрадовалась подарку на день рождения, виду она не подала. Холл ее дома был великолепно обставлен, я даже ахнула, увидев его. Он оказался куда грандиознее, чем я ожидала, и хоть мне не удалось увидеть обстановку в других частях дома, сразу стало ясно, что лампа туда не впишется: слишком тут все было в классическом стиле. Изысканно, дорого и очень-очень по классике.

— Там где-нибудь есть открытка? — спросила хозяйка дома.

Я поставила коробку на узкий столик в холле, и теперь Маргарет Грин вглядывалась в слои папиросной бумаги.

— Открытка? Нет, вряд ли, — ответила я. Довольно глупо с моей стороны, ведь я сама упаковывала подарок и точно знала, что ничего там нет. — Беатрис не давала мне никаких открыток.

Может, я сама должна была подписать открытку? Мне никак не удавалось вспомнить.

Хозяйка дома впервые удостоила — вернее, буквально смерила — меня взглядом с головы до пят. А я обнаружила, что восхищаюсь люстрой у нее над головой.

— Вы подруга Беатрис?

— О нет, я просто доставила посылку.

— Понятно.

Она развернулась и пошла прочь от меня, стуча каблуками по паркету, бросив через плечо:

— Минуточку, сейчас кошелек возьму.

Я растерялась. Она что, собралась заплатить за лампу? Потом до меня дошло, что ей втемяшилось дать мне на чай.

— Нет-нет! — Я вскинула руку, чтобы ее остановить, чувствуя, как по шее вверх ползет краснота, и надеясь прийти в себя до того, как она доберется к лицу и сделает очевидным мое смущение. — Это совершенно незачем. Я доставила посылку, чтобы выручить Беа… вашу невестку. Она купила вам подарок в моем магазине и хотела, чтобы вы непременно получили его сегодня.

— Неужели? — Она обернулась ко мне. — А сама она не могла приехать?

«А что, ведьма старая, — подумала я, — тебе так хочется с ней повидаться? Ой сомневаюсь».

В ее тоне совсем не было тепла, один сплошной упрек чистой воды.

— Она сказала, ей надо куда-то по делам, — сообщила я, а про себя добавила: «Куда угодно, лишь бы не к тебе».

Маргарет Грин быстро качнула головой и прикрыла глаза. Уничижительная пантомима, которая, вероятно, исполнялась ею на регулярной основе.

— Мне нужно идти, — сказала я. Теперь я чувствовала раздражение оттого, что позволила втянуть меня в эту историю и оказалась на посылках. Я направилась к двери, которая все это время была открыта. — До свидания, миссис Грин.

Хозяйка дома проследовала к выходу передо мной, положила ладонь на дверную ручку и встала вполоборота ко мне, ожидая, когда я уйду и можно будет положить конец моему вторжению. Небрежно бросив слова прощания, она закрыла дверь, стоило мне только переступить порог.

Я оглянулась через плечо и сквозь матовое декоративное стекло увидела, как Маргарет Грин шествует обратно в дом, даже не удостоив взглядом свой подарок, который так и стоял на столе. Пришел мой черед неодобрительно покачать головой, а потом я вернулась к поджидавшему такси.

— Ты пропустила все речи.

Я приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его, моего Джима, но он слегка отстранился.

— А значит, ничего не пропустила, — вмешалась Кэрол, бросившись ко мне и быстро чмокнув в щеку.

Слава богу, что есть Кэрол, которая всегда так мила со мной! Джиму повезло, что у него такая коллега, и мне тоже с ней повезло.

— Получил мое сообщение? — спросила я Джима.

— Да, получил.

Я придвинулась к нему поближе и заговорщически прошептала:

— Сегодня после обеда такое случилось! Ни за что не поверишь, с кем я познакомилась!

С той самой минуты, когда произошла наша встреча с Беатрис, я предвкушала, как расскажу о ней Джиму, но все пошло совсем не по плану. Мое радостное возбуждение казалось каким-то вымученным, и в любом случае момент для рассказа был неподходящий.

— Я час тебя ждал, Эм, — зашептал в ответ Джим. — Можем мы сейчас поговорить не о тебе, а о чем-нибудь другом? Как думаешь, справишься?

— Что случилось?

Должно быть, мы выглядели по-идиотски, склонившись друг к другу и перешептываясь.

— А сама как думаешь, Эм? Ау! Сбор средств, очень важное для меня событие. Месяцы планирования… у тебя ничего в памяти не брезжит?

Он собирался сказать что-то еще, когда мужчина представительного вида похлопал его по плечу, тем самым спасая меня от выволочки:

— Отличная работа, Джим, просто великолепная. Блестящая.

После обмена рукопожатиями у них завязался разговор. «Блин, Эмма, — мысленно попрекнула я себя, — ты сплоховала по полной программе». Джим вложил в это мероприятия столько труда, и его исследовательская группа тоже, особенно Кэрол и Терри. Джим неделями только об этом и говорил. Я очень им гордилась и хотела быть рядом, быть частью команды, пока мы все вместе трудились, чтобы вечер прошел как надо, да вот только в конце облажалась: меня ослепил свет звезды, и я захотела понравиться Беатрис Джонсон-Грин. Вот идиотизм! Конечно, Джим на меня сердится, у него на это есть полное право.