Жена для Дьявола (СИ) - Эдэль Анита. Страница 48

В общем сидим два комка нервов, каждую минуту приближаясь к территории поместья Громовых. Мира весь путь молчит, нервно поглядывает по сторонам, иногда прячется в моих объятьях. Чувство вины не до конца отпустило её, эта дрянь ещё отравляет душу жены. Я старался, как никогда. Помогал морально, много рассказывал о семье и просто был рядом. Мы много разговаривали, впервые открывая душу. Я уже успел забыть, как это — общаться по душам. Наши отношения только окрепли, а Мирославе нужно просто встретиться с родными. Завершающий этап, чтобы ядовитое чувство навсегда покинуло её.

— Мне страшно. — прошептала малышка, когда машина остановилась во дворе поместья.

— Я всегда рядом, малышка.

Нежно касаюсь её губ в поцелуи и первый выхожу из машины. На крыльце уже ожидает Настя вместе с братом. Приветствую их кивком головы и обхожу машину, чтобы помочь жене. Мирослава дрожащими руками вцепилась в мою руку, нервно покусывая свои губки. Глаза бегают в панике, смотреть на родителей ещё не решается.

— Принцесса, — тихо прошептала Анастасия, не решаясь касаться дочери. Голос дрожит, а на глазах уже блестят слезы.

Малышка медленно поднимает голову, сильнее сжимая мою руку. Обе замирают, стоило их взглядам встретиться. И я чувствую страх. Мирослава боится, ей за многое стыдно перед семьёй. Ждёт обиды и непринятие в её сторону. Настя же явно не верит своим глазам. Боится, что ребёнок не помнит её и не принимает, как маму.

Отпускаю жену, делая шаг в сторону. Алекс повторяет мои действия, и мы даём больше пространства. Настя делает нерешительный шаг навстречу, дрожит, касаясь руки дочери.

— Ты не помнишь меня?

— Помню, — тихо отвечает жена, — Я всё помню, мама. Всё-таки заплакала. Настя крепко прижала дочь к себе, обнимая со всей любовью. А мы с братом решаем им не мешать. Тихо зашли в дом и к нам сразу вышел Слава. Давненько я его не видел, возмужал парень. Со мной одного роста, в плечах стал шире. И не скажешь, что ему двадцать. Взгляд слишком взрослый для юного парня.

— Рад тебя видеть, Джей. — пробасил малой, усмехаясь.

— Взаимно. — мы пожали друг другу руки.

Семейный ужин начал набирать обороты. Малышка перестала дрожать после разговора с мамой. Стоило им вернуться, с порога побежала к братцу. Как в детстве запрыгнула в его объятья. Сильная всё же любовь между братом и сестрой. Смотрю на них и свою сестрицу вспоминаю. Только с ней я всегда улыбался и дурачился. И сейчас наблюдаю, как серьезный Славка преобразился, на лице появилась улыбка. Совсем другой человек.

За столом собралась вся семья. Даже Джо прилетел. Правда один, чем заставил малышку хмурится. Мороз и Гром тоже здесь. С двух сторон затискали племяшку. Озорники вокруг бегали, показывая семейный альбом Мирославе и рассказывали, как они ждали знакомства. В общем всё прошло замечательно. Малышка улыбалась и была счастлива, как никогда. Я и сам не заметил, как начал улыбаться наблюдая.

Но напряжение всё же было. Часто ловил взгляды Насти, особенно когда жена прижималась ко мне. Я чувствую её беспокойство, не принятие. Правду наших отношений знают только они с Алексом как родители. Я не стал скрывать и брату сразу сказал рассказать всё как есть. Мира же не обращала на это внимание, вела себя как обычно. Сама того не понимала, демонстрировала какие у нас отношения сейчас, постоянно была рядом. Иногда даже целовала украдкой.

Ночью так и не смог уснуть. Не спалось. Не могу успокоиться. Ушёл к лесу. Сел прямо на землю, разглядывая дали. Как-то даже не верится, что всё закончилось. Эту главу, напитанную болью, горем и кровью, можно смело закрыть и оставить в прошлом. Как напоминание и хороший урок. Время пролетело незаметно. Двадцать лет ничего для волка. Мы живём дольше людей и понимание времени у нас иное. А для меня подавно. Прошло и не заметил.

Впервые очередная потасовка отразилась таким образом. После таких событий я переступаю ещё одну ступеньку своей человечности. Становлюсь ещё хуже и черствее. Каждый раз чернота ещё больше укрепляется. А сейчас совсем иначе. Чувствую совсем иначе. Мыслить стал по-другому. Жизнь не хило изменилась. Оборачиваюсь на прошлое, а такое чувство, что только вчера похоронил сестру и добрую часть себя.

Таким я себя уже не помню.

Забыл, что можно так ярко чувствовать не только гнев и ненависть. Вспомнил, как любить. Почувствовал, что моё сердце всё ещё бьётся. А я ведь считал, что уже ничего мне не поможет. Что к концу своей жизни останется только черная глыба льда. Бесчувственная и хладнокровная.

— Что тебя тревожит, брат?

Алекс, как всегда, подошёл незаметным. Тихо сел рядом, копируя мою позу. Поворачиваю голову, смотрю прямо. Даже не верится, что могу увидеть Алекса таким спокойным и умиротворённым. Самый, можно сказать, буйны из нас. Громов вспыльчивый, но единственный, кто был не напитан гневом и равнодушием. Пока в наши двери не постучали враги, превращая наш покой в настоящий ад.

— Прочитать весь список? — усмехался я невесело.

— Ты как-то сказал мне, что ошибки лучшие учителя по жизни. — философски произносит, достаёт пачку сигарет из кармана, начиная крутить её меж пальцев. — Я был разбит после пожара. Не анализировал твои слова. Я потерял покой, брат. Чтобы не делал, продолжал думать: А что если?

Знакомое чувство. Как бы сильны не были, но не всё подвластно нам. Каждого можно сломать, морально или физически. Будь ты всемогущий, но и на тебя найдется сильнейший. Твоё проклятье во плоти, что будет превращать твою жизнь в существование в агонии душевных терзаний и боли.

— Я не смогу простить себе свою ошибку, Алекс. Не смогу изменить факт, что малышка страдала от моей руки. Такие ошибки не учат, а уничтожают.

— Ты вернул мне дочь, Джей — закурил сигарету Алекс, отбрасывая пачку от себя. — Да, сначала я хотел тебя убить. Заставить заплатить за каждую слезинку принцессы. Но больше я злился на самого себя. Меня не было рядом с дочерью шесть лет, я не мог защищать её и спасти от продажи. А ты смог. Это главное.

— Хочешь сказать, что простил меня?

— У меня нет права злиться. Сам далеко не святой. — серьезно проговорил брат, внимательно посмотрев мне в глаза. — Жестоко, но ты спас Мирославу от ужасной участи. Вернул ей семью и улыбку. Разве не это важно?

Подумать над этим вопросом не получилось. Прямо напротив нас устроилась Настя. Женщина слегка поморщилась, забирая сигарету из рук мужа. Потушила её и выкинула подальше.

— А что скажешь ты? — задал вопрос женщине.

— Я была близка возненавидеть тебя. Для меня не новость, каким жестоким ты можешь быть. Но никогда и подумать не могла, что ты тронешь нашу дочь. — Настя фыркнула, отворачивая голову в сторону начиная рассматривать ночной лес. — Но я видела какими глазами смотрит принцесса. Как прижимается к тебе. И это о многом мне рассказало.

Да уж. Никто из нас не мог предположить, что всё сложится именно так. Громовы приняли наш брак, я не чувствую ненависти и злости в мою сторону. Только в этом я сам себе судья и никогда не смогу простить себя. Пусть сейчас у нас с малышкой всё замечательно. Мы любим друг друга и она счастлива со мной. Даже это не сможет перечеркнуть ужас, что был построен моими руками.

Я дал себе слово — Мирослава не пострадает. Ни от моей руки, ни от другой. Сделаю всё, чтобы больше никакая война не коснулась жены. Эта глава закрыта. Всё. Дальше только хорошее и светлое. Моя малышка всегда будет улыбаться.