Hell Cat (СИ) - Савченко Максим. Страница 17

Котя вышел на балкон. Он немного завидовал Мишке: еще в школе тот неровно дышал на Дашу. Как оказалось, она тоже помнит все хорошее и сейчас их история началась. Свою харизму он знал. До того дня Наташка никак на него не реагировала. Даже Маша, которую привел Миша для знакомства, в тот вечер выражала больший интерес к нему, как к человеку. А на улице, после начала трансформаций, он запросто мог подойти к любой девушке и заполучить желаемое. Казалось бы, об этом мечтает любой мальчишка от десяти и до ста лет. Но вот оно, это умение! А от него ни тепло, ни жарко. С такими возможностями это все равно, что приручать собаку, а через неделю ее выгонять — это же неправильно и не по-человечески.

Он долго стоял там, дышал прохладным и вкусным воздухом, вспоминал своих бывших девушек. Как ему казалось, ни одной по-настоящему у него так и не было. Кого он любил — те воспользовались им. Кто западал на него — те ему были не по нутру. Мишка, дружище, как же я рад за тебя, рассуждал он и продолжал винить себя, что втянул всех их в эти загадочные события.

— Ты там в порядке? — заглянула Наташка, — мы уже спать собираемся, ждем тебя.

— Иду, иду. — обернулся Котя. Наташа была только из душа. На голове его полотенце. — Нужно затариться завтра. Основательно, — сказал Котя.

— Угу, нужно. Заходи! — сказала Наташка и исчезла в квартире. На улице уже знатно похолодало, и торчать на сквозняке она явно не хотела. Кому нужна чихающая кошка?

Когда Котя вошел, то он увидел, что постелили в зале сразу на всех. Мишка снова притащил еще один матрас из спальни.

— Последний раз спим вместе. — объяснил Мишка, — Мало ли что утром или ночью!

— Ты прав, Миша, ты прав. — Котя уже начал зевать. Татуировка немного грела спину — ничего серьезного, спать не будет мешать.

— Спокойной ночи! — сказала Машка и выключила свет.

Баю-бай, хорошие мои

Засыпали каждый по-разному.

Хуже всех было Коте. Он корил себя за двух жавшихся к нему, как к оберегу девчонок. Собственно, из всей его сверхъестественной шайки только эти бедолаги попали под его влияние случайно.

С Мишкой ситуация была более-менее понятной. Это старый верный друг, Котя чувствовал, что если бы Мишка попал в подобные передряги, то и он сам бы старым преданным псом следовал за ним, бросив все на свете. Да, думал Котя, хороша у них дружба. Сколько раз он видел, когда якобы друзья из-за первой дырки слышать друг о друге ничего не хотят, да так и ходят, надувшись до смерти своей. С Мишаней они горы свернут — это он знал и десять, и пятнадцать лет назад, еще когда они после школы ходили на стройку жечь костры с картошкой и играть в войнушку.

Девчатам же он хотел бы предоставить второй шанс, чтобы выбрали они его безо всякой магии и подаренных им способностей. Он уж их точно выбрал бы и во второй раз, и в третий, но честно ли это? Котя засыпал на боку и сегодня уже глядел через Машу на Мишку. Они с Дарьей легли ближе к балкону, теперь их освещала показавшая свое унылое лицо Луна. Котя глядел, как Мишаня крепко вжался в светловолосую и милую простушку Дашу с маленьким чуть вздернутым носиком, а та умиротворенно поглаживала своего любимого демона, смотря в темноту комнаты.

За окном не унимались собаки. Не выдерживая тишины, начинала одна, другие ей вторили своими разными голосами. Наташу тянуло к ним. В сырую лунную ночь. Чтобы эмоции заменили ей речь. Бежать, рычать, прыгать и нюхать ветра, что несут далекие опасные новости. Но не сегодня. Сегодня она должна быть ближе к своему любимому, который дарит ей смысл, что все эти годы от нее ускользал. А взамен она позаботится о его надежной защите, и если ее сил будет мало, то она спокойна, ведь у них есть Маша, а ей можно вверить и свою, и Котину жизнь. Маша любит их так же, как и они ее, это было видно и глазами, и сердцем. Они — одно целое. Наташа неслышно, чтобы не разбудить, прижалась губами к Котиной спине.

Маша спиной осязала лунный свет. Она даже убрала одеяло, чтобы тот напитывал ее магической силой. Что-то приятное и большое зрело внутри ее самой. Величественный белый столб огня. Свои ветви это огненное дерево пустило ей в руки и ноги. Мощь приливала к ее членам. Делясь излишками сил, она обвила своего самого милого и самого важного мужчину и самую близкую женщину, хотя та и была сейчас мыслями далеко за городом. Маша беззвучно пустила слезу счастья и услышала, как огненный столб теплом и могуществом неумолимо прорывался сквозь ее легкие и глотку наружу. Дерево сил распускало свой цветок, а Маша знала, что стоит только ей произнести нужные слова, как мир будет у ее ног.

