Карнавал (СИ) - Лир Дейзи. Страница 32

— Я никогда не знала о мире карнавала и не представляла, что я буду делать здесь. Меня воспитывала тетя Марта.

— Я не знаю ее, но мне кажется, что Жрец упрятал тебя до нужного момента. Он хочет зла и тебе, Доминика, поэтому верь мне и никогда не верь ему.

— Хорошо, — согласилась девочка. — Я никогда не буду ему верить.

Тут Доминика вспомнила про Агнес, Алую герцогиню, про которую Альмира говорила узнать у Амелии Каролинг.

— А что же Агнес? — спросила она. — Стоит ли ей доверять?

— Алая герцогиня? — переспросила принцесса и, когда Доминика кивнула, продолжила: — Я мало ее знала, но именно она раскрыла глаза мне на Жреца. Я отлично помню этот день, ведь именно с него все и началось. Я никогда не выходила из дворца, особенно в дни городских праздников. Меня можно было найти в своей комнате или в кабинете Жреца. В тот день, когда весь город ликовал в честь какого-то удачного похода, — тот праздник назывался Балом Двух роз, — и когда мне было семнадцать лет, я, как обычно, находилась в кабинете Жреца и читала. Я помню, как туда зашла герцогиня и спросила, где он. Я ответила, что не знаю, но лучше ждать его в кабинете. Она немного посидела и сказала мне тогда:

— Амелия, а почему ты никогда не бываешь на городских праздниках? Почему, когда все веселятся, ты сидишь здесь — ты ведь принцесса, и никто не должен запрещать тебе выходить.

— Но Жрец говорит, что там опасно, — возразила Амелия.

— Опасно? — Агнес расхохоталась. — Уж нигде опаснее нет, чем именно в этом кабинете, рядом с Жрецом. Я знаю, он говорил тебе, кто виновен в смерти твоих родителей.

— Нет. Он говорил, что они умерли из-за заговора…

— Я пришла предупредить тебя. — Голос Агнес стал совсем тихим. — Сегодня в городе праздник. Отмечают победу над городом Времени. Поэтому дворец стал совсем пуст и никто не сможет защитить тебя. Тем не менее, именно сегодня тебя, Амелия, хотят убить… Я знаю об этом заговоре и пришла сюда, чтобы предупредить Жреца. Но его нет и, возможно, сегодня он вообще не придет.

Агнес встала и направилась к двери.

— Подумай над моими словами, Амелия. Тебе лучше скрыться в толпе карнавала, чем ждать здесь, зная, что тебя ждет. — И ушла.

Я не поверила ей сперва, потому что Жрец не разрешал мне доверять незнакомцам. Но внезапно во всем дворце потух свет — и вдали коридора раздались шаги… Тяжелые и грузные.

Я поняла, что это — то, о чем предупреждала меня Агнес. И спряталась за плотной бархатной занавеской.

В комнату совершенно тихо вошли двое мужчин в темной форме, капюшонах, полностью скрывающих лицо — возможно, это были наемники. Они обшарили комнату, заглянули во все шкафы и даже под стол. И когда один из них прошептал: «Найдите ее, она должна быть здесь», они ушли в соседнюю комнату.

Я не стала больше медлить: быстро переоделась в свой самый скромный голубой бальный костюм, надела плащ и темную маску — и впервые в жизни выбежала из дома.

Громкость и живость улицы поразила меня — всю жизнь я привыкла к тишине и спокойствию дворца, выходя лишь на балкончик для обращения к людям, а теперь испугалась. Большие скопления людей, громкие фейерверки — а самое главное, я боялась, что меня увидит Жрец или его приближенные, и поэтому шла медленно, по возможности вообще не привлекая внимания.

Но один человек меня все-таки заметил. Я пробегала мимо танцевальной площади, не зная, куда мне идти, чтобы не заблудиться — и тут меня кто-то пригласил на танец.

Высокий, красивый и явно уверенный в себе.

— Александр, — представился он.

Я назвала свое настоящее имя.

Мы протанцевали долго, и он все время улыбался мне. А потом куда-то увел. Я так и не поняла, что случилось — он сказал мне, что полюбил меня, а потом мое платье перестало быть голубым — оно потеряло цвет и стало черным. Сразу же Александр куда-то испарился, и я, понимая, что совершила большую ошибку, поспешила во дворец, надеясь, что моего отсутствия никто не заметил. Но этого не случилось. Меня уже поджидал Жрец. Он увидел мое серое платье и сказал, что я больше недостойна быть Каролингом.

