За поворотом новый поворот (СИ) - Корнова Анна. Страница 25

— Девочки, не обижайтесь, но я пойду. Ещё утром с детьми устала. Тем более, что сейчас торт к чаю будет. Я после приступа должна строго диету соблюдать, а как Полина торты готовит — сплошные жиры, здоровый не выдержит.

Пожелав приятного вечера, Галина Павловна ушла к себе наверх, а подруги, уже не боясь осуждающих взглядов матери Полины, принялись обсуждать поведение Дениса:

— Мог бы прийти сына поздравить.

— Интересно, а эта красотка у него так и живёт.

— Наверняка, её теперь не выгонишь. Вечерами с ним о семейных ценностях разговаривает.

— А мне мама про создание семьи теперь стала говорить, причём, на полном серьёзе, — проронила Полина, — новая тема для разговоров у неё появилась: денег нет, тебе самой не заработать, значит, ищи мужа.

— Полин, дело, конечно, твоё, но ты мать иногда осаживай, — Вероничка не была склонна к дипломатии. — Ты взрослая тётка, а не можешь разобраться с собственной матерью. Понятно, что родители своим долгом считают нас уму-разуму учить, но объясни, что ты уже выросла. Нельзя же в бесконечных укорах жить. Она же на тебя постоянно давит.

— Да никто на меня не давит. Этого и не требуется. Я ведь и так всегда ломаюсь с первого же дуновения ветра. Вероничка, ты всё правильно говоришь, я мозгами понимаю, но, когда мы ссоримся, я чувствую себя извергом, который издевается над собственной матерью.

— Это же порочный круг, — не унималась Вероника. — Ты живешь в постоянном внутреннем конфликте, а значит, в стрессе. С одной стороны чувство долга, как ты его понимаешь, с другой — собственные желания и потребности, которые никак с чувством долга не согласуются. Свои потребности ты привычно ущемляешь, привыкла Денису и матери угождать, но однажды ты сорвешься, и никакие антидепрессанты не помогут.

В гостиную заглянул Сеня:

— Мам, а вы когда нас есть торт позовёте?

Вспомнили про торт, который за наличие сливочного крема осудила Галина Павловна, и стали готовить стол для чаепития. Сеня и Степаша аккуратно, на одинаковом расстоянии от края стола, расставляли сервизные чашки («Видна материнская выучка», — улыбаясь, заметила Вероничка), Спартак вертелся под ногами мальчиков, Влада хотела дать ему кусочек мясного рулета, но была остановлена строгим возгласом Вероники:

— Не приучай собаку к столу! Мальчишки, а вы следите, не позволяйте, чтобы у чужих брал.

И тут Полина торжественно внесла в комнату праздничный торт, декорированный, словно конфетти, крохотными круглыми бисквитиками, придавшими торту причудливый и забавный вид. Накануне Полина готовила для детского праздника множество разноцветных капкейков, украшенных объемными подушками из крема, шоколадом, конфитюром, кокосовой стружкой, и испекла торт для домашних посиделок. Но и этот небольшой торт являл собой образец кондитерского искусства — ремейк воспоминаний о вкуснейшем торте из детства — нежные и воздушные коржи таяли, оказавшись во рту.

— Завязывай ты со своей выдачи заказов и открывай кондитерскую, — Вероника с аппетитом ела уже второй кусок сладкого лакомства.

— А действительно, — Влада тоже клала себе в тарелочку добавку торта, — давай объявления в интернете, рекламу на Яндексе заряди. Радуй людей, и сама радуйся. У тебя же не просто вкусно, у тебя сказочно вкусно, как на билбордах пишут, сделано с душой!

— Мам, а ты ещё можешь канал вести, как торты печь, — вступил во взрослый разговор Степаша. — Будешь у нас блогером.

— Вы лучше ешьте, а не мне работу ищите, — Полина смущенно улыбалась. — Это всё для меня слишком сложно — интернет, реклама. Я умею готовить, а продвигать — это абсолютно не моё.

Когда ребята ушли из-за стола, разговор вернулся к начальной точке — Денис мог бы найти время, если не приехать, то хотя бы позвонить сыну.

— То, что денег на празднование дал, это правильный поступок, — заметила Влада. — Воронин готов Аришке по пять раз на день звонить, а когда про деньги разговор заходит, у него тысяча причин: не сейчас, не могу, не знаю, как деньги выглядят.

— Олежка у тебя трепетный, нежный, о высоком рассуждает… А ты ему про деньги — даже как-то стыдно за тебя, — сыронизировала Вероничка. — А вообще-то, с мужиками, как с туфлями: мечтаешь об одних, а приходится брать то, что по цене и размеру подошло …

— Ну, хоть по размеру подходит, это уже немало. А то — тут трёт, там жмёт, а мы терпим, — вставила Влада.

