Синдзи-кун и парадокс Абилина (СИ) - Хонихоев Виталий. Страница 45
— Все! — прерывает ее Юки: — все, высказалась! Не можешь справиться — вали к себе в берлогу. Долг останется. До следующего раза, бесполезная.
— Пфф! — фыркает Старшая Мать и исчезает, сопровождаемая хлопком воздуха.
— Кто — говорит Юки, пожирая Акиру глазами: — кто сделал с тобой это? Погоди, погоди, мне без разницы. Все ответят. Акира?
— Юки? — Акира смотрит на Юки, потом на голема, который поворачивается к нам за неимением другой цели.
— Все ко мне! — кричу я, подтаскивая тех, кто не успевает своими щупальцами и раскрывая над нами два слоя кровавой сферы. О, я знаю этот взгляд. Насмотрелся. Тем временем Юки делает шаг назад, освобождая немного пространства между ними и наклоняет голову, приглашая Акиру сделать то же самое. Ревет голем. Трещит огонь. Клубы дыма наполняют воздух вокруг. Акира тоже делает этот шаг и они замирают напротив друг друга, словно статуэтки на крышке музыкальной шкатулки, готовые пуститься в неторопливый менуэт.
— Льдом и водой! — говорит Юки, окутываясь морозным туманом и слова ее гремят с особой силой, а ее руки описывают полукруг и перед ней возникает сфера льда, потрескивающая от наполняющей ее энегии.
— Пламенем и звездой! — звучит голос Акиры и та в свою очередь — окутывается пламенем, в котором сгорает ее одежда, ее руки повторяют движения Юки, отставая буквально на миллисекунды. Перед ней тоже возникает ее шаровая молния заряженной плазмы. В воздухе раздается гудение и потрескивание, словно рядом работает мощный трансформатор. Они начинают кружится в танце, Юки занимает место Акиры, а Акира — легко скользит и становится на место Юки. Я наращиваю еще два слоя кровавого щита, формирую еще две сферы, мы — все внутри — прижимаемся друг у другу и смотрим на небольшой экран, куда Джин транслирует происходящее вокруг. Опутываю всех сетью капелек, даже если сферы не выдержат, мы сможем регенерировать. Наверное.
— Проклятием и мольбой! — Акира.
— Светом и вечной тьмой! — Юки. Обе вздымают руки, словно птицы, приготовившиеся взлететь. И — хором.
— ИНФЕРНО! — кричит Акира.
— ЛЕДЯНАЯ БУРЯ! — кричит Юки. Экран вспыхивает и гаснет, нас бросает вверх, потом вниз, даже через три слоя герметических щитов чувствуется невероятная энергия, грохот и сотрясения. Наконец нас перестает трясти, и я снимаю щиты. Мы стоим в кратере, в середине которого, прямо на плавящейся земле — стоят эти двое и улыбаются друг другу. Вокруг, сколько хватает взгляда — расплавленная, трескающаяся от контраста температур земля. Где-то — осколками стекла, а где-то льдом. Научный комплекс ЕИВ Канцелярии, гигантский голем, а также все, что тут было — либо испарилось, либо превратилось в спекшуюся стекловидную массу у нас под ногами. Карфаген разрушен. Думаю, посыпать тут солью — уже слишком, тут и так ничего не вырастет. Через стекло очень трудно прорасти.
— Хм. — говорю я и головы поворачиваются ко мне — что?
— Да обещали Марии-сан, что постараемся меньшими разрушениями и жертвами обойтись. — говорю я: — неудобно даже как-то.
— Так мы и постарались. — пожимает плечами Майко: — правда, старались же?
— Просто праздник какой-то! — вставляет свои пять копеек Джин: — а давайте сюда еще плюнем?
— Охолони дитя. — хлопает ее по затылку Читосе. Я окидываю ее взглядом и расстёгиваю рубашку. Накидываю ей на плечи. Она благодарно кивает. Юки уже завернула Акиру в свою рубашку, оставшись в темном, спортивном топике. Над нами проноситься одинокий Митсубиши Икс Эф Два, «Цветок Хризантемы».
— А как первый упал, никто не знает? — спрашиваю я, провожая его взглядом.
— Чи-тян его подбила. — говорит Майко: — из пистолета. А то они по нам — ракетами, едва укрылись, мне щеку осколками посекло, вот.
