А отличники сдохли первыми... 4 (СИ) - "R. Renton". Страница 22

— Догоняет, Кир! Догоняет!

— Шотган, затнись! — Зашипел я на прикрывающего тыл бойца. — Сейчас сместимся, не ссы! Когда толпа поближе к бандитам подойдёт. Давай вперёд, я теперь с тыла буду.

Пропуская пацана, я продолжил наблюдение за перемещением ракетоносца — тягач, тем временем, уже начал перебираться через нашу ложбинку. Уткнувшись бампером в край ямы, машина на пару секунд остановилась. И тут же послышался весьма неприличный шум, как будто рядом с нами пускал ветры какой-то великан. С этим звуком двойная кабина тягача приподнялась, выворачивая бампером комья земли, а по сторонам от восьми пар колёс полетели брызги слякоти, словно выдуваемые из-под днища мощным компрессором. И закопчённый «МАЗ» снова продолжил движение в нашу сторону, постепенно выбираясь из низины.

— Влево! Ползите влево. Сейчас пропус... — Мне не дали договорить первые выстрелы, прозвучавшие из недалёких укрытий. К счастью, стреляли не по нам. У бандитов таки не выдержали нервы. И они начали отстреливать передние ряды приближающихся жор.

Пули и картечь с хлюпаньем входили в тощие тела задыхающихся доходяг — над головами задних рядом то тут, то там полетели кровавые брызги от лопнувших черепов и разорванных шей.

— Стоп! Дальше нельзя! На виду будем!

— А куда тогда?

Прежде чем ответить, я оглянулся. Тягач почти догнал нас. И теперь, помимо шороха и хлюпанья, которые издавали комья перепаханной земли, выворачиваемые почти неподвижными колёсами, стали слышны другие звуки. Под машиной словно работал какой-то гигантский кишечник — то и дело перегоняя газы внутри себя из отдела в отдел. Урчание и бурление нарастало по мере приближения отвратительной грибницы.

— Пух! Колись, по любому чего-нибудь ещё заначил! Нужно ещё на один бросок. — Перекрикивая редкие выстрелы и бурление приближающегося грибного «кишечника», я заметил, как кадет, замялся. И понял, что прав. — Давай! Иначе первым на штурм отсюда побежишь!

— Еды больше нет, честно! Только сок!

— Твою маму, Пух! Какая разница!? Лишь бы не минералка! Давай сюда быстрее, не тупи! — Рискуя быть замеченным, я орал уже почти во весь голос.

— Ну ты ж сказал «еда»... — Кадет снова полез в ранец и спешно вытащил оттуда двухсотграммовый пакетик яблочного сока. — Сок это же не еда...

— Да тебе ничё не еда, что меньше тысячи калорий. — Я поймал подброшенный ко мне пакетик. — Йокодзуна на минималках...

— Кир! — Шотган, пролезший вперёд почти до Егора, который двигался во главе отряда, обернулся и показал мне за спину. — Щемись!

Я откатился влево не оборачиваясь — на столько, на сколько позволяло наше живое прикрытие, чтобы не оказаться на виду у стрелков. И на то место, где я только что лежал, бухнул ком земли, вывороченный передним колесом тягача. А через секунду по нему проползла серо-чёрная масса грибного тела, волочащегося по бокам от машины. В полуметре от моего лица.

Сморщенная поверхность вибрирующей массы внезапно резко надулась и разгладила на себе все складки. Послышалось характерное урчание — газы быстро перетекали из глубины грибного тела к этому краю. И надувшийся серый пузырь тут же лопнул, выдохнув мне в лицо серое облако спор.

— Мы вместе...

Живая пыль облепила весь прозрачный визор головной части защитного костюма. Но какая-то часть этого дерьма всё-таки проникает сквозь все препятствия — я сделал попытку протереть визор, но тут же понял, что мышцы рук отказываются мне повиноваться. Хоть язык ещё ворочался:

— Пух! — Упитанный кадет был ко мне ближе остальных. — Пух! Ползи сюда!

— Зачем? Сам давай отползай!

— Сука... Ползи, тебе говорят!

— Пух, блядь! — Обернувшись, Егор рявкнул на него гораздо сильнее, чем я. — Ты у меня всё лето в наряде по толчкам будешь! Ползи!

— Да ладно-ладно. — Кадет развернулся на пузе и опасливо приблизился, брезгливо косясь на продвигающуюся мимо нас серую бурлящую массу. — Ты чего? Ранило?

