Академия Карлайл (СИ) - Новак Настасья. Страница 4

— Анастейша, остановись. — Директор прервал меня на полуслове. — К сожалению, ошибки нет. Тебя нет в списке поступивших. Скоро должен подъехать директор Кроуфорд, и мы вместе всё выясним. Для меня это шокирующая новость ровно так же, как и для тебя. — Он действительно выглядел обескураженным этой новостью.

Уже пять лет подряд я была для него надеждой и примером для остальных, выигрывая различные олимпиады. Поэтому, тяжело вздохнув, я решила дождаться директора Академии в коридоре под пронизывающими взглядами окружающих.

***Я не могла сказать, сколько прошло времени, прежде чем меня позвали в кабинет. Возможно, несколько часов, а может, всего пятнадцать минут. Всё это время я находилась в объятьях Уэса и Вики, которые боялись отпустить меня хоть на секунду.

Когда я зашла в просторный, но душный кабинет мистера Хилла, там уже сидел директор Кроуфорд. По его взгляду я не могла понять, что он думает. Его глаза не выдавали ни одного ответа.

— Мисс Кортез… — Он замолчал, будто подбирал подходящие слова. — Директор Хилл, будьте добры, оставьте нас. — Взгляд его был холодным и сосредоточенным. Хилл, не проронив ни слова, вышел из кабинета. — Как вы уже смели заметить, вы не попали в список поступивших. Это нестандартная ситуация. Понимаете… — Он придвинулся ближе. — Есть небольшой процент студентов, которые, при прохождении теста, получают абсолютно равные баллы для того или иного факультета. Это значит, что ваши способности могут быть ценны для каждого факультета. Студенты, набравшие такие же баллы, как и вы, обучаются отдельно от других. Это одновременно хорошо и плохо. Многие такие студенты ломаются и уходят, не закончив Академию, как вы понимаете, без права на восстановление. Но также есть небольшой процент учеников школ, кто не поступил вообще. Этих людей распределяют случайным образом на обучение в другие учебные заведения. К счастью, вы попали в первую группу.

— А те, кто закончил, что с этими людьми?

— А те, кто закончил… Это единственный вопрос, который вас сейчас интересует? — Он ухмыльнулся. — Эти люди работают только в секретных организациях, на базе которых был создано отдельное подразделение Академии. — Он поправил свои очки и посмотрел мне прямо в глаза. — Мисс Кортез, отдаю вам должное, вы — единственная, кто за последние десять лет закончил именно эту школу с таким результатом. Я впечатлён. — Он, кажется, и впрямь был горд, когда посмотрел на меня. Я не разделяла его оптимизма, однако, страх вылететь и не поступить в Академию, улетучился.

— Но почему мои родители никогда не говорили о таком исходе теста? — Я попыталась вспомнить хоть что-то, что могли упоминать об этом Аксель или редко навещающие меня родители.

— Анастейша… — Кроуфорд заёрзал на кресле. В самом деле, что его так нервировало? — Анастейша, твои родители были оперативниками секретной группы и не имел…

— Вы что-то путаете. — Я издала истеричный смешок. — Мои родители — бывшие полицейские, а сейчас владельцы ЧОПа.

— Ах, если бы я ошибался. — Кроуфорд поджал губы. — Как я уже сказал, они были и являются оперативниками секретной группы и не имели права распространяться о такой информации. Каждый студент с таким же результатом теста, что и ты, официально числится в одном из факультетов. Но твои родители не были студентами тайного подразделения. Они получили свои должности благодаря упорной и ценной работе на благо страны. Ты — единственная из своей семьи, кто сдал тест с таким результатом. Мы уже оповестили твоих родителей. Они прибудут сразу в Академию. — Директор тепло улыбнулся, будто мог знать, какой эмоциональный отклик вызовут его слова.

— Мистер Кроуфорд. — Я подняла на него глаза и замялась. Меня очень интересовал вопрос о родителях. После его слов стало ясно, что никакими «форумами» они не занимались. Но я не могла его спросить об этом. — Спасибо Вам за подробное разъяснение всей ситуации.

— Кортез. — Кроуфорд прокашлялся, возвращая свой официальный и холодный тон беседы. — Вы же понимаете, что не имеете права распространяться на эту тему? Я знаю, что понимаете, но я обязан об этом спросить. — Он вмиг стал серьёзным.

— Мистер Кроуфорд, у меня только один вопрос: смогут ли теперь родители рассказать мне хоть какую-то информацию об Академии и моём поступлении? — Я лично в этом сильно сомневалась, потому что они вполне могли скрыть часть информации от меня.

