Северный ветер (СИ) - Ареева Юлия. Страница 14

- Скажи, прошу! Я ведь теперь тоже здесь живу и имею право знать, что нам угрожает!

Она невольно запнулась на последних словах – нам… Давно ли она причислила себя к северному народу?

Халлу ее слова, казалось, задобрили. Она задумчиво кивнула:

- Да, пожалуй, ты права, девчонка… - Она прокашлялась. – Люди на севере сказывают… Говорят, что мертвые возвращаются.

- Что? – Ольга круто повернулась, едва не выронив кувшин. – Как – возвращаются?

- Приходят по ночам, - ответила Халла. Она закончила расправлять шкуры на постелях и уселась на одну из них. – Стучатся в дома… А когда им открывают, то убивают тех, кто там живет.

- Как же так… - пробормотала Ольга, чувствуя, как покрывается гусиной кожей от страха. – Разве мертвые могут ходить по земле?

- Могут… У нас их называют – драугры. Много сказаний есть про них, только вот в жизни я прежде такого не встречала. Думала, сказки это… Оказалось – правда. Поначалу никто не верил, мало ли, чего люд болтает. Особенно с севера, они там – странноватые, дикие. Земли у них мало, холода – пуще наших. Они все больше скот выращивают, да за добычей плавают в иные края. Рабов держат мало, в живых оставляют только лучших. – Халла перехватила взгляд Ольги и усмехнулась: - Так, как Агнар, за тобой никто ухаживать бы не стал. Поиграли бы всей толпой, да и утопили в море…

Ольга насуплено молчала, но потом все же спросила:

- Так о чем они говорят?

- Да… - Халла вернулась к тяжким мыслям. – Потом, говорю, столько стало известий о нападениях, что пришлось поверить. С каждым днем все больше… И все ближе.

- Но… Почему же мертвые встают? – тихо проговорила девушка.

- Кто знает, - пожала плечами северянка. – Наверняка уж причина есть… Неспокойно мне, девка, - вздохнула она. – Ой, неспокойно… Приди к нам такая напасть – как защититься? Боги, чай, не думали, когда молитвы предкам нашим сказывали, что такие времена настанут. Нет у нас заклинаний на эти случаи. Запремся в погребах и будем сидеть, дрожать.

От столь мрачной картины у Ольги помутилось в глазах. Мало бед на ее долю выпало, так теперь еще и ужасы, почище прежних.

- Когда Агнар вернется? – спросила она.

- Думаю, скоро. – Халла поднялась на ноги. – Ярл-то его, конечно, ценит, да только не любит Агнар тамошние порядки, он у нас – зверь свободный. К тому же, есть у него причина вернуться, да поскорее. – Халла хитро оглядела Ольгу.

Ольга не ответила на слова женщины, но они почему-то ей понравились. При мысли о минувшей ночи, второй, когда она спала в объятиях северянина, у нее теплело в животе. Оказывается, как приятно обнимают сильные мужские руки… Да и страшно было ей одной, даже Халла не в счет – с таким сильным воином, как Агнар, можно было спать спокойно.

Сегодня северянка повела ее на реку. Там, как она рассказала, женщины со всей округи стирали и чистили одежду.

- На берегу растет мыльная трава, - говорила Халла, пока они с Ольгой шли по тропе вниз, к реке, нагруженные тюками с одеждой и одеялами. – Она больно хорошо грязь отмывает, натрешь ей испачканное место, сполоснешь – и чистота! И пахнет приятно. Сама увидишь!

Ольга кивнула. Она невольно вспомнила, как они с матушкой стирали белье на речке, но приказала себе не думать более о том. Что толку? Только расстраиваться.

Но вот их небольшой путь подошел к концу. На реке, которая была бурной и, как подозревала Ольга, очень холодной, уже было около десятка женщин. Они мыли, полоскали, выжимали, но все, как одна, остановили работу при приближении Халлы и ее спутницы.

Выпрямившись, северянки неприязненно и настороженно следили за Ольгой. Как и после прибытия, они показались ей грубыми, резкими и не особенно красивыми. Девушка всей кожей чувствовала их взгляды, ей снова стало страшно.

Та, что была на вид старше остальных, что-то громко спросила у Халлы. Ольга видела, что говорившая – очень зла.

