Не будите спящего дракона (СИ) - Краш Деймон. Страница 18

— Возможно, кто-то из твоих славных предков хотел воспользоваться им для использования кровной магии. Есть такие грязные приёмы, когда в ритуале используются разнообразные ткани и части тела близких родственников. Но я бы не советовал, обычно они обладают самыми неприятными побочными действиями.

Тейла взялась было за крышку металлической коробки, но не открыла: ладонь её дрогнула, и девушка отошла в сторону, заложив руки за спину. Я не удержался от вопроса:

— Думаешь, здесь ещё один славный предок?

Она пожала плечами — и я открыл третий ларь. Вот это совсем другое дело! Внутри действительно оказались продукты, которые не тронуло ни время, ни мыши, ни сырость. Хлеба, яйца, сыры, вяленое мясо — всё, что можно было взять с собой в длительную поездку. В следующем сундуке были фрукты и овощи, а за ними расположился ларь со свежим сырым мясом, от которого ни на грамм не пахло тухлятиной — всё будто только что со стола мясника.

Помимо прочего в кладовой нашлись старые запылившиеся бутылки с благородными напитками, целый короб свечей и мешочки с огнивом, хранить которые было намного более безопасно, чем спички.

— Я же говорил, в замках подобного рода всегда есть запасы на случай осады, у многих — ещё со времён войн с гномами. Никогда не знаешь, когда останешься без доступа к продовольствию.

— Что ж, с голоду мы здесь не умрём, — заметила Тейла и начала перекладывать продукты из ларя в подготовленную заранее корзину для покупок. — Однако, денег на то, чтобы привести замок в порядок, у меня всё равно нет. А ведь здесь потребуется не только уборка, но и ремонт, замена мебели…

— Пустяки, — отмахнулся я. — У меня были кое-какие сбережения в Великогорском Банке.

— Это было триста лет назад, — заметила она с нажимом.

— И что? Я же не дурак, хранил не деньгами, а золотом. Да и гномы известны своей принципиальностью, они бы никому не отдали содержимое моей камеры, пока не убедятся в смерти.

Уложив напоследок в корзину тряпицу с замотанными в неё свечами, Тейла вышла из кладовой и остановилась в коридоре, глядя на меня каким-то ожидающим взглядом. Я обернулся назад, закрыл за собой дверь в кладовую. Но она продолжала прожигать меня взглядом с таким видом, будто я ей денег должен.

— Что?

— Леди не подобает таскать тяжести. Обычно для этого есть слуги, но при отсутствии оных…

Я расхохотался и подхватил корзину, которая совсем не показалась мне тяжёлой.

— Кажется, за триста лет ваше высочество позабыло манеры, — она вздёрнула нос и, стуча каблуками сапог для верховой езды, поспешила по лестнице наверх.

Подумать только! Наследный принц Шайенгара таскает продукты для обедневшей графини!

— Нам бы не помешала парочка слуг! — крикнул я ей вслед. — А лучше три! Кто-то же должен здесь ремонтом заниматься!

Гроза разыгралась не на шутку и, когда мы поднялись на кухню, через открытое окно уже налило довольно солидную лужу. Глубоко вдохнув свежий воздух с ароматом дождя, под раскатистый гром я закрыл окно, но ставни оставил открытыми, чтобы потемневшее небо хоть немного освещало кухню. Где-то совсем недалеко сверкнула крупная, яркая молния, на пару мгновений озарив всё помещение — а потом оно вновь погрузилось во тьму, и только светляки Тейлы мерно сияли под потолком.

Девушка принялась выкладывать на стол наши припасы и первым делом вынула из корзины свёрток со свечами. Вставив их в подсвечник на пять свечей, она попросила:

— Зажжёшь?

Я озадаченно посмотрел на свечи. Не то чтобы зажечь их было трудно, просто мне почти никогда не доводилось этим заниматься, и сейчас, когда магия не очень хорошо меня слушалась, были серьёзные опасения случайно поджечь кухню. И случай в котельной не добавлял оптимизма.

В конце концов, решив, что даже если устрою пожар, то сам же его без проблем затушу, я взял в руки подсвечник и осторожно подул на смазанные воском фитили. Настолько осторожно, что они вспыхнули не сразу: сначала подплавился воск и скатился каплями по свечам, потом фитили обуглились и согнулись — и только после этого, наконец, разгорелись.

