Похищенный наследник (ЛП) - Ларк Софи. Страница 44

Что если я погружусь в это намеренно? Насколько глубок этот колодец?

Мне кажется, что я могу провалиться в него навсегда. Так глубоко, что никогда больше не увижу солнца.

Я не смотрю на него, потому что не могу. Его взгляд настолько пронзителен, что мне кажется, что он сможет прочитать каждую мысль в моей голове.

Миколаш берет мое лицо в свои руки и поворачивает его к себе, заставляя меня встретиться с ним взглядом.

Когда я впервые увидела его лицо, оно показалось мне резким и жестоким. Теперь я думаю, что оно не что иное, как разрушительное. Оно разрушает мои представления о том, что я считала красивым раньше. Мне нравился чистый, мальчишеский взгляд. Мне нравились милые и обычные парни.

Я никогда не встречала мужчины, который выглядел бы так, как Миколаш. Он — воплощение мужской и женской красоты в одном лице. Его высокие скулы, глаза цвета морского стекла и белокурые волосы в сочетании с острой челюстью, тонко очерченными губами и безжалостным взглядом.

Он порочен и нежен. Его татуировки подобны доспехам, которые он никогда не сможет снять, с несколькими бледными пятнами уязвимости, его лицо и руки, единственные частички, которые показывают, каким он был раньше.

Я знаю, что внутри он такой же многогранный. Он лидер, планировщик, убийца. Но также и тот, кто любит музыку и искусство, кто преданный, кто заботился о людях раньше — о своей сестре, приемном отце, братьях...

И, может быть, может быть... обо мне тоже.

Миколаш смущал и пугал меня. Издевался и мучил меня. Но я прекрасно понимаю, что он не переступил черту.

Я не думаю, что он хотел этой связи между нами больше, чем я. Но все равно это произошло. Это реальность. Я не думаю, что смогла бы разорвать ее, даже если бы захотела.

Что, если он сейчас отправит меня домой?

Это то, чего я хотела все это время.

Я представляю себя снова в моем светлом, современном доме на берегу озера. Обнятая, поцелованная и защищенная своими родителями, где безопасно и надежно.

Я думаю о своей комнате дома. Даже в моем воображении она теперь выглядит по-детски — взъерошенное покрывало. Пушистые подушки. Розовые занавески. Мой старый плюшевый медведь.

Я содрогаюсь, представляя ее. Чувствовала бы я себя там сейчас как дома? Или я буду лежать в этой узкой кровати с оборками и думать о запахе камня и масляной краски, пыли и цитрусовых, и мужском запахе самого Миколаша.

Я уже знаю правду.

Я бы скучала по этому мрачному, старому дому и по еще более мрачному мужчине внутри. Меня бы тянуло сюда, как одну из жертв Дракулы, укушенную, зараженную и вынужденную вернуться домой.

Хорошо ли это — чувствовать себя пойманной в ловушку мужчиной? Наверное, нет. Возможно, это плохо и неправильно на сотне уровней.

Но все равно это сильно и реально. Я не могу с этим бороться. Не знаю, хочу ли я вообще.

Все это время он смотрел в мои глаза, не мигая, бесконечно терпеливо. Он ждет, пока я сделаю свой выбор.

Но выбор делать не нужно.

Он уже произошел, без моего ведома.

Он захватил меня в плен, и отпустить его невозможно.

Я закрываю глаза и подношу свои губы к его губам. Я целую его, сначала нежно. Потом я чувствую вкус его губ и языка, вдыхаю его запах, и это как бензин на открытом огне. Я — дрова, он — катализатор. Сколько бы мы ни горели, мы никогда не исчерпаем себя.

Я сижу на его коленях, мои руки держат его лицо, его руки держат мои. Мы целуем друг друга глубоко, жадно, как будто никогда не сможем насытиться.

Затем он берет меня на руки и несет из зимнего сада, через первый этаж и по лестнице в западное крыло.

Он несет меня в свою комнату, как невесту через порог. Наши губы все время прижаты друг к другу. Каждый мой вздох вырывается из его легких.

Он бросает меня на кровать, и я в ужасе смотрю на его волчий взгляд и сверкающие глаза.

Я хочу этого. Так же сильно, как и он.

23.

Мико

Я бросаю Нессу на кровать и говорю себе, что не надо спешить, что надо быть с ней нежным.

