Изменчивая судьба (ЛП) - Блэквелл Тэмми. Страница 26

— Дорогая, я не сомневаюсь в Лиаме. Я просто делаю то, о чем он просит, а он попросил меня купить тебе ботинки и термобелье, — она подняла походный ботинок. — Что думаешь?

— Он уродливый, — я не особенно интересовалась одеждой, обувью и прочим, но сомневалась, что это уродство из кожи и сетчатой ткани вообще предназначалось для женщин. — Вы правда слушаетесь приказов Лиама?

— Они и не должны быть красивыми, они должны помочь тебе передвигаться по глуши и защищать твои ноги, — она посмотрела на ботинок и сморщила нос. — И конечно, я слушаюсь приказов Лиама. Он Доминант, а я Провидица.

— Но вы типа его приемная мама. Мамы не слушаются приказов детей, — моя мама часто напоминала мне об этом в мои школьные годы.

— Если они будут в походе зимой, ей нужны альпинистские ботинки, а не туристические, — перебил Спенс. Он схватил со скамейки серебристую штуку для измерения ноги. Я не видела, чтобы кто-то когда-нибудь ей пользовался. — Сядь и сними обувь, — сказал он мне.

Я подумывала воспротивиться, но осознала, что это будет поступком избалованного ребенка.

Мириам поставила выбранный ботинок на место.

— Даже те из нас, кто не полностью поддерживает Альфа-стаю, подчиняются определенным правилам. Отчасти это инстинкт, но главным образом это нужно, чтобы не воцарился хаос. Лиам — сильный Доминант, которому можно доверять. Он любит и уважает меня, так что если он просит меня о чем-то, я это делаю.

— А если один из Альф попросит вас о чем-то? — спросила я, когда Спенс схватил мою ногу и сунул в свое сооружение. Металл был прохладным, а его пальцы — мягкими, пока он что-то подгонял. Я прикусила губу, чтобы сдержать совершенно неуместный смешок.

— Откровенное неповиновение дается нам сложнее, — ответил Спенс. — Поскольку она может в любой момент проникнуть в наши головы, нам надо хотя бы поддерживать иллюзию, будто мы ее верные слуги, — он наконец-то перестал щекотать мою ногу и отпустил ее. — Жди здесь. Я принесу несколько разных моделей на примерку.

Что-то в его словах обеспокоило меня.

— Она может дотянуться до вас где угодно и когда угодно, верно?

— Да, — ответила Мириам. — Альфа-Самка способна связаться со своими Провидицами вне зависимости от расстояния или времени месяца.

— То есть, она может мысленно говорить с оборотнями только тогда, когда находится в пределах некого радиуса?

— Да. Как и остальные из нас, она должна быть на расстоянии нескольких миль в полнолуние, чтобы общаться с оборотнем.

— Но не только в полнолуние.

Внимание Мириам вернулось к обуви на стене.

— Нет, только в полнолуние. Ее связь с оборотнями ни капли не отличается от нашей со Спенсом.

— Неправда, — сказала я, когда Спенс вышел из подсобки со стопкой обувных коробок, из-за которых не видел, куда идет. — Когда они держали меня в плену, она проникала в мое сознание посреди дня, и это было через несколько ночей после полнолуния.

Спенс совершенно бесцеремонно бросил свой груз.

— Она знает о твоем существовании? Ты говорила с ней?

— С моей стороны это не было добровольным, — ответила я. — Хотя сложно отказаться, когда она заперла тебя в стальной клетке под напряжением.

— Альфы держали тебя в плену? И ты сбежала? — глаза Спенса едва не выскочили на лоб. — Как?

Я пожала плечами, надеясь сделать вид, будто это ерунда.

— Чарли, Лиам и я убили Стратиго, а потом мы с Лиамом сбежали.

Взгляд его широко раскрытых глаз остановился на Мириам.

— Ты меня в могилу сведешь!

Она проигнорировала его и сосредоточилась на мне.

— Ты уверена? Сарварна говорила с тобой мысленно посреди бела дня?

— Ну, я точно не знаю насчет дня, поскольку находилась в подвале, но я точно знаю, что это было не в полнолуние.

Лицо Мириам, которое раньше всегда было мягким, ожесточилось и превратилось в совершенно серьезную маску.

— Что она сказала?

