Агентство "ЭКЗОРЦИСТ": ALBEDO (СИ) - Глебов Виктор. Страница 61
- Расскажите подробнее.
Это могло быть тем, что я искал.
- Софи показала мне серебряный фунт. Сказала, что он лежал в конверте, подсунутом под дверь.
- И больше ничего не было?
- Нет. Только монета. Странная такая… грязная.
- В каком смысле? Потемневший?
- Нет… Он выглядел так, словно его закоптили. Держали над свечкой, пока не почернел.
Вот оно! Чёрная единица, означающая час ночи – время свидания Бошан со смертью.
- Софи минут десять отчищала его от копоти, - продолжала моя собеседница. – Тёрла, тёрла. Не знаю, куда потом дела. Может, и потратила.
Похоже, с деньгами у сестёр было совсем туго.
- А конверт не сохранился? – спросил я со слабой надеждой.
- Нет, его сразу выбросили.
Жаль. Я поднялся.
- Что ж, это всё, что я хотел знать.
- Всё? – кажется, сестра Бошан растерялась. – Уже уходите?
- Да, благодарю за уделённое время. Вы собираетесь уезжать?
Женщина кивнула.
- Мне сегодня разрешили. Сказали, моё присутствие в городе больше не является обязательным, - она вдруг печально улыбнулась. – Ей Богу, так и сказали! И очень хорошо, потому что не знаю, на что я жила бы здесь дольше.
Я поклонился.
- Счастливого пути.
- А как же… Софи? – вдруг забеспокоилась женщина. - Её убийцу накажут?
- Непременно.
- Вы обещаете?!
- Сделаю всё, что будет в моих силах.
Собеседница тяжело вздохнула. Похоже, мои слова её не убедили. Что ж, оно и понятно: ответ я дал максимально обтекаемый.
- Бедняжка Софи! - вдруг сказала моя собеседница. – Она была несчастна всю жизнь. Муж проигрался на бирже и умер от инфаркта. Всего через два года после свадьбы. У него оказалось больное сердце. Она всё хотела снова выйти замуж, но никто не брал. А в последнее время у неё ещё развилась эта мания…
Я насторожился.
- Какая мания?
Сестра Бошан махнула рукой.
- Ерунда! Ей всё казалось, что за ней кто-то наблюдает. Однажды мы шли по аллее, и она вдруг остановилась и крепко схватила меня за руку – я даже вскрикнула. «Смотри, вон там! – прошептала она, и голос у неё был такой, словно её душат. – Следит за мной! Видишь?!» Я посмотрела, но, кроме кустов шиповника, ничего не заметила. «Кто там?» - спросила я, высвобождая руку, потому что пальцы Софи причиняли мне боль. «Нет, никого, - ответила она. – Показалось». Потом заговорила о другом, но я чувствовала, что прогулка больше не доставляет ей удовольствия.
Хм… любопытно. Возможно, померещилось, а возможно, и нет.
- И часто случалось подобное? – спросил я.
- Нет, но я видела, что Софи тревожится и кого-то опасается. Иногда по вечерам она долго вглядывалась в окно, и лицо при этом у неё было такое… сосредоточенное.
Распрощавшись с женщиной, я отправился дальше.
Дом, где жила Кавендиш, находился недалеко от Квинс парка – всего в одном квартале, на берегу маленького искусственного пруда, в котором плавали утки. Колонны с облупившейся краской обвивал плющ, около колодца с минеральным источником сидел знакомый алкаш, которого я ночью встретил в парке, и, щурясь на солнце, пил из мятой железной кружки маленькими глотками воду. На меня он внимания не обратил. Да и с чего бы?
Поднявшись по ступеням, я постучал. Через минуту появилась служанка лет сорока, очень опрятная, с полотенцем в руке.
- Что вам угодно? – спросила она, окинув меня быстрым взглядом.
- Повидать вашу хозяйку. По делу.
Строго говоря, хозяйка была мертва, и я имел в виду компаньонку, но служанка меня поняла.
- Она в парке. Пошла гулять. Не знаю, когда вернётся.
- А давно ушла?
- С полчаса примерно.
У меня не было желания разыскивать женщину в парке.
- Можно подождать её здесь?
Помедлив несколько секунд, служанка посторонилась.
- В гостиной, - сказала она.
Я сел в плетёное кресло лицом к окну, на котором были расставлены горшки с разными цветами. На стенах висели миленькие акварельные пейзажи с местными видами.
Служанка ушла, оставив меня одного.
Ждать пришлось недолго. Не прошло и двадцати минут, как компаньонка Кавендиш вернулась.
- Снова вы? – удивилась она. - Чёрт, как жарко! – женщина упала в кресло, руки её повисли с подлокотников, точно плети. – Изнемогаю! Давно уехала бы отсюда, если б мне позволили, – она взглянула на меня с надеждой. – Может, вы разрешите? Вам же поручили расследование.
- Об этом надо спрашивать у начальника полиции.
- Он свинья и хам!
Я едва сдержал улыбку.
- Скажите, ваша… подруга получала перед смертью от кого-нибудь письмо? Или посылку?
Правильнее было бы сказать «хозяйка», но я не хотел задевать самолюбие женщины. Вряд ли она подалась в компаньонки от хорошей жизни.
- Что? – собеседница непонимающе нахмурилась. На лбу появились крупные морщины. – Письмо?
- Или вещь. Может, вы обнаружили нечто под дверью, или кто-то принёс…
- Записку! Совершенно нелепую. Маленький листок, и на нём написано «два».
- Чёрными чернилами?
- А? Чёрными? Не знаю. Может быть. Или синими.
- Но не красными?
- Нет. Это я бы запомнила.
- Записка была в конверте?
- Нет. Её просто подсунули под дверь.
- Вы её нашли?
- Служанка. Показала нам. Сьюзан велела выбросить.
- Понятно. И никто не видел принесшего записку?
- Нет. А что, это имеет какое-то значение?
- Кто знает… Ваша подруга не говорила о том, что за ней следят?
Женщина мелко закивала.
- Да-да! Иногда она утверждала, будто кто-то наблюдает за ней.
- Но никого при этом не видела?
- Вроде, нет.
- Не знаете, о ком шла речь?
Женщина поморщилась.
- Думаю, она и сама этого не знала. Просто перемена климата иногда действует совершенно непредсказуемо. Мнительность и впечатлительность…
Она замолчала, и я поднялся, собираясь уходить.
- Так вы не можете позволить мне уехать из Брайтона?! – снова спросила женщина. - Как я его ненавижу! – в голосе проскользнули истеричные нотки.
- Кажется, другой особе, находившейся с вами в схожем положении, разрешили вернуться домой. Обратитесь к полковнику Ласи.
Женщина застонала и откинулась на спинку кресла, закатив глаза.
- Лучше смерть!
Поклонившись, я вышел.
Итак, я узнал, что обеим жертвам присылали обозначение времени их свидания с убийцей. Что мне это давало? Не так много. Жаль, никто не видел принесшего монету и записку. Даже если это был не сам преступник, предметы он должен был получить из рук убийцы и сумел бы опознать его. Конечно, если тот не разделался и с ним. Но, кажется, ни о каких новых смертях в Брайтоне не слыхали.
Я собирался посетить Чёрный зиккурат и попробовать овладеть элементалем огня, но стоило припарковать «Порш» возле дома, как из-за куста показался знакомый констебль. Блин, надо уже дать барону своей номер, чтобы не гонял бедолагу.
- В чем дело? – заговорил я первый. - Что случилось? Новое убийство?
- Никак нет! Убийца сыскался!
- Как так?! – опешил я.
Впрочем, рано. Возможно, ложная тревога.
- Сам сознался!
- И кто он?
- Некий Флакс, местный офицер. Раненый сейчас лежит.
- Который стрелялся с адъютантом барона?
- Так точно, он самый!
- И что, он признался в убийствах?
- Да. То есть, не совсем… - полицейский смутился. - В одном. Леди Бошан.
Так-так… Не ожидал, но допустим, Флакс не оговаривает себя.
- А во втором? – спросил я.
- Отказывается от него. Говорит, не я, да и всё тут! Но это ничего… Не таким язык развязывали!
В этом я не сомневался. Наверняка у барона и менталь найдётся. Тогда даже пытать не придётся: Флакс всё выложит, как миленький.
- Едем к Его Милости! – кивнул я, возвращаясь к машине. – Живее!
Глава 64
Пошёл мелкий, противный дождь. Окно в комнате было распахнуто, и за ним шумела вода. Ласи жил в квартире на втором этаже администрации, хотя наверняка имел свой собственный дом. А может, и нет. Может, копил.