Но прошли недели ожидания, недели тоски.

Я сдерживал себя тысячу раз.

Я больше не могу.

На ней одна из тех старомодных ночных рубашек — кремового цвета, кружевная, с сотней крошечных пуговиц спереди. Я возился с одной пуговицей, потом взял ткань в обе руки и разорвал ее, разорвав ночнушку от шеи до талии, обнажив маленькие нежные груди Нессы.

Кружево мягкое. Ее грудь в тысячу раз мягче. Я провожу языком по изгибу ее груди, затем закрываю рот вокруг соска. Ее груди достаточно маленькие, чтобы я мог сосать не только сосок — мой рот полон ее теплой плоти, и я сильно сосу, разминая рукой другую грудь.

Несса ахает. Ее тихие, испуганные стоны невероятно эротичны. Она похожа на животное, попавшее в силки. Чем больше она кричит, тем сильнее разгорается мой голод.

Я провожу языком по ее груди и горлу. Я облизываю ее губы и глубоко проникаю языком в ее рот.

А затем я спускаюсь вниз по ее телу, к тому месту, о котором мечтал день и ночь. Я кладу свое лицо между ее бедер и вдыхаю ее запах. Ее киска сладкая, как мед, ароматная, как самая спелая ягода. У каждой женщины свой запах. Если бы запах Нессы можно было разлить по бутылкам, он стал бы лекарством для любого вялого члена в мире. Нет ни одного мужчины на планете, который, уловив его запах, не оживил бы свой член.

Ее аромат опьяняющий, незабываемый, вызывающий привыкание. С того момента, как я провел языком между ее ног, я хотел большего.

Я ем ее киску, как дикий зверь. Я облизываю, покусываю и проникаю языком внутрь нее. Затем я ввожу в нее пальцы, чтобы проверить, действительно ли она такая тугая, как я помнил.

Боже, еще туже. Я снова говорю себе: — Будь осторожен. Не сделай ей больно.

Я едва могу контролировать свое дыхание. Мое сердце колотится все быстрее и быстрее. Мои зрачки расширяются, кожа горит. И мой член умоляет зарыться в эту теплую, тугую, бархатистую киску.

Раньше я относился к сексу так же, как ко сну — это было необходимо, но пустая трата времени.

Я хочу трахнуть Нессу, как будто это моя судьба. Как будто это единственное и неповторимое, для чего я был создан.

Я использую свои пальцы и язык, чтобы подготовить ее как можно лучше. Я жду, пока она не станет мокрой, пока я не смогу легко ввести и вывести из нее указательный палец. Я массирую ее клитор языком, приближая ее к кульминации.

Затем я беру свой член. Я провожу им по ее влаге, смазывая головку. Даже этот внешний контакт, головка моего члена, скользящая между губами ее киски, ощущается до боли приятно. Мои нервы трепещут. Я могу кончить прямо сейчас, просто от вида ее стройного маленького тела, розовых губок ее киски.

— Ты готова? — спрашиваю я Нессу, остановившись у ее входа.

Она смотрит на меня широко раскрытыми зелеными глазами, с выразительными бровями, которые, кажется, сами себе на уме. На этот раз они неподвижны — все ее лицо неподвижно и выжидающе.

— Да, — выдыхает она.

Я проникаю в нее, одним длинным, медленным движением.

Несса слегка ахает, и я останавливаюсь, мой член глубоко погружен в нее.

Я смотрю вниз, на ее лицо. Мы связаны физически настолько, насколько это возможно для двух людей. Я глубоко внутри нее, и она крепко обнимает меня, руки обвивают мою шею, бедра сжимают мои бедра. Мы дышим одним дыханием, я вдыхаю ее запах, а она утопает в моей постели, в том углублении, где я сплю каждую ночь.

Я смотрю в ее глаза и вижу, что эта девушка уже не та, которую я украл из ее дома. Произошла метаморфоза. Кем стала Несса сейчас, я не могу сказать точно. Она все еще меняется, не до конца сформировалась.

То, что я вижу, прекрасно. Некоторые вещи остались прежними — ее доброта, ее творчество. Она была бегущим ручьем, сверкающим в лучах солнца. Но с каждым днем ее вода становится все глубже. Она становится озером, а затем и вовсе станет океаном.