— Я точно не помню, — с тех пор многое произошло. — Она говорила безумные вещи. Якобы я не думала, что она меня найдет, и я нарушала какие-то правила. Я толком не понимала, хотя она реально думала, будто я знаю, о чем речь. Думаю, она приняла меня за кого-то другого. Она даже назвала меня чужим именем.

— Как она тебя назвала? — ее голос прозвучал высоким и тоненьким.

— Эмммм…. Лидия? Лили? Лилит? — вот оно. Я вспомнила, как подумала, что встречала это имя в какой-то мифологии. — Да, Лилит.

Мириам заметно побледнела.

— Что такое? — спросил Спенс. — О чем ты думаешь? Какая опасность нам грозит?

Она сглотнула и пригладила волосы.

— Спенс, дорогой, давай посмотрим, какие сокровища ты нам принес.

— Когда я переехал сюда, ты пообещала, что я буду в безопасности, — сказал Спенс, стиснув зубы. — Ты сказала, что я могу не лезть во все это и жить нормальной жизнью под твоей защитой. Теперь ты приводишь в мой магазин девчонку, которая настолько Доминант, что у меня волосы на руках дыбом встают, и которая убила элитного охранника Ее Величества, и просишь помочь ей. Это не «не лезть во все это», Мириам. Это «стоять в самой гуще с мишенью на груди».

Ее глаза даже не дрогнули.

— Ботинки, Спенс.

— Скажи мне, почему, Мириам. Кто она? Что происходит?

Мириам подошла к стопке коробок, взяла верхнюю, откинула крышку и выудила ботинок.

— Нечего говорить, — ответила она, передав мне ужасный ботинок. — Теперь ты знаешь все, что известно мне. Девушка — оборотень, ее удерживали Альфы, но она сбежала.

— Тут есть что-то еще.

Мириам вздохнула.

— Всегда есть что-то еще, но мне известно не больше, чем тебе.

Спенс на это не повелся. Для галочки, я тоже не повелась.

— Что значит это имя?

Мириам наклонилась, чтобы помочь мне с шнурками.

— Кто такая Лилит? — спросил Спенс, раздражаясь все сильнее.

По-прежнему без ответа.

— Мне самой любопытно услышать ответ, — сказала я, когда она сунула мою ногу в ботинок, приложив явно больше усилий, чем нужно. — Она Провидица или Тауматург?

— Тауматургов не существует, — снисходительно сказал Спенс.

Я сердито посмотрела на него.

— Рада, что ты так считаешь. Будь ты верующим, мне было бы ненавистно видеть твою реакцию, когда ты узнаешь, что меня обвинили в колдовстве.

Он закрыл глаза ладонью, массируя пальцами оба виска.

— Боже, эта ситуация становится все лучше и лучше.

— Серьезно, Спенс, твой драматизм никого не веселит. Соберись, — Мириам так крепко завязала шнурки, что я боялась потерять ногу, потому что кровь в нее больше не поступала. — Встань и пройдись. Убедись, что пальцам на ногах немного свободно, и что ботинок не жмет и не скользит.

На сей раз я даже не подумала не подчиниться. Ее тон и лицо оставались совершенно сдержанными, но она находилась в секунде от срыва. Я не боялась ее в физическом плане, но Мириам была суровой леди, и я не хотела стоять на ее пути, когда она взбушуется. У меня сложилось ощущение, что любой, кто мог держать в узде юного и злого Лиама Коула, справится со мной безо всяких проблем.

— Как и Тауматурги, Лилит — лишь миф и легенда, — сказала она, пока я прохаживалась между рядов, пытаясь решить, должны ли ботинки быть настолько неудобными. — Мы не можем знать, о чем думала Сарварна, назвав тебя так. Может, она правда считает тебя ее реинкарнацией, а может, это очередная ее уловка.

Я пошевелила пальцами на ногах.

— Это нормально, что я чувствую каждый шов?

— Нет, примерь эти, — сказал Спенс, выхватив коробку из середины стопки, но не обрушив при этом всю конструкцию.

— Так кто такая эта мифическая Лилит? — спросила я, сев и начав попытки высвободиться из ботинок.

— Согласно легенде, она — первая Провидица.

— То есть, та цыпочка, что влюбилась в волка? — эту историю о происхождении Шифтеров и Провидиц рассказывала мне Талли. — У нее есть имя? — я попыталась припомнить больше деталей из той пугающей сверхъестественной сказки на ночь, рассказанной моей подругой. — Подождите. А в вашей версии говорится, как выглядела эта Лилит?