Большая игра (ЛП) - Слейд Стюарт. Страница 26

Очевидным было одно — отсюда он командовать не сможет. Надо выдвигаться на юг, чтобы сконцентрировать усилия в том направлении. Он может полагаться на дивизии Вермахта, эти точно не потеряют голову, но СС постоянно надо осаживать. Они склонны отвлекаться на второстепенное и переть на цель, не глядя по сторонам. Пусть у них лучшее оснащение и самые тренированные люди, но офицеры обучались по иным методикам. За ним нужен глаз да глаз [68]. Ну, к делу.

Посыльный пил кофе с ржаным хлебом и вареньем. Он явно был потрясён таким оборотом — ведь только что его собирались повесить.

— Как тебя зовут, лейтенант? — парень нервно поднял голову.

— Мартин, герр барон. Вилли Мартин.

— Ты отлично справился. Такой толковый человек пригодится мне в штабе. Хорошего посыльного найти нелегко, — Модель протянул ему значок. — Ты сумел добраться сюда без него, теперь твоя работа станет куда проще. Если заградотряд вновь тебя остановит, покажешь им это, и они попросят прощения за задержку, вылизав тебе сапоги.

Он начал диктовать приказы. Эту часть передислоцировать, другой поставить новую задачу. Подготовить выезд штаба в полевую ставку. Обстановка напомнила прежние времена. Фронт проломлен, в глубоком тылу две танковые армии противника, резервов нет, отступать некуда. Как это знакомо. Русские нанесли превосходный удар, разбивший вдребезги все его замыслы. Придётся склеивать по кусочкам. Срочное письмо из Международного комитета Красного Креста осталось на подносе забытым и непрочитанным.

Когда капитан Козловский вошёл в аудиторию, его захлестнула волна негодования. Разум заполнили картинки бунтующей толпы, покидающей базу на анархистском паровозе, по пути линчуя всех подряд, вываливая в дёгте и перьях и восторженно размахивая бензопилами. Никаких сомнений, истребительная братва очень плохо отнеслась к случившемуся, и вернуться к родным бомбардировщикам было настоящим облегчением. Экипажи B-52 приветствовали команды «Марисоль» и «Тигровой лилии» объятиями. Встал даже генерал Монтана, командующий 100-й бомбардировочной эскадрильи. RB-58C первый раз выступили в «Красном Солнце», и результаты угрожали превратить доклад в хаотический расспрос.

Джон Мартин поднялся на трибуну и постучал молоточком. Тишина наступила почти мгновенно. Среди многих обязанностей начальника полигона была организация тренировок по поиску и спасению в рамках «Красного Солнца». Экипажам назначали роль сбитых лётчиков, а бригады БПС — боевого поиска и спасения — пытались найти их и вывезти. Попутно лётчики практиковались в навыках выживания в пустыне. Если какой-то пилот оспаривал решения Мартина, для разбирательства тщательно исследовались все соответствующие записи. А пока идёт изучение, означенный лётчик на следующий день обнаруживал себя в числе «сбитых» и загорал, пока его не «спасут», в окружении гремучих змей, рогачей и ядозубов. Поэтому никто из старожилов «Красного Солнца» с ним не закусывался.

— Господа, приветствую на первом отчётном собрании 1959 года. Уверен, после событий сегодняшнего утра все вы согласитесь, что нам ещё многому предстоит научиться. Но для начала я хотел поприветствовать экипажи «Марисоль» и «Тигровой лилии» из 305-й стратегической разведывательной группы и их взрывное появление. Напомню, сегодня с утра была проведена небольшая операция для разогрева и проверки систем перед завтрашними полётами. Однако, как вы знаете, всё закончилось не так, как было запланировано.

Невада, авиабаза Неллис, административный домик полигона ВВС США. Утро того же дня.

Разумеется, это здание нельзя было назвать «домиком». Но так сложилось исторически, с первых дней «Красного Солнца», когда полигон обустраивали из того что было. Теперь сюда сходились нити тщательно продуманной сети визуальных, радарных и других датчиков, которые давали офицерам полную картину происходящего. Кроме того, всё записывалось, чтобы можно было отследить переговоры и события, восстановить и изучить их. Иногда крушение самолёта могло больше значить для дальнейшей эксплуатации, чем обычный безаварийный полёт. И для проверки этой сети были устроены отдельные испытания.