— Ну да. — конечно, кто еще может подбить реактивный истребитель из девятимиллиметрового пистолета? Только Читосе.
— Чепу?! Ты там живой? — надрывается по мыслесвязи Джин. Чепу отзывается, говорит что живой, что на той стороне холма укрылся, на склоне, что все было зашибись и он лично готов завтра еще повторить, вот только животинки его бумажные все погибли. Даже его фигуристые амазонки, о чем он жалеет особенно сильно. В воздухе висит марево от раскаленной земли, пахнет как при прокаливании сковороды. Под ногами у наших — все еще мой щит, чтобы не наступали на все это, особенно босая Читосе. И Акира…
— Думаю, что тут мы уже все доказали. — говорит Акира: — поехали домой. И мы — поехали.
Глава 21
— А Иошико как же? — задаёт резонный вопрос Джин: — она, что. . — Джин обводит глазами долину расплавленного стекла и на глаза у неё наворачиваются слезы.
— В моем журнале никого кроме присутствующих здесь не отмечено. Значит никого больше сегодня не привозили — говорит коротышка, которого, судя по бейджику зовут Макото Керо, и который на самом деле — посвящённый третьего ранга Токийского отделения культа нашей Читосе. То есть сперва — Древнего Бога, а теперь уже — Читосе. В общем, дарвинизм в части божества у этого культа процветает, живёт и пахнет. Грохнули божество — значит круче чем это божество, а кто может убить бога, кроме другого бога? Очень простая игра, кто первый умер, тот и проиграл.
— А у вас только в этом журнале отображаются всё прибывшие? — спрашиваю я: — может не занесли туда, или ещё что?
— Нет, — качает головой коротышка: — всё, кто прибывает — заносятся в журнал. Даже те, кто в третьей научный попадает... хотя... — он задумывается: — научники из третьего могут внести зачисление испытуемых на сутки позже, у них обычная практика. Она может быть в третьем отделе.
— Какое ещё нахрен, третье отделение? — спрашиваю у него я, оглядываясь: — тут же одно стекло осталось!
— Подземная часть комплекса планировалась и строилась в расчёте на прямое попадание ядерного заряда средней мощности. — отвечает Макото: — при всём уважении к Акире-сан и Юки-сан, я сомневаюсь, что здесь была реализована такая мощь. Здесь шестнадцать уровней вниз. Да и персонал за такое время весь эвакуироваться не успел, железно.
— Где входы расположены, аварийные на случай … такой вот случай — показывай! — говорит Читосе и тычет коротышку пальцем: — чего молчал, ну?!
— Так не спрашивал никто. — оправдывается коротышка, прекращая набивать ленту крупнокалиберными патронами: — все же обрадовались и решили домой ехать. И я тоже, раз уж сегодня умереть с честью и во славу вашу не удалось. Так, сказать сохранить свою бесполезную жизнь, чтобы принести ее в жертву потом.
— Классный у тебя последователь, пусть и толстенький немного. — говорит Майко, забирая набитую пулеметную ленту у Макото и примеривая ее к Браунингу: — мне б таких.
— Кость у меня широкая… — ворчит Макото и достает из кармана бумажную схему, расправляет ее, крутит головой, соображая, потом переворачивает ее и тычет пальцем.
— Вот тут. Аварийный выход номер семнадцать, совсем рядом.
— Ничего себе. — говорит Майко, заглядывая ему через плечо: — да тут целый город под землей! А мы только по лестнице шли и ничего считай не видели.
— У нас даже подземка есть. — немного хвастливо отвечает ей Макото: — до самого Токио-4, а оттуда — до Лазурного Дворца. Но это секретные сведения. Уж постарайтесь не трепаться об этом в баре, Майко-сан. На мне в данный момент только государственная измена, участие в организации побега особо опасных лиц из-под стражи, заговор с целью свержения власти и конечно же соучастие в убийстве… многих лиц. Мне только штрафа за разглашение секретных сведений не хватало к моему пожизненному сроку и казни через повешенье.
— Не ссы. — хлопает его по плечу Майко: — штраф я за тебя заплачу, если что. Ты главное на виселицу не торопись, а то у Чи-тян будет одним последователем меньше, а их и так немного.
— Сотни тысяч. — отвечает Макото и прячет схему в карман: — по самым скромным подсчетам. И это я еще отделение в Атланте не считаю и этих схизматиков в Китае.