Но Халла, казалось, не обращала на недовольство соплеменниц никакого внимания. Она спокойно принялась разматывать тюки с бельем, и, только когда вопрос был задан ей вторично, что-то коротко ответила.

- Чего она хочет? – прошептала Ольга, чуть склонившись к своей спутнице.

- Чтобы я сказала, зачем притащила сюда шлюху с восточных берегов, - усмехнулась Халла. – Ее не спросили! Не смотри на них, делай свое дело.

Легко было сказать, но труднее – сделать. Ольга чувствовала полные ненависти взгляды, устремленные на нее, и хотя женщины вернулись к своей работе, они то и дело смотрели в ее сторону.

Халла нарвала обещанной мыльной травы, растерла ее на большом плоском камне, и теперь они с Ольгой вовсю стирали запачканные рубахи Агнара. Кое-где встречалась засохшая кровь, и Ольга невольно гадала – не ее ли соплеменников…

Ее замутило, и она выпрямилась. В этот миг она увидела знакомое лицо среди стирающих, а через мгновение поняла, что это – Лута. Та самая темноволосая девица, которая, судя по всему, безуспешно, питала к Агнару нежные чувства.

Глаза северянки горели злобным огнем, она едва сдерживалась, чтоб не броситься на Ольгу. Прошипев что-то сквозь зубы, Лута вновь плюнула в ее сторону, как тогда, у дома Халлы.

Последняя это заметила, и поступок Луты явно пришелся ей не по нраву. Халла уперла руки в бока и что-то гневно прокричала девице, отчего та шустро собрала мокрые вещи и пошла прочь.

- Что ты ей сказала? – полюбопытствовала Ольга, которой было очень не по себе от всего происходящего.

- Учись языку и узнаешь, - огрызнулась Халла, но потом все же ответила: - Что коль она не будет держать свой гнилой язык за зубами, Агнар узнает о ее делах, и тогда ей несдобровать.

- Неужто Агнар стал бы за меня вступаться? – не поверила Ольга. – Она же просто девушка, которая, к тому же, его любит.

- Какая там любовь! – Халла сплюнула на землю. – Лута – как кошка по весне, хвост набок, едва завидит мужика. Агнар прихлопнет ее, вздумай она тебя обижать. Зря ты в нем сомневаешься…

Ольга сомневалась во всей своей нынешней жизни, но промолчала. Когда Лута ушла, ей стало гораздо легче, и теперь она почти не обращала внимания на оставшихся женщин, работая вместе с Халлой. Мало-помалу, и те успокоились, а чуть позже одна из девушек даже подошла к ним, протягивая охапку мыльной травы.

Молодая северянка показалась Ольге тоньше и изящнее остальных. Она была высокой и стройной, густые рыжие волосы перехвачены пестрой лентой, а в шитье ее сарафана и куртки чувствовалась рука умелой мастерицы. Девушка окинула ее пристальным взглядом зеленых глаз, в котором не было ни капли злости, а только любопытство и, как ни странно, дружелюбие.

- Спасибо, Уна, - поблагодарила ее Халла, принимая траву. Далее она спросила что-то, чего Ольга не поняла, и Уна кивнула.

- Это Олли, - ткнула в Ольгу пальцем Халла. – А это – Уна.

Уна снова оглядела ее и неожиданно улыбнулась.

- Вакка! – сказала она, и Ольга вспомнила, что это значит «красивая» на языке северян. Она тоже улыбнулась в ответ – приятно было слышать похвалу от девушки, которая, как показалось Ольге, была куда красивее ее самой.

Халла рассмеялась, а Уна вернулась к своим вещам, прихватив которые, покинула берег реки – она уже закончила стирку.

- Видишь, Олли, не так все и страшно, - подмигнула Халла. – Только ты не ходи сюда одна… Пока не надо.

Ольга кивнула, и вместе они продолжили работу.

***

Ярл был недоволен. Ему совершенно не понравились вести, которые принесли его верные воины, а особенно то, что вернулись не все. Олаф был одним из лучших его дружинников, и Эрлинга опечалила и разозлила его потеря. Снова и снова он спрашивал подробности его гибели, не веря, что какой-то ходячий труп смог убить такого славного воина, как Олаф.

- Не только Олаф пал от… От драугров, - подал голос молчавший ранее Агнар. – Многие жители деревень ушли к праотцам.

- Тебе почем знать? – вскинулся ярл. – Тебя-то там не было.