Подари мне семью (СИ) - Гранд Алекса. Страница 9
Дарья к завтраку не спускается. Тем мне спокойней. Я не готов сейчас сталкиваться к ней лицом к лицу – после вчерашнего нужно поднять тему развода, а голова сейчас занята другим.
Зарубежным лекарством для отца, которое со дня на день должны доставить из Германии. Звонком следователя по вопросу кражи денег со счета фирмы. Поиском санатория для Катерины после того, как ее выпишут.
– Здравствуйте, мы к Сергею…
– Дмитриевичу. Помню. Добрый день. Проходите, он вас ждет.
Узнав нашу небольшую компанию, администратор, молоденькая девушка лет двадцати пяти, приветливо кивает и вносит соответствующую запись в электронный журнал. Вокруг чисто и комфортабельно – светло-бежевые оттенки радуют глаз, мягкие пуфы приглашают присесть посетителей, разлапые монстеры в горшках оживляют обстановку. Все-таки частную клинику не сравнить с государственной шарагой.
Чуткий уход. Заботливый персонал. Эффективная реабилитация. Отдельная уютная палата, где много пространства и света.
– Здравствуй, па.
– Привет, дедуль.
– Сережа, милый…
Проскользнув внутрь, мы без особой договоренности занимаем привычные места. Мама садится на стул возле больничной койки, мы с Маришкой застываем чуть поодаль.
– Ну, что такие кислые? Рано меня хоронить.
Папина речь чуть замедлена, но вполне разборчива. Голос поскрипывает, как несмазанная телега. Но и это можно считать счастьем – кто-то вообще учится говорить заново после инсульта.
– Как ты? – спрашиваем с мамой в унисон и, как по команде, растягиваем губы в улыбке.
Все еще сильно переживаем, но искренне верим, что самое худшее уже позади.
– Не дождетесь, – не растеряв своего фирменного сарказма, хмыкает отец и не может долго оставаться в стороне от внешнего мира. – Ну, как вы без меня? Рассказывайте. Как дела на фирме, сын?
– Потихоньку. Договор с Гординым вчера подписали.
– Мужик. Поздравляю.
– Спасибо.
– Как Ильина? Справляется.
– Да. Взял ее на место Степановой.
– Правильно. Когда я покупал компанию у Сербина, ты просил не увольнять Киру. Я тебя послушал и не пожалел о своем решении. Хорошая девочка. Старательная.
Одобрительно заключает отец и замолкает. Я тоже молчу и стараюсь не вспоминать о том, что когда-то мама с папой в два голоса убеждали меня, что нужно расстаться с этой «хорошей девочкой».
Ради Даши. Ради будущего сына. Ради семьи.
Глава 7
Кира
Субботу я посвящаю семье.
Помогаю папе полить цветы в палисаднике, закручиваю голубцы, замешиваю сметано-чесночный соус. С головой погружаюсь в домашние хлопоты и с неохотой отвечаю на мамины вопросы, от которых липкий пот струится вдоль позвоночника.
– Митя вчера уснул, тебя не дождался. Ты почему так поздно приехала?
– Сверхурочные нарисовались. Я же тебе написала.
Ощетиниваюсь, как маленький колючий еж. Не хочу вдаваться в подробности, а вот мама, наоборот, стремится вытащить все детали на свет.
– С Лебедевым.
– С Лебедевым. Ездили на встречу. Важный контракт заключили.
Отвечаю сухо и с удвоенным усердием принимаюсь распластывать фарш по капустному листу. Умалчиваю о том, что после переговоров мы с Никитой отправились в Макдональдс, ели гамбургеры в салоне его дорогущей машины, а потом он отвез меня домой.
Наверное, я боюсь родительского осуждения. Или остерегаюсь неминуемых нравоучений, которые обязательно последуют, узнай мама, что мы с новоявленным боссом общаемся плотнее, чем того требует работа. А, может, я просто сама не понимаю, с какой стати я согласилась на Лебедевское предложение и не вызвала такси к офису Гордина, как только мы закончили с бумагами.
– Не смотри так. Мне премию обещали. Аванс скоро. Зарплату подняли.
– За красивые глаза?
– За вагон и маленькую тележку новых обязанностей.