— Возьми сок... — Пришлось сделать паузу, пока звучала особо длинная череда выстрелов, косивших первые ряды доходяг. — Пробей дырку и швыряй через толпу в укрепления.

Пока кадет неловко возился с упаковкой рукавицами, отрывая соломинку, прилепленную к ней сбоку, я продолжил инструктаж, перекрикивая сиплым голосом бурление внутри ползущей мимо грибницы и выстрелы:

— Потом вытащи из кармана ранца инъектор и зафигачь мне его в шею. Прямо через одежду!

— Окей... — Пух, наконец, справился с соломинкой, кое-как перехватил её скользкими от грязи руками и проткнул фольгу на верхней части коробочки. — Кидать?

— Кидай!

Размахнувшись, кадет швырнул коробку в сторону останков строений, из которых ленинские вели беспорядочный огонь по толпе заражённых.

— Ох! — Красный фонтанчик выплеснулся на землю позади бойца. И грязно-белый бок его защитного комбинезона медленно начал окрашиваться в тёмно-красный цвет.

Глава 9. Тебя зовут Егор Прохоров?

В такие моменты полезно остановиться и взять паузу на размышление. Или, как говаривал мой бывший начальник, «отпустить ситуацию» - особенно в ответ на вопросы о том, почему мы вынуждены бесплатно перерабатывать по три-четыре часа почти каждый день. Редкостный идиот. Не зря я размазал его по стенке одним из первых. Потому что никто и ничто не даст вам возможности остановить время, и «отпустить ситуацию» тогда, когда ситуация сама берёт тебя мощной пятернёй за яйца и делает своей сучкой, не смотря на слабые возражения. И на самом деле всё будет выглядеть примерно так, как виделось мне сейчас сквозь мутное стекло визора, залепленное грязью и грибной пыльцой.

— А-А-А-А-А-А!!! — Пух орал рядом со мной, перекрикивая и канонаду и работу грибного «кишечника», деловито проползающего мимо нас с ним в направлении брошенной упаковки сока. — Я ранен! Ранен!!!

— Заткнись, блядь!!! — Все пацаны, кроме Юрка, развернулись и поползли к нам обратно. По приказу Егора, пулемётчик снова разложил сошки и нацелился сквозь медленно переступающие ноги толпы жор в сторону развалин.

А из остатков ветхих построек в нашу сторону продолжалась стрельба.

Толпа неумолимо редела. Но теперь тела, подкошенные выстрелами ленинских, образовывали что-то вроде укрытия между нашей позицией и их. Было не ясно, услышали ли бандиты вопли раненого кадета, но видеть нас они пока что точно не могли.

Да и стал бы кто-то вглядываться куда-то под ноги наступающей толпе доходяг, когда за ними прямо на тебя прёт закопчённая махина на восьми ведущих осях. С водружённой на неё ядерной межконтинентальной ракетой. Обросшей гигантскими сморчками, то раздувающимися, то сдувающимися обратно. А ведь у них нет даже костюмов. Только школьные противогазы из кабинетов ОБЖ.

— А-А-А-А... Ай! — Пух, наконец, заткнулся, словив от Шотгана крепкий подзатыльник — коренастый паренёк дополз до нас первым. И тут же принялся распаковывать свой ранец — на такой случай у каждого была припасена упаковка скотча.

— Рёбра болят? Или только по верху прошло? — Заклеивая прорехи в комбинезоне, Шотган пытался определить тяжесть ранения. — Кровь, вроде тёмная, артерий не задело...

— Не знаю! Всё болит! Весь бок! — Пух, почуяв заботу, продолжил истерить с удвоенной силой. — Мне чё, край, пацаны, да?! Только не бросайте меня здесь, вместе с этими! Ай!

На этот раз отрезвляющим подзатыльником его наградил Белый, добравшись до нас вторым:

— Кир ты как?

— Ин... Инъектор... — Язык уже начал заплетаться.

Паренёк всё понял и полез ко мне в карман ранца за славиным чудо-зельем.

— Куда колоть?

Мой сиплый ответ заглушил гул, исходящий со стороны тягача. Оказавшись посреди расступившейся толпы жор, «МАЗ» наехал на участок пашни, усыпанный подстреленными телами. Грибница остановилась и мелко завибрировала, постепенно сдуваясь в размерах. И тут же резко снова распухла, натянув все складки сморщенных шляпок пузырями воздуха. Некоторых убитых жор, валяющихся по обе стороны от вездехода, затянуло под колёса вместе с комьями земли.