— Это ты про меня сказала, — вздохнула Полинка.

— И про меня, — добавила Вероничка.

— Да ладно, тебе-то, Вероника, жаловаться! Кто бы что бы терпел, но не ты.

— Я не терпела?! Ну вот, я вам сейчас расскажу сказку о своих бывших. Гавным-гавно…

Подруги рассмеялись. Смеялись они в тот вечер много, вспоминали, шутили, мечтали, было легко и весело. И Полина подумала, что не такой уж плохой поворот совершила её судьба.

Праздник закончился, и надо было убирать со стола, мыть посуду и готовиться к работе. У Полины появилась новая сменщица, женщина средних лет, постоянно всё путавшая и без конца звонившая Полине с одними и теми же вопросами. Кристина больше не работала с ней в пункте выдачи, а куда она ушла работать, да и работает ли вообще, Полина не знала.

На следующий день утром позвонил Костя с предложением встретиться. Полина в воскресенье работала, но и на неделе ей с ним встречаться не хотелось. Чувство физического отвращения, охватившее её в гостинице, прошло, но желания видеть Константина не было, и тратить время на встречу с ним было жаль. Но Константин был настойчив, и во вторник вечером он заехал за Полиной, чтобы вместе поужинать. Галина Павловна только что не за шиворот вывела Полину из квартиры («хватит идиотничать, ты уже характер свой показала, теперь сидишь без мужа и без денег»). Но до ресторана они не доехали. В машине началось выяснение, почему Полина, ни слова ни говоря, убежала из гостиницы:

— Я не прыщавый подросток, который не поймёт, почему с ним девочки не дружат, и терпеть не могу подобные выяснения, но хочу понять, что было не так. Я тебя чем-то обидел? Что всё-таки произошло?

Костя действительно хотел разобраться. Такого с ним ещё не случалось, обычно он прятался от любовниц, которые быстро надоедали, но, настроенные на продолжение отношений, продолжали звонить, назначали свидания. А тут милая миниатюрная женщина, цепляющая своей беззащитностью и кротким взглядом, не захотела иметь дела с ним, таким обаятельным человеком и классным любовником.

— Что ты, Костя, всё было хорошо. Просто я в тот день была очень перегружена негативом, и свидание было лишним.

— Ну, сегодня, надеюсь, поток негатива не обрушился?

Полина не успела ответить: на обочине дороги стоял искорёженный автомобиль, и спасатели извлекали мощное тело мужчины. Это был Александр, он находился без сознания, ноги в крови, руки безжизненно повисли.

— Костя, останови машину! Там мой знакомый в аварию попал!

— Кто-то близкий?

Но Полина уже не ответила, она выскочила из машины и побежала к месту ДТП. Было понятно, что ей нечем помочь, но спокойно ехать развлекаться, когда человек в беде, Полина не могла. Когда оказалась рядом со «скорой помощью», выяснилось, что при Александре нет документов, вероятно, они остались лежать в машине, но повреждения от аварии были такие сильные, что пришлось разрезать автомобиль, чтобы извлечь тело водителя, а искать документы возможности просто не было.

— Я его знаю, это Александр Игоревич Кошелев, — вспомнила Полина данные, по которым выдавала Александру посылки.

К месту аварии подошёл Костя. Пока он искал, где припарковать автомобиль, его спутница уже садилась в машину скорой помощи. Зачем Полина поехала в больницу, она и сама не могла объяснить, врач спросил: «Поедете?», и она тут же кивнула. В машине Александр открыл глаза, увидел Полину, улыбнулся ей, что-то произнёс, что именно было не разобрать, и вновь потерял сознание. Пострадавшего в ДТП сразу отправили в реанимацию, со слов Полины заполнили титульный лист истории болезни — имя, фамилия, дата рождения (день рождения Полина знала — восьмое марта, Международный женский день — как-то на одной из их вечерних прогулок Саша пошутил, что он подарок для женщин; год рождения пришлось судорожно высчитывать в уме: то ли ему сорок шесть, то ли сорок семь, что-то говорил, а она не запомнила). Ей передали одежду Александра, продиктовали номер больничной справочной, и она поехала домой. Надо было как-то сообщить родным, что человек в реанимации, но никого из близких Саши Полина не знала. Столько раз Александр провожал её с работы, грубовато шутя, рассказывал ей о смешных ситуациях, в которые он попадал, о всевозможных событиях, происходящих в мире, но почти никогда о своих близких, о семье. Полина задумалась: не хотел поделиться или, видя её безразличие, не стал грузить не нужной ей информацией?