Pr-менеджер для Яги (СИ) - Варварова Наталья. Страница 35

Бабка подвела меня к краю трещины и указала остановиться у полукруга. В эту же секунду со всех сторон из глубины залы, куда не добивали чахлые светильники, на меня двинулись одетые в лохмотья женщины. Многие из них прихрамывали, кто-то опирался на палку.

Хотя по возрасту большинство из них годились мне в матери, сохранились они откровенно плохо: на обращенных ко мне руках пальцы скрючило в узлы, волос на всю компанию набралась бы от силы одна копна (да и та уступила бы гриве Ядвиги), то есть дамы стремительно лысели. У некоторых не хватало одного глаза, а на лицах и других открытых кожных поверхностях разрастались папилломы всех мастей и размеров.

Меня затошнило. И это только я решил, что попривык к своеобразной внешности Гайдучихи. Однако тревога пробивалась даже через гадливость. Их выставленные вперед и направленные на меня ладони больше напоминали ритуал, чем приветствие. Добавить сюда характерную шаркающую походку… Любой бы на моем месте запросто перепутал собрание ковена с началом зомби-апокалипсиса.

Исходивший из расщелины свет стал ярче, и мы со старухами продолжали разглядывать друг друга. Я догадывался, что показывать страх нельзя ни в коем случае.

— Здравствуйте, дамы! Вынужден предупредить, что не изучал церемониал и не представляю, чего от меня ждете. Готов ответить на любые ваши вопросы.

Пространство буквально зашелестело, так как каждая издавала какой-то свой звук, но уловить, что это за язык и переговариваются ли они между собой или так выражают эмоции, я не старался.

— Гайдучиха, пододвинь его ближе к свету. Я смотрю, совсем юный. Дерзкий такой, решительный — прошамкала бабка, стоявшая от меня слева через одну, и с неожиданной лёгкостью подцепила клюкой мою ногу в районе колена и резко дернула на себя.

От этого я пошатнулся и четко встал в полукруг, огороженный белыми камнями. Трещина загудела по всей длине и расширилась сантиметров на десять, а я присвистнул.

— Зельга, уймись! Он принадлежит Верховной. Наша первая задача — засвидетельствовать, что этот молодчик может быть мужем ведьмы и стихии его принимают. И второе, он берет на себя Хранилище — справится ли пришелец из другого мира с концентрированной магией Белогорья, не дрогнет ли? В этот раз мы не имеем права на ошибку, — попробовала усовестить товарку Гайдучиха, которая все это время держала меня за руку.

— Не вижу толку в разглядывании его румяных щек, — сказала ведьма, которая оказалась ровно позади меня. — Ядвига свой выбор сделала. Кстати, в этот раз она хотя бы попыталась использовать отбор при помощи правильно настроенного заклинания. Мы должны решить, подходит ли нам такая Верховная, сможем ли мы снова доверять ей. И хлыщ не имеет к этому отношения. Пускай ковыряется в железках да делает детей.

Глава 12

Хрычовки опять загомонили и принялись тыкать друг в друга узловатыми перстами. Кольцо вокруг меня перестало быть таким плотным, и Гайдучиха отошла поднять упавший переносной очаг, кроя на чем свет стоит «бестолковых каракатиц».

Жар из трещины сбавил обороты, однако горевший в ее глубинах огонь давал света заметно больше, чем грубые металлические светильники, закрепленные на сводах, в которых по-видимому коптило масло.

Неожиданно я осознал, что мерзну. В залу сходилось пять или более тоннелей, — точно не разглядеть, приличная часть пещеры вообще не освещена, — и из какого-то из них отчетливо разило холодом. Зачем я вообще здесь понадобился? Бабули прекрасно занимают себя сами.

Я начал переступать с ноги на ногу, а чтобы придать движениям ритм, ну и немного поднять боевой настрой, принялся напевать себе под нос:

Между нами снега и снега.

До тебя мне дойти нелегко,

А до смерти — четыре шага.

На-на-на-на-на, ла-ла-ла-а-а-а,

Не смотри на меня, не смотри…

Заплутавшее счастье зови,

Мне в холодной землянке тепло

От твоей негасимой любви….

С ознобом, я, безусловно, справился: холодный воздух резко перестал сюда поступить, словно кто-то захлопнул открытую дверь, зато в разломе полыхнуло — языки пламени взметнулись кверху, рассеяв ведьм по обе стороны.