Я не буду говорить дальше в подробностях, но Жрец меня пытал, чтобы узнать, что действительно случилось. Я поняла, что всю свою жизнь доверяла не тому человеку: он признался мне, что отравил короля ради власти. Больше я ничего уже не могла возразить — люди не поверили бы мне, ведь, как сказал Жрец, я больше не принцесса карнавала.

Доминика, я вижу, что на тебе прекрасное голубое платье, какие когда-то носила и я…Они подтверждают, что ты — Каролинг. А ведь только принцесса является воплощением чистоты, невинности и может носить голубой цвет — и когда она теряет это звание, когда перестаёт быть цветком, который никто не сорвал, она больше не может носить голубой цвет.

Жрец был очень зол — он потерял единственное проявление власти, какое имел… Да, он признался мне во всем, что совершил, чтобы добиться превосходства над всеми Каролингами, особенно надо мной.

Доминика, Жрец — чудовище. Он готов идти ради власти абсолютно на все.

— Да, я отравил короля, да, я выслал и убил королеву, — сказал он мне. — Я говорю тебе об этом совершенно спокойно, ведь прекрасно знаю, что эту тайну никто не узнает — она уйдёт вместе с тобой, и я открыл ее только для того, чтобы вместе с тобой же похоронить. Прощай, Амелия….

И Жрец заточил меня в темницу… Я поняла, что всю жизнь была лишь его марионеткой, лишь той, кого можно выбросить, если уже не нужна…

Мой наставник и учитель, тот, кто был для меня воплощением мудрости и крепким, надежным защитником — тот, кто, как он говорил и как я думала, охранял меня от заговорщиков — именно он этим заговорщиком и был… Именно он, а не те, кто были вне стен моего дворца и от кого, как он говорил мне, исходила опасность. Именно он меня и убил…

Нет, не думай, что он сделал это в тот же день, как я сбежала, нет… Он приходил в темницу каждый день и пристально смотрел на меня и, как казалось, чего-то ждал…

Я сначала совершенно не понимала, чего именно, и говорила ему: «если хочешь убить меня, убей сейчас, не мучай долгим ожиданием». Он часто расспрашивал меня об Александре, и я честно говорила все, что случилось. От этого он хмурился и задумчиво теребил маску, которую не снял и сейчас…

Но жизнь мне сохранял. Однажды я поняла, почему: у меня будет ребёнок — это была ты, Доминика… Я верила, что буду любить тебя всю твою жизнь и мечтала, что найду Александра и даже была готова простить Жреца…

Когда ты родилась, для меня это был самый счастливый момент в жизни… Я увидела тебя, заплакала от счастья и пожелала тебе, чтобы ты не досталась ему, чтобы он не сделал с тобой того же, что и со мной… Чтобы ты была свободной. Но этому не удалось случиться. Когда ты уснула в моих руках, Жрец, стоявший сзади меня, вонзил в меня кинжал…

И теперь ты видишь не меня, вовсе нет — я давно мертва. Но в тот миг я пожелала однажды встретить тебя и рассказать тебе все, что знаю от жизни, и уберечь тебя от своей собственной ошибки — чтобы ты не доверяла тем, кто… — На момент она задумалась. — Тем, кто носит маски. — И добавила: — Хотя этого понять и непросто, настоящую ли маску он носит или нет. Бывает, и без маски человек прекрасно умеет врать. Главное, понять — носит ли он маску перед тобой, даже если ты видишь его лицо.

Я больше никогда не видела Александра и не знаю, врал ли он мне или говорил правду. Я видела его только раз в жизни, но он полностью изменил меня. И я перестала быть прежней.

У меня появилась ты, Доминика. Правда, ненадолго, ведь я не смогла вырастить и полюбить тебя.

Все, что я смогла — это увидеть тебя сейчас. Всего лишь немного. — Амелия стала бледнеть, словно призрак, и уже почти растворилась в воздухе. — Прощай. Я люблю тебя. — И исчезла.

Доминика вышла из беседки и направилась к выходу. Больше ей делать в Розовом саду было нечего…

26. То, чего она не знала

Но Амелия Каролинг смогла рассказать дочери не все, что было на самом деле. Она считала, что во всем был виновен Жрец… Отчасти это и было правдой, но…