Мент. Инспектор угрозыска (СИ) - Дашко Дмитрий. Страница 2
— Если не остановите, товарищ начальник уголовного розыска, — улыбнулся я.
— И да: ты ведь помнишь такую фамилию — Кравченко?
— Конечно помню. Сколько он из меня крови выпил в своё время, когда руководил губернским ГПУ! — воскликнул я.
— Бокий был одним из тех, кто его продвигал. Так что ты действительно сработал на опережение. Глеб Иванович — мстительный человек. Рано или поздно он бы обязательно вспомнил о тебе.
— Вот уж никогда бы не подумал, что призраки прошлого нашли меня даже в Москве, — задумчиво произнёс я.
Николаев посмотрел на часы.
— Мне пора, Георгий. Щеглов утверждает, что госпитализация тебе не понадобится. Похоже, он не врёт. В общем, у тебя завтра выходной, а послезавтра тебя ждут на службе. Сам понимаешь, один в лавке остался. Работать некому!
Глава 2
Никогда б не подумал, что спать буду чуть ли не целые сутки. После того, как меня привезли домой, я бухнулся на кровать, закрыл глаза и открыл только на следующий день.
И что самое замечательное — почувствовал себя на удивление свежим и бодрым. Энергия меня просто распирала.
А ещё радовал факт, что сегодня выходной. С переездом в Москву я успел позабыть, что это такое. Работа, работа и ничего, кроме работы. По сути приходил домой, только чтобы переночевать.
Это всё хорошо, пока ты холостой и у тебя нет семьи. Когда она появится, ни одна нормальная женщина долго не вытерпит такого образа жизни. Даже умная и понимающая как Настя.
Конечно, вслух не скажет, будет молчать и делать вид, что всё в порядке. Только я — не дурак и соображаю, что к чему.
Да, работа — вещь важная. Особенно, когда ты мужчина и главный кормилец в семье. Знаю много случаев, когда мужики, выйдя на пенсию, скисали просто на глазах и быстро умирали, ощущая себя ненужными.
Если работа тебе нравится и ты хочешь чего-то добиться, надо выкладываться на все сто, но вопрос — какой ценой? И тут главное правильно расставить приоритеты и найди грамотный баланс.
Надо снизить деловую активность, побольше времени проводить в семье. Хочу видеть, как растут мои дети, наблюдать своими глазами, как они начинают ходить, делая первые, осторожные, шаги — а не узнавать потом из рассказов родных.
В прошлой жизни я изрядно накосячил, сутками не бывая дома, в этой постараюсь не допускать подобных ошибок.
Но это планы на отдалённое будущее, а вот чем заняться конкретно сейчас?
Можно заняться ничегониделанием: поваляться на кровати, книжку почитать… Или провести выходной более активно: например, погулять по Москве, где полным полном мест, куда я ещё не захаживал.
Я огляделся. Отдых, дело хорошее, не поспоришь, но…
М-да, запустил ты, товарищ Быстров, своё жилище! И не надо оправдываться загрузкой по работе. Не должен советский милиционер жить в каком-то хлеву и зарастать грязью. Вон, и пол, и мебель уже тремя слоями пыли покрылись! Позор на твои ещё не поседевшие волосы, Быстров!
Но это дело поправимое, нет таких трудностей, перед которыми спасует сотрудник уголовного розыска.
Решено: устраиваем ПХД, чтобы не позориться перед моими женщинами. Не могу же я тащить их в этот свинарник!
Делаем влажную уборку. Вот только с момента переезда в первопрестольную, я так и не успел обзавестись уборочным инвентарём: ни ведра, ни половой тряпки, да что там, веника — и того нет.
А вот без швабры как-нибудь обойдусь. Не вижу особого напряга мыть пол руками. Не старый, пополам не переломлюсь.
Устроить «шоппинг»? Товары не остродефицитные, куплю без проблем. Вот только времени жалко. Не моё это — бегать по магазинам. Затарюсь ближе к приезду моих.
А пока займу у соседей — семьи краскома Штерна.
Самого Давида как всегда дома не было, но в коридоре стояла коляска — значит, его супруга — полноватая и смешливая Рахиль, ещё не вышла на прогулку с маленьким сыном. Старшая детвора с утра умотала в школу.
Я тихо постучал в дверь. Когда Рахиль открыла, попросил по-соседски одолжить ведро и тряпку.
