Гильдия Злодеев. Том 2 (СИ) - Ра Дмитрий. Страница 10
— Интересно.
— Лезвие покрыто мифрилом, Римус.
Глаза загораются огнем сатаны:
— Очень интере-е-е-есно! Только покрыт? Или полностью из него?
— Покрыт. Да и ковка и зачарованность не самые лучшие. Мечу больше пятисот лет. Тогдашний эйр был не очень богат. Но эта реликвия бесценна своей историей. Римус?
О нет, опять этот взгляд.
— Даже не думай, Торн. Это мой трофей, и я его никому не отдам.
— Это символ и бесценный реликт Дома Галленов. Подумайте, с ним вы не походите — каждый второй может его распознать. А так можете заслужить благосклонность отца.
Заслужить. Благосклонность. Отвратительно.
— Забудь про отца. Я в ногах у него ползать не собираюсь. И еще. Стилету не мешало, что меч узнаваемый.
— Ну, если вы тоже собираетесь жить на болотах, тогда да. Римус, я сорок лет отдал вашему Дому. Вашу отцу, отцу его отца. Теперь вам. Заработать на нем вы не…
— Я тоже Галлен, забыл? — хмыкаю. — Причем первый наследник и человек. Может я, конечно… кхм… изменился, но ты сам подумай, кому достанется меч, если я его верну? Моему братцу — эльфу.
— В нем тоже кровь Галленов.
— В общем, даже не думай об этом. Я всё сказал.
Торн вздыхает:
— Как скажете.
— Вот и отлично.
— Знаете, Римус, я не суеверный.
— Это ты к чему?
— Сначала уникальная жаба, теперь еще и фамильный меч. Вас просто тянет к гербу своего Дома.
— Совпадение.
— Хм…
Разрубаю мечом воздух. Бандит съеживается в чернослив, скулит. Не обращаю на него внимания:
— И чем так хорош этот мифрил?
— Не нуждается в заточке. Всегда острый. Легкий и один из самых лучших материалов для зачарования. Практически неразрушаем.
— Неплохо, а доспехи из мифрила бывают?
— Бывают. Но в Меруносе такой только у короля.
Еще бы. Такие бабки стоит.
— У всех Домов есть что-нибудь из мифрила?
— Нет. Только у богатых и влиятельных.
Прикольно! Ух, как прикольно! Мне определенно тут нравится. Сколько всякие необъяснимых вещей, которые можно положить под подушку. Это тебе не марки! Хочу коллекцию фамильных реликвий великих домов и манекен с доспехами короля!
Надеваю кольцо, подхожу к дереву в толщину в шею Торна.
Взмах!
Лезвие застревает в стволе где-то посередине. Вырываю меч. Морщусь:
— Я с кольцом и мечом, но всё равно не перерубил…
Торн встает подходит к другому дереву. Уже не с шею толщиной, а целый дуб. Огромным двуручником сносит его как лезвие масло. С грохотом оно падает на землю.
— Дело не в силе, Римус. А в технике. С кольцом ваша физическая сила выше моей, но вы не умеете ею пользоваться.
— А если ты оденешь кольцо? Камень разрубишь?
— Скорее сломаю об него свой меч.
— А если я дам тебе свой.
— Может получиться. Но я всю жизнь учился орудовать двуручным мечом. Причем тяжелым. С перстнем и мифриловым мечом я больше потеряю, чем получу. У меня никогда не было таких могущественных артефактов. Множество моих техник заточены под мою личную силу и вес меча.
— Ясно… Значит, те кто изначально тренируется с артефактами и мифрилом имеют преимущество перед такими, как ты?
— Верно. Но лишившись артефактов, они станут не опаснее крестьян с вилами. Лично я пользуюсь только защитными артефакторными доспехами, и моя сила от них не зависит. Постоянно рассчитывать на другие артефакты я не могу. Они очень дорогие и привязывают к тем, кто меня ими обеспечивает. Поэтому я не рекомендую вам тренироваться владению мечом с перстнем. Когда он разрядится, вы поймете, что меч стал тяжелее, тело непослушнее и всё, что вы умели с ним, теперь не работает.
Вот так-то. Значит терминатора из Торна не сделать. Как же тут много тонкостей. А ведь сначала казалось, что мол на тебе кольцо и вперед на тупых орков в рукопашную.
Прячу меч… кхм… да никуда не прячу. Не в штаны же их засовывать. Держу в руке. Смотрю на ножны Торна за спиной.
— Слушай, разве удобно носить двуручник за спиной?
— Да.