— Конечно, но не всё. — Он будто понял, что я хотела задать ещё несколько вопросов о прохождении обучения, о том, когда оно начнется, о том, что меня ждёт дальше, поэтому продолжил сам. — Позже вы получите письмо с дальнейшими инструкциями. Ваша академическая жизнь начнется намного раньше, чем у всех остальных студентов.

— Эм… Спасибо… — на таких же ватных ногах, как и зашла в кабинет, я вышла обратно.

Вики носилась по коридору, словно фурия. Она постоянно теребила свои волосы, пытаясь успокоиться. Наконец, она увидела меня и, будто пуля, рванула ко мне. Понимая, что она сейчас засыплет меня вопросами, и я просто утону в них, жестом остановила ещё не начавшийся поток слов:

— Вики, погоди. Я сейчас всё тебе расскажу. Давай отойдём хотя бы от кабинета. — Мы завернули за угол. В голове была куча мыслей, я их не могла систематизировать хотя бы для себя, для Вики так тем более было трудно. Уэсу, кстати, тоже надо было всё объяснить, он этого заслуживал. — Ты была права. Это техническая ошибка. Я поступила на правоохранительный факультет. — Я сама не поняла, как выпалила эту информацию. Я ведь сама даже не знаю, на какой факультет меня зачислят.

— Ну, вот, видишь? А ты начала паниковать раньше времени! — Вики, светясь от счастья, взвизгнула и обняла меня. Кажется, эта взбалмошная особа была рада больше меня.

— Мы должны это отпраздновать. И не смей возражать. — Уэс лишь ухмылялся, глядя на нас. Парень явно был рад за меня.

— Кортез! — Голос из «Преисподней». Именно так я могла охарактеризовать голос Алекс. — Кортез… Что в тебе такого особенного? Почему тебе постоянно везёт? Вот тебя нет в списке, а вот уже выясняется, что это типа техническая ошибка? — Она показала кавычки. — Твои папочка с мамочкой пропихнули тебя? — Упоминание о родителях больно ударило под дых. Вряд ли мои заботливые папочка и мамочка сейчас вообще задумывались о том, как живёт-поживает их единственная дочурка.

— Алекс, не нарывайся. — Я сжала кулаки. — Не начинай свои истерики. Ты получила то, что сама заслужила. — Я сделала шаг вперёд, но Вики схватила меня за руку, взглядом показывая, чтобы я остановилась. — Фишер, в чем твоя проблема? Ты когда-нибудь угомонишься? — Я облокотилась о косяк и скрестила руки на груди. Сил спорить с этой сучкой почти не осталось, но и так просто издеваться над собой я не могла позволить. — Ты, может, будешь злиться на свою семью, а не на мою? — Мы обе понимали, что я имею в виду.

— Ну, всё… ты напросилась сама. — Алекс будто ополоумела и рванула в мою сторону. Но из ближайшего кабинета, видимо, на крики Алекс, вышел кто-то из учителей и резким движением схватил на ходу её за талию и стал держать. Алекс пыталась вырваться, брыкалась ногами, била руками. — Я тебя уничтожу, Кортез! Я тебя уничтожу! Я сделаю всё, чтобы ты вылетела с позором! Дрянь!

— Алекс Фишер! — Из кабинета директора вышел мистер Хилл. — Вы перешли все границы! Живо в мой кабинет!

— Но я ничего не сделала! Она начала первая! — Лицо рыжей исказилось в плаче, руки безвольно повисли. Клянусь, в этот момент мне даже стало её жаль, потому что ей, наверное, приходилось непросто — она на корню загубила свою мечту о поступлении на военный факультет.

— Я сказал живо! — Хилл закипал. Он открыл дверь в кабинет и жестом показал, чтобы она вошла. Алекс, проходя мимо меня, злобно зыркнула в мою сторону.

Всякий раз, когда наши мелкие стычки перерастали в грандиозные скандалы, мы обе оказывались в кабинете директора, и каждая пыталась доказать свою правоту и в результате получала, пусть и в устной форме, но выговор. Только в этот раз она попала туда одна. Я была удивлена, что из кабинета доносились крики, и уж тем более была удивлена, когда услышала слова защиты в мой адрес. Не потому что Хилл всегда был на стороне Фишер, а потому что директор всегда был на нейтральной стороне, но в этот раз он, почему-то, позволил себе заступиться за меня.