Беззлобно пикируюсь с мамой и спешу поскорее закрыть опасную тему. Ставлю кастрюлю с идеальными голубцами на плиту и высовываюсь в окно, чтобы посмотреть, как Митя играет с соседскими близнецами. Изображает какие-то фигуры, замирает по команде и звонко смеется, когда одерживает верх.
В воздухе одуряюще пахнет сиренью. Теплый ветерок запутывается в волосах и проскальзывает в треугольный вырез белой домашней футболки. Да и спится здесь, чуть в стороне от шумного громкого города, на удивление, чудесно.
По крайней мере, утром воскресенья я поднимаюсь бодрая и наполненная энергией и даже не тороплюсь к зеркалу, чтобы замазать синяки под глазами. Их попросту там нет.
Надеваю длинное шифоновое платье пыльно-розового цвета, волосы собираю в небрежный пучок и оставляю одну прядь кокетливо завиваться. Губы едва трогаю блеском, мажу ресницы тушью и на этом заканчиваю с косметикой.
Сегодня я за естественность. За беззаботность. И за хорошее настроение.
Тем более, мой медвежонок уже переминается с ноги на ногу в коридоре, ведь я обещала ему квест, самокат и его любимое сливочное мороженое в рожке, покрытое карамельным сиропом.
– Привет, чемпион! Доброе утро, Кира.
Пунктуальный, Паша подъезжает к нашим воротам за десять минут до назначенного времени. Не сигналит и не вдавливает кнопку звонка до упора, терпеливо дожидаясь, пока мы с Митей выйдем.
У Павла безукоризненные манеры и хорошее воспитание. Он никогда не укоряет меня за опоздания, если они случаются. Никогда не обижается, если я по какой-то причине переношу встречи. И никогда не оставляет медвежонка без внимания.
Вот и сейчас Паша вручает Мите небольшой пластиковый контейнер с малиной и шоколадный батончик с орехами. Мне же перепадает картонный стаканчик с божественным кленовым латте и завернутый в бумажный пакет маффин.
– Я хотел купить букет, но потом вспомнил, что твой начальник сказал в пятницу, и передумал.
С нотками разочарования произносит Павел, но тут же маскирует их улыбкой, распахивая для нас с медвежонком двери серой Субару. Не слишком скоростной, но такой же надежной, как сам Григорьев.
– Ты, правда, не любишь красные розы?
Спрашивает Паша, когда мы уже минуем половину пути до парка и я успеваю расслабиться. Тарабанит пальцами по рулю и неожиданно резко подрезает Порш, пытающийся перестроиться в другой ряд.
– Я всякие цветы люблю, Паш. Не бери в голову.
Шутливо отмахиваюсь от собеседника и отворачиваюсь, утыкаясь носом в стекло. Не хочу признаваться в том, что Никита прекрасно осведомлен о моих вкусах, но Григорьева вряд ли устраивает мое немногословное лавирование.
– Кира, мне показалось или вы с этим Лебедевым давно знакомы?
– Мы учились в одном университе. На разных специальностях.
– И Лебедев, конечно, был звездой курса?
– Ага. Заводилой. Капитаном сборной по хоккею. Ни одна вечеринка без него не обходилась.
– А ты была правильной девочкой?
– Не то чтобы правильной. Но на учебу никогда не забивала. Вовремя закрывала сессию, выступала на конференциях.
– И как вы вообще пересеклись?
– Случайно.
Пожимаю плечами и замолкаю. Не хочу посвящать Пашу в лишние подробности, а у самой перед глазами крутится та самая встреча с Никитой, после которой все пошло наперекосяк.
* * * * *
Чуть меньше восьми лет назад.
– Кира! Салат и бургеры за восьмой столик. Живо! А не то нас с тобой с потрохами сожрут.
Кричит мне напарница, а я с сожалением отставляю стакан с водой, из которого едва успела отхлебнуть. Делаю глубокий вдох и с широкой улыбкой, приклеившейся к лицу, бегу обслуживать холеного мужчину в дизайнерском костюме и его элегантную спутницу.
Ума не приложу, как их занесло в наше второсортное заведение.
– Ваш заказ. Приятного аппетита.
Ловко расставляю тарелки, раскладываю столовые приборы и так же быстро исчезаю. До конца смены остается около двух часов, а у меня уже дико гудят ноги и ноют руки. Подработка после дневных занятий – то еще удовольствие.