— А как ты меч за спину вкладываешь? Он же длинный, а руки короткие…
— Вот так…
Торн показывает.
— А, ясно. Ну, ладно. Давай к делу. Ты готов принять Иону?
Кивок.
Без лишних брифингов касаюсь черепа.
Свет…
…
Тьма…
— Приветствую, мастер. Красивый меч.
— Да-да, возьмешь с меня за него по весу. Что б ты подавился, Костя.
— Ага. Девка еще спит. Она совершенно не умеет пить. Пару глотков и плывет. Знаете же как этим воспользоваться?
— Догадываюсь, что у тебя на уме.
Подхожу к девушке, сажусь на корточки.
Ква-а-а-а…
Никогда не слышал настолько умоляющее кваканье. А вот сейчас услышал. Забираю из рук Ионы кувшин, заглядываю внутрь:
— Так вот куда она тебя запихивала…
— А вы думали в трусы, да, мастер?
Если честно, то мелькнула такая мысль. Уж больно тогда Костя реалистично орал на Иону, чтобы она не запихивала куда-то жабу. Но я никому в своих фантазия не признаюсь.
Не обращаю внимание на Костю, сую руку в кувшин, достаю несчастное создание. Жаба сразу соскальзывает с рук, со звуком «пуньк» падает на камень, переворачивается на спину, покачивается туда-сюда. Глазки бегают во все стороны.
— Принцесса, ты что… надралась?
Череп хрюкает:
— Девка ее споила, мастер. Она вас к ней приревновала.
Тычу пальцем в жабье пузо.
Квээээ…
Еще раз.
Квэээээ…
— Кость, ей плохо.
— Я уж думаю.
— Эй, принцесса, я тебе искусственное дыхание делать не буду.
— Чейта, мастер? Нет уж, вдуйте ей.
— Замолкни.
— Не-а.
Резко встаю с жабой в руках, подхожу к Косте на столе.
— Вот сам и вдувай.
Открываю черепу пасть…
— Нет, мастер! Нет! Нет! Нет!
Запихивая жабу в пустую черепушку…
— Не….
Костя замолкает. Хлопаю глазами.
Так, не понял.
— Ко-о-о-ость? Ты живой или еще мертвый?
Тишина. Только несчастное и предсмертное «квэ-э-э-э».
— Костя? Только не говори мне, что ты… заткнулся.
Тишина.
Скалюсь довольным мамонтом, достаю принцессу из черепа.
Тишина.
— Костя-я-я-я, можешь не молчать, ты меня не обманешь…
Голос Кости таит в себе вселенскую обиду вперемешку с кривлянием:
— Коффя, мофефь не мофять ты фефя не оффанешь…
— Это всё?
— Ой, всё.
Хлопаю по костяной макушке:
— Во-о-о-от оно что. Значит с жабой в свой пустой черепушке ты замолкаешь. Интере-е-е-есно почему бы это?..
Тишина.
— Обиделся?
Тишина.
Улыбаюсь еще шире:
— Чего молчишь? Тебе что, в рот жаба залезла?
Молчит, гад.
— Слушай, почему так, а? Вообще не вижу никакой взаимосвязи. Жаба в черепушке, и ты молчишь. Странно же, а?
Тишина.
Пожимаю плечами, оставляю принцессу у черепа, а не в нем, подхожу к Ионе. Трогаю ее за плечо. Хорошо так дрыхнет. Ладно, можно сделать ей сюрприз. Так даже удобнее. Меньше будет неожиданностей.
Оборачиваюсь на Костю:
— Жди свою жертву.
Тьма…
…
Свет…
Я плавно приземляюсь на мох, а Иона плюхается навзничь в ногах Торна.
— Хм… Перегар, — констатирует он.
— Ага. Вина оставалась мало, но ей и этого хватило. У нее, похоже, непереносимость алкоголя.
— Такое бывает?
Еще как. Аллергия на алкоголь довольно частое явление. Краснеешь, сердце бьется, давление скачет.
— Бывает.
Иона открывает сонные глаза, моргает. Замечает не сталактиты, а небо и кроны деревьев.
— Воробушки! — вскакивает они, но Торн хватает ее за шкирку.
Иона вырывается, дергается, но Торн только приподнимает ее, отрывает от земли.
— Что за дела?! Эй, дядька! Римус! Дерево! Свежий воздух! О, Крот…
Ионе перестает барахтаться, расслабленно висит в воздухе, смотрит на скулящего геоманта по кличке Крот.
— Да отпустите вы меня, никуда я не убегу!
Торн вопросительно смотрит на меня, и я еле заметно киваю.
Иона приземляется как кошка, потягивается: