Рейсер. На ступень выше (СИ) - Кузнецов Данил Сергеевич. Страница 8

Впрочем, обогнали и так. В первой связке четырнадцатого круга Айлотт оказался с внешней стороны и тупо объехал меня с преимуществом в скорости.

Ничего. Бывает. Это в первую очередь спорт — то есть у меня будет шанс повторно с ним потягаться.

В начале восемнадцатого круга Лоранди попытался объехать Пике, сунулся туда, сюда, в итоге заблокировал колесо и пропустил Айлотта. А там и я успел проскочить, оставив за собой бедного итальянца.

Я старался полностью сосредоточиться на вождении, обращая внимание на происходящее вокруг меня только для одного: чтобы знать обстановку на трассе и в случае чего отреагировать вовремя.

Две-три минуты Айлотт наседал на свою следующую цель — сокомандника Педро Пике на серой тачке — и после старт-финиша двадцать первого витка прошёл его по внутренней. Я не стал сбрасывать и вскоре приблизился к бразильцу в зону атаки.

Скоростной шестой поворот показался мне хорошим местом для обгона. Я ускорился на «Мистрали» как можно сильнее — дисплей на руле в какой-то миг даже выдал число «двести» — и, плавно сбросив до ста семидесяти, занял внешнюю траекторию. Пике отвернул туда же, закрывая мне путь, я ушёл вовнутрь, поравнялся…

Лёгкий толчок колесом — и я ощутил, как меня закрутило!

«Нет!» — вспыхнула мысль, пока отлавливал взбесившийся болид.

Наконец тот перестал вращаться, и я понял, что просто крутанулся на триста шестьдесят и поехал дальше. При этом, к сожалению, отдал позицию Лоранди и был уже досягаем для Йенсена.

«Ну уж нет, — подумал я. — Больше никто сегодня меня не обгонит».

— Ты в порядке? — спросил по радио Патрик.

— Да, чёрт возьми. Пожалуйста, не отвлекайте, — ответил я и даванул на газ.

Оставалось продержаться до финиша.

Несколько расслабленных, скучных кругов — и клетчатый флаг.

— Неплохо для первого раза. Вечером попробуешь снова, — донеслось из наушников.

Знаю, Патрик. Знаю. Попробую. И не раз.

А сейчас — никаких эмоций. Ибо нет очков — а следовательно, и результата.

Но кто сказал, что я собираюсь сдаваться? Нет — это, наоборот, стимул к подъёму. С каждым разом — всё выше и выше.

Родители, наверное, рады. Ведь теперь они таки вместе со мной: сидят в паддоке и смотрят гонку.

И с ними я сильнее.

* * *

На трассу спустился вечер. Опять начало моросить.

Я прогуливался по паддоку, стараясь очистить разум от эмоций, успокоиться и всё обдумать. Вокруг кипели остатки дневной суеты, но я не смотрел по сторонам, уставившись куда-то в быстро темнеющее серое небо.

Вторая гонка стала самой короткой из всех, в которой я участвовал.

Когда потухшие на табло огни возвестили о начале заезда, я уже привычно дёрнул вперёд со стартового поля. Слева обозначился Никита, стартовавший тринадцатым, прямо за мной, но нас обоих сразу прошёл Чжоу с четырнадцатого места. Справа напирал южноафриканец Рауль Хайман из «Карлина», однако я был уверен, что меня он не достанет.

Машины завернули в первый поворот — и вот тут начался ад.

Бен в борьбе с кем-то из «ВАР» сместился на внутренний край трека; силясь вписаться в «эску де л’Эколь», перетормозил, срезал через поребрик, налетел на Стролла. Канадца развернуло, он поддел Эрикссона, отправив того в зону вылета…

Увидев, что творится впереди, я попытался отвернуть, но не успел. Два болида: мой и Стролла — встретились передними левыми колёсами. Меня подбросило, закрутило и — словно бы я сорвался с центрифуги — впечатало боком в барьер.

Удар был сильным. Очень сильным. В последний миг перед столкновением со стеной я зажмурился, но всё равно из глаз будто брызнули искры, а тело резко рвануло в сторону.

Какое-то время я сидел в состоянии грогги, не понимая, где я и что только что произошло. Затем меня кто-то потряс за плечо, я поднял голову, увидел маршала и очнулся от прострации. Вяло кивнул в ответ на какой-то вопрос (не разобраз до конца, что сказали) и, схватившись за протянутую руку, выбрался из кокпита.

Кроме моей машины, из просторного округлого кармана безопасности в это время готовились эвакуировать ещё четыре повреждённых болида. Это, конечно, была «Према» Стролла (Эрикссон уехал отсюда своим ходом), а также «Хайтек» Барникота, «ВАР» Харрисона Ньюи и опять-таки «Према» Макса Гюнтера. По-видимому, Бен заставил их широко объезжать, и стартовавший — на минуточку — с поула Гюнтер сломал переднее крыло о машину Ньюи.

Меня отвели в паддок, там осмотрел врач. Вроде всё было в норме, так что мне даже позволили вместе с родителями досмотреть заезд, который показывали по телевизору в одной из палаток.

После аварии лидерство захватил Ник Кэссиди из «Премы»; за ним расположились Айлотт, Йенсен и Чжоу. Мазепин поднялся до восьмого места, Джордж — до тринадцатого (напомню: он начинал гонку последним). Лиза Форман во время завала отвернула сильно к стене, чтобы ни в кого не врезаться, и теперь шла семнадцатой, замыкая пелотон.

Все ехали за сжйфти-каром три бесконечных круга, растянувшихся на пару минут каждый. После рестарта пошли новые схватки за места. Чжоу боролся с Йенсеном за подиум, Лоранди наседал на Сетте Камару, Никита проваливался всё дальше, выпадая из очков, а Джордж, Йоэл Эрикссон и Лиза прорывались выше.

Круге на восьмом случился размен позиций между оставшимися «Хайтеками». Вскоре их обоих прошёл швед из «Мотопарка». Форман потеряла темп и больше не преследовала Нико Кари, оставаясь впереди лишь парочки явных аутсайдеров.

Под конец заезда Кэссиди ошибся и пропустил Айлотта и Чжоу. За несколько кругов до финиша болид Лизы сорвало на выходе из второго поворота и развернуло — одно колесо даже отлетело и покатилось по трассе. Снова выехал сэйфти-кар, а когда он, поводив пелотон за собою, вернулся на пит-лейн, «выживших» пилотов ждал рестарт на один-единственный круг, в очередной раз перемешавший все карты.

В итоге победил Каллум Айлотт; вместе с ним на подиум приехали Кэссиди и Чжоу — новозеландец смог обойти китайца на сумасшедшем последнем круге. Джордж и Никита финишировали одиннадцатым и двенадцатым. В той неразберихе, что творилась на трассе, им не хватило до призовых баллов буквально каких-то долей секунды.

Сегодня явно не мой день. Даже в чемпионате новичков уступаю объективно более медленному сокоманднику.

Но у меня ведь есть ещё один шанс попытать счастья здесь, на «Поль Рикаре». Завтра днём — третья гонка этапа. И после неё уже можно будет хотя бы приблизительно судить, кто на что годен.

Я понял, что дошёл почти до самого выхода из паддока, и, развернувшись, направился обратно. Команда, наверное, как раз собралась и скоро будет разъезжаться на ночь по гостиницам. А значит, надо успеть на машину к Патрику. Родители доберутся сами; хорошо, что наши номера недалеко друг от друга.

Проходя мимо хозяйства «Премы», я заметил Стролла и Лизу. Скрестив руки на груди, та стояла, прислонившись к стене моторхоума, а высокий черноволосый кавк… тьфу ты — канадец (ко мне он находился спиной) опирался на стену локтем и что-то негромко говорил Лизе. Оба, как и я, были не в комбинезонах, а в толстовках с символикой своей команды.

— …Мы можем ненадолго задержаться здесь после этапа, — разобрал я, пока приближался к ним. — Прогуляться по городу, поужинать — а наутро полететь чартером на базу…

— Оч-чень интересно, — сказала Форман. Увидела меня и помахала: — Привет, Миш! — Это уже на русском. — Завтра новый день, да?

— Ну да, — ответил я и сделал в их сторону ещё пару шагов. Спросил по-английски: — Какие-то проблемы?

Встретился взглядом с Лизой и указал ей глазами на Лэнса.

— Мы просто разговариваем, тебя это не касается, — сказал тот, и мне послышалось в его словах тщательно скрытое высокомерие.

Кое у кого я слышал в голосе подобные нотки…

— Лэнс, — обратилась к нему Лиза, а когда Стролл повернулся к ней, продолжила: — Знаешь что? — Томительная секундная пауза. — Пошёл ты!