— Георгий, ну зачем вам, мужчине, заниматься уборкой? — удивилась она. — Давайте я помогу. Честное слово, меня это ни капельки не затруднит.
Я замялся.
— Знаете, как-то не привык перекладывать свои трудности на других. Как-то неудобно. Лучше сам.
Пожав плечами, Рахиль принесла всё, что я попросил.
— Вот, пожалуйста. Вернёте, когда закончите.
— Большое спасибо, Рахиль. Обязательно верну, как закончу. Думаю, через пару часиков.
— Хорошо. Георгий. Только не шумите, пожалуйста: маленький спит, — предупредила она.
— Буду тихим как трава!
Я приступил к уборке и вошёл в такой ажиотаж, что даже вымыл окно. А когда закончил, отступил к дверям и полюбовался на результат: теперь в комнате стало намного светлее и уютней, а я снова почувствовал себя человеком.
Вроде работал тихой сапой, однако за стенкой заплакал проснувшийся грудничок, послышалось сюсюканье матери.
Надеюсь, малыша пробудило чувство голода, а не мои манёвры.
Я вздохнул, вспомнив и Дашку, и Настю, с которой мы, даст бог, заведём сразу кучу детишек.
Бокий и его банда арестованы, с этой стороны мне больше ничего не грозит. Выжду для спокойствия недельки три, а потом дам телеграмму моим, чтобы приезжали.
Соскучился ужасно!
Надо к приезду подкопить деньжат и сводить всех в какое-нибудь симпатичное местечко. Посидим, поедим, поболтаем. Само собой, Степановна сразу не согласится. Но как-нибудь уломаем.
Эх, давно я уже не видел Настину улыбку и не слышал её смех. И так же давно Степановна не качала укоризненно головой и не давала мне мудрые житейские советы.
Уверен, в Москве им понравится.
Всё, порядок наведён, с работой покончено. Как там у Кипелова — «я свободен!»
Только успел об этом подумать, как в квартире зазвенел электрический звонок. Ага, было две трели — значит, это ко мне.
И кому вдруг я так понадобился в законный выходной?
Накинув цепочку, я приоткрыл дверь.
На лестничной площадке топтался незнакомый милиционер. При виде меня, он оживился и хрипло спросил:
— Товарищ Быстров?
— Он самый? — не стал отрицать очевидное я.
— Добрый день! Милиционер Франц, — представился он.
— Предъявите ваше удостоверение, пожалуйста.
Убедившись, что Франц — тот, за кого себя выдаёт, я поинтересовался:
— Что-то случилось?
— Так точно, — подтянутая фигура и манера говорить по-уставному свидетельствовали, что Франц когда-то служил ещё в той, царской, армии унтером и старые привычки не позабыл. — Сегодня произошёл вооружённый налёт на типографию «Красный печатник». Товарищ Николаев просит вас подключиться к расследованию.
Просит — не приказывает, да и формально я начальнику МУР не подчиняюсь. Однако есть просьбы, что равносильны приказу.
— Ну, раз товарищ Николаев просит, подключусь, — кивнул я. — Заходите. Мне надо пять минут на сборы.
— Подождём.
Впустив Франца в квартиру, я стал быстро одеваться.
Пиджак, сорочка, брюки, свежие носки на подтяжках. Убедился, что револьвер вычищен, а барабан набит патронами, вложил наган в кобуру. Ну вот, к борьбе за правое дело готов.
Перед выходом напялил на голову кепку, подаренную Настей. Глянув на своё отражение в зеркале, усмехнулся:
— Жених!
— Готовы, товарищ Быстров?
— Готов. На чём будем добираться?
— С ветерком долетим, — пообещал милиционер.
Николаев расщедрился на служебный автомобиль, который дожидался нас у подъезда.
Что такое пробки нынешняя Москва ещё не знала, так что водитель мог гнать с хорошей скоростью — не меньше семидесяти километров в час.
Машина выехала на Арбат и свернула в Филипповский переулок.
— Нам сюда, — показал Франц. — Вон тот дом, недалеко от церкви.
Этот дом отличался от других нарядным фасадом и огромными окнами. Над одним из входов висела вывеска с названием типографии. Через дорогу напротив стояли двое, одного из которых я сразу узнал — это был сотрудник МУР Коля Панкратов. Второй, скорее всего, потенциальный свидетель, поскольку сыщик явно вёл не светский разговор.