Ты все равно станешь моей (СИ) - Сафронова Элина. Страница 32

— Ник — единственный родной человек, который у меня есть. — признается та. — Отдаляться от него только ради того, чтобы вкусить призрачную свободу — занятие весьма сомнительное. — тихо вздыхает Лика. — В конце концов, он просто переживает за меня. Никита замечательный, правда. — будто пытаясь убедить меня, оправдывается.

— Я верю. — вновь беру ее руку в свою и ласкаю нежную кожу большим пальцем. — А родители? — мягко интересуюсь. — Прости, если лезу не в своё дело. — увидев, что это не самая легкая тема для девушки, продолжаю.

— Все в порядке. — очередная ностальгическая улыбка промелькнула на красивом лице. — Родители разбились на вертолете, когда мне было четырнадцать. Мы выросли с дедушкой, но и его не стало через четыре года. Поэтому теперь мы с братом всегда держимся лишь друг за друга. А куда мы едем? — неожиданно сменяет тему моя спутница, вглядываясь в лучи постепенно заходящего солнца.

— В одно весьма необычное, но, поверь, красивое место. Я очень надеюсь, что оно придётся тебе по душе. — витиевато отвечаю, разжигая в Лисёнке все большее любопытство.

Спустя некоторое время я свернул с кольца на практически неприметную проселочную дорогу. На соседнем сидении подозрительно заерзали:

— Ты меня точно не убить решил? — несмело бормочет Лика.

— Нет, Лисёнок, ты мне ещё пригодишься. — наклоняясь ближе к тонкой шее, интимно урчу. — Но на всякий случай двери я закрою, чтобы не искать тебя потом по лесу, уж не обессудь. — усмехаюсь, нажимая кнопку на панели под сдавленный вздох совсем рядом.

— Я бывал здесь неоднократно, но всегда один. — расслабленно произношу, выворачивая на заброшенный участок трассы. — Теперь я хочу разделить это место с тобой. — паркуясь на крайней полосе, глушу мотор.

— Заинтриговал. — шепчет девушка, с восхищением разглядывая взлетающие неподалёку самолёты. — Здесь можно стоять? — непонимающе спрашивает, когда я выхожу из машины.

— Конечно. — наклоняюсь к ней. — И даже ходить. — улыбаюсь. — Пойдём.

— Ты подготовился, да? — тепло произносит, следя за тем, как я распаковываю еду из ресторана.

— Кто же кроме меня тебя ещё покормит. — усмехаюсь, протягивая еще горячую пасту с морепродуктами.

Мы сидели в открытом багажнике, освещённые лишь фонарями у находящихся ниже дорог и молча наслаждались невероятными пейзажами, простирающимися на все стороны света.

— Ты замёрзла? — ладони Лисёнка, который сейчас так умиротворённо расположился в моих объятиях, стали гораздо холоднее, чем обычно.

— Немного. — раздаётся тихий сконфуженный шёпот рядом.

— А чего молчишь? — риторически ворчу, доставая плед и укутывая Лику в него с головой. От ее близости сердце ухает, как оголтелое, но мне так хорошо, и кажется, что счастье вот оно — в твоих руках, и даже тянуться за ним не надо.

Быть рядом именно с тем человеком, с кем хочешь быть, делиться с ним эмоциями и впечатлениями о прожитом дне — черт, да я везучий ублюдок!

Неожиданно маленькая капля ударяется о мою руку, обвивающую талию Лисенка. Она плачет?!

— Лика? — я разворачиваю её лицом к себе и стираю слезы, копящиеся на длинных ресницах. — Почему ты плачешь? — неприятный ком появляется в горле, а вместе с ним и подозрительные мысли о том, что я сделал не так.

Девушка мотает головой и утыкается мне в ключицы, выпутывая руки из пледа и обнимая меня.

— Тише, милая, тише. — глажу её подрагивающие плечи и жду маломальского объяснения.

— Леш. — поднимает свои сверкающие глаза на меня и, не мигая, смотрит. Словно гипнотизирует, не позволяет отвести взгляд ни на секунду, растворяя в этих ясных светло-серых радужках.

— Да, Лисёнок. — в полной готовности слушать отвечаю.

— Спасибо тебе за то, что ты есть. — хрипит, разрывая каждым сказанным словом мое, оказывается, отнюдь не черствое нутро на куски (что полностью противоречит тому, о чем всю жизнь мне твердила сестра). — Ты… — ее голос срывается, а губы искажает нервная, но счастливая улыбка. — Я не знаю, зачем я тебе, — Лика отводит глаза в сторону, будто бы отсчитывая секунды до взлёта нового самолёта, — но, кажется, я влюбилась. — на выдохе произносит, с точностью снайпера выстреливая мне прямо в сердце. — Глупо, да? — вновь пронзает меня непривычно беззащитным взглядом. — Восемь месяцев всего прошло, потом Савельев, теперь ты. — вроде бы говорит мне, но с каждой произнесенной фразой девушка все больше замыкается в себе. — Легкомысленно? — Лисенок отчаянно перебирает немного трясущимися пальцами пушащийся край пледа, а я ловлю себя на мысли, что мне абсолютно безразлично, что было до и с какой скоростью это «до» происходило.

— Какая разница? — спрашиваю, но не даю Лике и шанса на ответ. Мои губы пленяют ее, а остальное не играет никакой роли. Тихий стон разочарования, вылетающий из рта девушки, стоит мне ненадолго остановиться, чтобы набрать воздуха в легкие для повторного захода, действует на меня не хуже валерианы для наших мяукающих товарищей.

— Запомни этот момент, Лисенок, — довольно усмехаюсь, неспешно проводя подушечкой пальца по аккуратной скуле, — прямо сейчас ты стала моей. Кто бы что ни пытался тебе внушить, помни только одно — то, что ты сама сказала мне сегодня. Кстати, — я не удерживаюсь и невесомо чмокаю предельно сосредоточенную Лику в нос, — что-то подсказывает мне, что я тоже влюбился. — таинственно вещаю.

— Дурак! — шмыгает носом и неожиданно звонко смеется. Ее смех, я никогда до этого не слышал его… Сменившееся с лирического, настроение Лисенка мигом повышает мое, и вот мы уже оба хохочем как ненормальные.

— Нам пора уезжать, иначе твой брат с меня шкуру спустит. — не без сожаления смотрю на часы, отмечая, что несколько проведенных часов здесь показались не больше, чем десятком минут.

— Конечно. — теплая улыбка трогает губы девушки. Вроде бы ничего особенного не произошло, но метаморфозы, которые сотворил с нами этот вечер, ощущаются невыносимо остро.

— Ты работаешь на праздниках? — между делом интересуюсь, выворачивая на постепенно оживающую трассу.

— Нет, а что? — лениво отвечает Лика, все еще шурша коконом пледа.

— Родители еще не вернулись, отец попросил меня дрова получить, а мне так не хочется одному ехать в поселок. — приправляю свою ничем непримечательную речь трогательным взглядом. — Давай съездим за город на несколько дней, сменим обстановку? — про «скроемся от твоего маньячески настроенного дружка» я благоразумно решаю умолчать.

— Я за. — на выдохе произносит.

— Замечательно. Устроим культурную вылазку: ты, я, белочки, ещё кто-нибудь. — мечтательно расписываю преимущества нашего будущего отдыха.

Спустя еще почти час я паркуюсь возле дома Лисенка.

— Подожди, вместе пойдем. — обращаюсь к скидывающей плед Лике.

— Зачем? — хмурится та.

— Ну, во-первых, сейчас поздно, и мне не хотелось бы, чтобы с тобой что-то случилось, а во-вторых, я бы хотел познакомиться с твоим братом. — мягко объяснил все больше мрачнеющей девушке. — Сама посуди, — продолжил я, — тебя не будет несколько дней, неужели ему не хотелось бы знать, где ты и с кем. — видимо, в этот раз мой ответ более-менее ее устроил, поэтому Лисенок лишь кивнула.

Кинув на меня несколько до предела сомневающихся взглядов, Лика все же провернула ключ в замочной скважине и открыла дверь.

— Не бойся. — успокаивающе провожу ладонью по пояснице моей нервничающей малышки и легонько проталкиваю ее вперед.

— Ник, ты дома? — ставя сумку на тумбу, громко произносит девушка.

— Да, иду. — раздается из глубины квартиры, а в следующую минуту в дверном проеме показывается мужчина, один в один похожий на Лику. Он смотрит на меня тем самым оценочным взглядом, каким я разглядывал каждого Сонькиного ухажера. Невольно понимающе хмыкаю и протягиваю руку:

— Алексей.

— Никита. — отзывается ничего не понимающий брат Лисенка. — Лик, — обращается к затаившей дыхание девушке, — ты ничего не хочешь мне рассказать? — вопросительно изгибает бровь, и даже этот жест я с легкостью узнаю в той, кто стоит в паре шагов от меня.