Тейла почему-то молчала и даже не смотрела в мою сторону. Она разложила продукты на столе, отыскала нож и попыталась начать чистить картошку, но вместо тонкой кожуры отрезались крупные куски.

— Тупой, — со вздохом признала она.

— Надеюсь, это не про меня, — я осторожно забрал у неё нож, взял второй и принялся затачивать кромку. Тейла некоторое время молча за этим наблюдала, а потом заметила:

— Для наследного принца ты слишком хорошо ориентируешься в хозяйстве.

— Что значит — слишком?

— Вряд ли заточка ножей входит в обязанности принца.

— А ты думаешь, что быть принцем — это только по балам ходить и горничных по углам зажимать?

— Нет, но…

Тейла покраснела, и я удовлетворённо заметил:

— А мне кажется, именно так и думаешь.

— Я хотела сказать, что у тебя должно быть много слуг, которые делают всю грязную и мелкую работу.

— Быть наследным принцем значит уметь всё, ведь королевская семья несёт ответственность за свой народ. Представь ситуацию, что замок оказался в осаде. Работы много, ведь надо поддерживать жизнь, моральный дух и вести оборону. В таком случае не будет хватать рук на то, чтобы приготовить ужин или заточить меч — и члены королевской семьи должны не только обеспечить себя, но и следить, чтобы никто не болел, не голодал, не испытывал острой нужды.

Я сполоснул нож в деревянном ведре и подбросил в воздух картофелину, после чего ловко поймал её и начал быстро счищать кожуру. Подытожил:

— Власть — это не только роскошь и прислуга. В первую очередь это ноша, которую нужно уметь нести, и этому в королевской семье учат с детства.

— Сомневаюсь, что принц Орвэл смог бы сам себе приготовить ужин, — фыркнула она. — Ходят слухи, что однажды во время охоты он потерялся в лесу и чуть не утонул в реке, которая была ему по пояс.

Я усмехнулся. Сагатоны всегда полагались только на магию — и в ней они действительно были хороши, — но в мире есть места, где по тем или иным причинам она перестаёт слушаться.

— В семье Морай навыки выживания считались важнейшими, — говорил я, быстро счищая кожуру, пока Тейла топила печь под плитой. — Впервые меня отправили одного в лес в возрасте восьми лет. Как сейчас помню, у меня был небольшой кинжал в портупее, в которой пришлось сделать дополнительную дырку, чтобы не сваливалась, и фляга, которую я благополучно потерял, как только стемнело.

— Серьёзно? — обернулась она. — Тебя одного отправляли в лес? Беспечное отношение к наследникам было в вашей семье.

— Ну, я считал, что одного. А так, наверняка за мной отправили лесника, чтобы наблюдал издалека и не позволил бесславно сгинуть где-нибудь в болоте. Но за всё время я не встретил ни единой живой души, если не считать стаи волков.

Тейла сначала округлила глаза, а потом в сомнении сощурилась:

— Врёшь. Не может восьмилетний ребёнок противостоять стае.

— Только в том случае, если он не дракон, — улыбнулся я. Оставив картошку в миске с прохладной водой, взялся за мясо. Целая тушка какой-то птицы, которая больше всего смахивала на дикую куропатку, сгодилась бы и на суп, и на жаркое.

— Может, я могу чем-нибудь помочь? — осторожно спросила Тейла, из-за моего плеча наблюдая, как я разделываю куропатку.

— Можешь нарезать картошку и морковку крупными кусочками, — предложил я. — Только осторожно, нож острый.

Некоторое время мы молча занимались приготовлением обеда. За окном грохотал гром, а разыгравшийся ливень колотил в окна так, что шум наверняка разносился по всему замку. Стоящие посреди стола свечи мерцали и плясали под пронизывающим сквозняком, но тепло, исходившее от печки, не давало мне замёрзнуть. А вот Тейла то и дело растирала ладони. Заметив это, я сместил на столе котёл так, чтобы ей пришлось встать ближе к печи.

— Погодка сегодня… — протянула она, закончив с овощами.

— Да уж, не завидую тем, кого гроза застала в пути.