Мишка тупо кайфовал. Не сказать, что прошлая его жизнь ему не нравилась: эти походы на работу в гипермаркет, сонно следить за посетителями сквозь камеры, а когда смена заканчивалась не слишком поздно, он добивал вечер со старинным другом. Им никто не был нужен, но все же они мальчишки, а мальчишкам, правильно — нужны девчонки. А как делить? Нет, неверно, Котя с Мишкой оставили выбор за дамами. Вот и тогда они познакомились со скучающей кассиршей, а вместо скучного сеанса выманили ее из кабинки смешили и угощали кофе. И вот, поглядите, как все закончилось. Он — с Дашей. Прям через тернии к звездам! Скалой нерушимой и стихией крушащей он стал на аванпосте заботы о новой семье. Никогда он не думал, что в нем будут нуждаться, и что свяжет он судьбу с девушкой, да еще из своего прошлого.

Даша окуналась в прошлое. Пускай двое малознакомых девчонок сойдут за новеньких в классе. Пусть их перевели по семейным обстоятельствам — переехали поближе! У Кости в квартире она в гостях впервые, но, несомненно, здесь все так же, как застал эту обстановку задира Мишка еще в девятом классе. Только телевизор новый, ну и по мелочи. А новенькие-то ничего-так. Веселые и не высокомерные. После школы у всех спесь сбилась. Кто носы задирал, тот поплатился. Вполне может быть, что Машка и Наташка и были такими задиристыми — внешность, конечно, позволяет. Одна смоляная, стройная, жжет взглядом из-под бровей. Вторая мягкая, приятная такая, нежная и тут же опасная, а какие движения… Но посмотрите на них сейчас, поджав хвосты, жмутся к Ореху, и ему бы следовало благодарить судьбу за таких сильных и красивых спутниц и бойцов. Он и ногтя их не стоит… не стоил бы в школе. А сейчас все поменялось. Посмотрите на Мишку. Атлант. Само воплощение доброты и мощи. Ах, как же я его люблю, думала она и смотрела на моргающего Костю. Кажется, она чувствует его настроение. Ой, тошнотно парню. Жмись, Костя, к богиням своим, отогреют душу они, держись только их. Дважды так не везет, Костя! Дашуля успокаивающе поглаживала своего титана и завидовала сама себе. Ну и Мишке, конечно.

Сон Наташи

Наташе снилось, что она снова маленькая девочка, что снова ее разбудили крики матери, чтобы припершийся средин ночи вдрызг пьяный отец не заходил к ней в комнату, чтобы не лез поздороваться и убрал подальше свои воняющие рвотной массой руки от беззащитного ребенка. Снилось, что отец снова разбил маме голову чем-то попавшимся под руку, и что она опять больше не встанет и не оденет свою малышку Наталочку. А еле держащийся на ногах папочка снова схватил ее больно в охапку и понес на мороз, стучать в двери своих собутыльников, чтобы показать, какая красивая она у него, и что он не такой неудачник, как они думают. Но в этот раз его кореша не вышли, не увидели кровь на его руках и не вызвали кого следует. А будто маленькая Наташа превратилась в склизкую черную пиявку, и в том месте, куда прижал ее отец, впилась тысячью зубов в его вонючее и грязное брюхо и прогрызла ему там огромную дыру, через которую вывалилось все, что только можно. А папочка, обезумев от такого несчастья, хватал свое цветастое хозяйство черными руками и совал назад, чтобы сделать так, как задумано природой. Но то ли руки были слишком малы, то ли ротик у Наташки велик — ничего толком не выходило. Так и бежал безумный пьяный папаша по ночному Иваново вдоль через одного горевших фонарей в сторону роддома, откуда пять лет назад он радостный, чистый, трезвый и любящий, забирал Натку в одеялке, перевязанном розовой ленточкой. А она тем временем стала грызть холодный серый снег, землю и камни в том месте, где упала, пока не зарылась так глубоко, что никто уже не потревожит. И снилось ей, что стала там она лягушкой и уснула крепко там на двадцать лет, пока не пришел голубоглазый принц, и не стал он на колени, и не отрыл ее своими сильными руками. А потом прижал ее к своей жаркой груди, отнес в свой замок и стал там целовать и греть ее маленькие ручки. И поняла тогда она, что все, что было до сих пор — было не с ней, а просто снилось, пока она спала, обняв своего принца.