В основе замысел был прост. На земле есть цель, представляющая вражеское подразделение, которое условно вторглось на территорию США и должно быть уничтожено атакой звена тяжёлых бомбардировщиков САК. Цель прикрывают три батареи «Аяксов», двенадцать перехватчиков F-101B 60-й эскадрильи ПВО с базы Отис в Массачусетсе и четыре F-104A 83-й эскадрильи ПВО с базы Гамильтон в Калифорнии.

По данным, предоставленным полигону, Мартин видел, что оборона выстроена вполне обычным способом. Ракетные батареи размещены так, чтобы обеспечить передовое прикрытие от организованного налёта. B-52 смогут от них уклониться, но при этом неизбежно потеряют строй. Точность бомбометания упадёт, самолёты станут уязвимы для истребителей. F-101 благодаря большой дальности полёта обойдут их по кругу и атакуют с любой удобной стороны. Как только построение окончательно распадётся, они собьют их в ближнем бою. И, наконец, на земле будут ждать F-104, которые перехватят тех, кто всё-таки сумеет прорваться. Это была американская система воздушной обороны в миниатюре. Ракеты обеспечивают защиту на расстоянии и рассеивают порядки противника, дальние перехватчики сбивают большую часть атакующих, ближние добивают уцелевших. И она работала. Бомбардировщикам становилось всё труднее добираться до цели, а их потери росли.

В этом году истребители обороняющейся сторона получили новое вооружение, включая ракету MB-1 [69]. Интересно, как бомбардировщики с ней справятся? Скоро узнаем, подумал Мартин. Первые отметки атакующего строя появились на экране радара. Четыре B-52D и перед ними пара RB-52B. Всё как всегда, RB-52 обнаруживают и глушат радары ракетных батарей, а потом портят жизнь истребителям, расчищая тем самым путь для бомбардировщиков. Собственно, таким же способом САК проложило дорогу на Берлин во время «Великана», ничего нового. Схема нападения почти не отличается от прошлогодних учений, только пара RB-52 шла немного дальше от основного строя, возможно, с учётом наличия MB-1.

Силы обороны уже начинали реагировать. Загорелись поисковые радары «Аяксов», F-101 меняли позицию, чтобы освободить пространство для ракетного залпа с земли. F-104 стояли на полосе в боевой готовности. Противоречивая машина. Начальник полигона слышал, что тайские ВВС закупили большую партию. Интересно, все ли их неполадки нашли?

— О боги, а это ещё что такое?

Экраны информационных систем полигона делились на две части. Первая, большая, отображала радарную обстановку с собственных установок, вторая, поменьше, транслировала то, что видят операторы обороняющейся стороны. Обычно их подавляли всеми возможными способами, что входило в программу учений. Радары полигона работали на других частотах, в которые категорически запрещено влезать. Сейчас было задействовано семь установок: три поисковых, три наведения и радар наведения истребителей. Все они рябили от помех и эфирных завихрений. Однако собственные экраны оставались чистыми. Судя по их показаниям, двойка RB-52 ускорилась. Сейчас они выдавали почти три тысячи километров в час и резво набирали высоту. День обещает быть интересным, решил Мартин, мысленно отпихиваясь от зрелища B-52, выжавшего такую скорость. А потом задал себе вопрос по существу: что там, чёрт подери, происходит?

— Поехали, ребята. Прорыв периметра обороны.

— Режимы «воздух-воздух» и «воздух-земля» активированы. Оборонительные системы включены и готовы к работе.

— Потанцуем!

Ксавье Дрэйвер проверил свой пульт. Дисплей показывал работу семи источников излучения. Их было больше, но полигонные радары отфильтровались. Весь прошедший час он имитировал отметку более крупного и медленного RB-52B. Теперь блеф не нужен. Как сказала «Марисоль», потанцуем. Он переключил систему из режима «Готовность» в «Заградительные помехи». Теперь бомбардировщик воспринимал частоты облучения и переотражал их с хаотическими искажениями, чтобы постоянно сбивать радарам отстройку от помех. Одновременно спинка кресла ощутимо толкнулась. Босс перевёл газ на полную и включил форсаж. Через крошечный иллюминатор своей выгородки Ксавье видел, как второй RB-58, «Тигровая лилия» немного приотстал, а потом выровнялся. Его командир, капитан Джоэл Митчелл, уже летал с ними раньше. Это сокращало потребность в согласовании действий — на таких скоростях просто некогда. Приборы давали ему все необходимые данные. Скорость три тысячи, высота двадцать два километра.