— Чаровник, — воскликнула ведьма, которая до этого свела мою роль в жизни Ядвиги к воспроизводству потомства. Ее отбросило ближе всех к кругу, где я остался стоять как ни в чем не бывало. — Ух ты, какая редкость. Послушай, беги не оглядываясь, выбирай дорогу, где факелов поболее. Чем дальше успеешь, тем быстрее твоя Яга тебя вытащит.

Я замешкался всего на пару секунд, соображая, стоит ли внять голосу интуиции и ее совету или остаться на месте и выполнить свой долг, то есть ответить на все вопросы местного магического сообщества, а затем сердечно попрощаться.

Этого хватило, чтобы рядом со мной выросли сразу две седовласых карги, похожих, как пенсионерки-близнецы. Одна вцепилась в левый локоть, другая — в правый, и каждая принялась тянуть на себя. Я оценил их силищу, когда попробовал все-таки рвануть к ближайшему выходу-тоннелю.

Гайдучиха тоже поднялась на ноги и, укоризненно глядя на меня, заявила:

— Линния, Отия, зачем вам ссориться с Ядвигой? Это самоубийство. Она выбрала парнишку, обменялась с ним кольцами. Вы что, собираетесь вступить с ней в поединок за это тело? — Крестная Яги почти задохнулась от возмущения, всем своим видом давая понять, что ни один Андрей ни в одном из миров не стоит такого риска. — Каждая из нас, просыпаясь по утрам, снова чувствует биение силы, хотя сейчас она почти вся сконцентрирована в одних руках.

Ведьма, давшая мне ценный совет, которым я не воспользовался, проворно отползла от меня за спину Гайдучихи. И там уже, не торопясь и с достоинством, поднялась. Я на автомате отметил, что у нее неплохие, по сравнению с остальными, длинные темные волосы и, если ее отмыть, — целые сутки в бане, не меньше, — то она, наверное, окажется ровесницей моей Яги. Впрочем, кто их тут с физиологическим возрастом, зависящим от уровня магического потенциала, разберет.

Оставшиеся старухи разделились примерно пополам. Три отошли поближе к ведьме-крестной, а четыре медленно двинулись ко мне и моим новым приятельницам, одна из которых вонзила когти так глубоко в мое левое предплечье, что оно начало неметь.

— Нам достаются крупицы, — взвыла одна из окруживших нас перечниц. — Ягини всегда концентрировали силу внутри рода, не делясь с нами. Но эта совершила преступление — мы ее поддержали, отдали все, что имели, а она слила всю нашу энергию в небеса при помощи своего адова посоха и запечатал на века. Лилия из соседнего леса издохла у себя в избушке две недели назад, как собака, не передав искру. Она была пуста, семейный дар иссяк.

— Свистюльга, чего ты надрываешься. Ядвига же ясно дала понять, что вернет каждому роду утраченное и приумножит сверху. Это говорю тебя я, смотрительница. Я пережила двух верховных и, благодаря Прародительнице, дождалась третью. Ёжа даст вам больше, чем вы имели. Представь, что ты сдала искру на хранение в банк и сейчас возьмешь с процентами. — Гайдучиха говорила настолько уверенно, что две мегеры из четырех, также, как я понял, собравшихся претендовать на меня, ретировались куда-то вглубь пещеры.

— Я жду, что она развернет силу и к сестрам из Западных земель. Маги преследовали нас тысячелетиями, заставляя жен и дочерей носить унизительный нейтральный статус. Чего же вам надобно-то, болезные, чего не устраивает? — воскликнула черноволосая, задорно выставив длинный нос из-за спины старой ведьмы.

— Ой, Рейдейка, езжай-ка ты к себе домой. Меня не волнует, что творится на землях за Занавесом. — Это заговорила та, что удерживала меня за правую руку. Ее голос дрожал от плохо скрываемого возбуждения. — А ты, Гайдучиха, знаешь правила. Я не буду выходить против Ядвиги. Пока не сошла с ума, чтобы оспаривать ее верховенство. Но на запрещенные чары может претендовать любая из нас. Словомаг достается тому, кто до него дотянется первым. Ни на нем, ни на ней нет отметок владения.

Ведьма слева наконец убрала когти и приступила к энергичным поглаживаниям моего запястья. Ее речь была более бессвязной. Видимо, за годы запустения, о которых они все тут твердили, мозг ее пострадал сильнее, чем у остальных: