Ненависть (ЛП) - Тейт Джеймс. Страница 9

Парень кивнул, затем забрался обратно в свою машину и уехал, оставив меня стоять там с сумкой у ног. У меня даже не было гребаного кода, чтобы открыть парадные ворота; насколько это было запутанно?

— Большое спасибо, папа, — пробормотала я себе под нос, направляясь к интеркому. Я могла бы просто позвонить ему и спросить, но я была чертовски зла, что он не дождался встречи со мной. Надеюсь, один из этих — мальчиков мог бы впустить меня вместо него.

В противном случае у моего отца всегда был персонал, скрывающийся в тени.

Я сильно нажала на кнопку звонка, а затем замерла, ерзая, когда услышала, как щелкнула камера видеонаблюдения. Никто не произнес ни слова, и я подавила раздраженный вздох.

Сосчитай до пяти.

Дыши.

— Я знаю, что ты там, придурок, — огрызнулась я.

Упс, может быть, мне следовало досчитать до десяти.

— Мы можем вам помочь? — спросил ровный мужской голос. Это был не Стил… Я не подумала. Может быть, дворецкий? Но вид наемной прислуги, которую нанял мой отец, вывел вежливость на совершенно новый уровень. По большей части они были практически невидимы, и когда их видели, у них были безупречные манеры.

— Да, ты можешь меня впустить? Мой отец забыл дать мне код от ворот, — я уставилась в камеру, скрестив руки на груди и раздраженно постукивая ногой.

Последовала еще одна долгая пауза, затем: — Ты независимая женщина, Мэдисон Кейт. В конце концов, ты добралась сюда из аэропорта совершенно самостоятельно. Я уверен, что ты сможешь с этим разобраться.

Он — кем бы он ни был — говорил так, словно смеялся надо мной.

Ублюдок.

После выключения камеры слежения мне потребовалось всего две минуты, чтобы перебросить свой чемодан через ворота, а затем взобраться на эту чертову штуку, используя показную монограмму моего отца из кованого железа. Я со вздохом опустилась на другую сторону, затем отряхнул руки о штаны. Я уже давно отказалась от своего дэнверсовского образа дизайнерских платьев и высоких каблуков, и никогда еще мне не было так комфортно. Определенно, это облегчало такое дерьмо, как проникновение в ваше собственное семейное поместье.

Мне потребовалось целых пять минут, чтобы перетащить свой чемодан по мощеной подъездной дорожке к главному дому. Пять минут я чувствовала, что кто-то наблюдает за мной и смеется.

Кем бы ни был этот придурок, он выбрал неподходящий день, чтобы связываться со мной. Не тот гребаный год.

— Ты вернулась, — Стил появился из-за угла дома, одарив меня кривой усмешкой. Он вытирал что-то черное с рук грязной тряпкой, и, заглянув ему за спину, я увидела полуоткрытую дверь гаража. Внутри его блестящий серебристо-серый масл-кар стоял с открытым капотом.

— Я вернулась, — ответила я, прищурив глаза. — Почему ты здесь?

Его ухмылка стала шире, и он засунул засаленную тряпку в задний карман своих рваных черных джинсов.

— О, ты не знала? Я здесь живу.

4

Звук хлопнувшей входной двери эхом разнесся по огромному фойе, как выстрел, и я подавила гримасу. Не совсем то, к чему я стремилась, когда открывала ее, но там я позволила своему гневу взять верх надо мной. Снова.

— Мэдисон Кейт, подожди, — позвал Стил из-за моей спины, но я была не в настроении. Я развернулась к нему лицом, мои розовые волосы длиной до талии развевались вокруг меня, как какая-то накидка супергероя.

— Просто покажи мне, где моя комната, — наполовину требовала, наполовину умоляла я. — Я позвоню отцу после того, как приму душ. Я уверена, что у него есть действительно отличное объяснение, почему ты, из всех людей, живешь здесь.

Он провел рукой по своим коротким каштановым волосам, оставляя за собой жирное пятно.

— Или ты могла бы просто успокоиться на две секунды и позволить мне объяснить это? Мы действительно думали, что ты уже знаешь.

— Мы? — повторила я, потом вспомнила, как мой отец использовал множественное число мальчиков.

— Отлично. Вас тут больше, — я ущипнула себя за переносицу, зажмурив глаза в бессмысленной попытке сдержать нарастающую мигрень.

— Как раз вовремя ты появилась, принцесса. Мы уже начали думать, что ты все-таки слишком напугана, чтобы возвращаться в Шэдоу Гроув, — голос был знакомым. Таким чертовски знакомым. Это был голос, который снова и снова прокручивался в моей голове в течение одиннадцати долгих месяцев, пока я мечтала обо всех жестоких и болезненных способах, которыми я заставлю его заплатить за то, что он сделал со мной.

Мои глаза резко открылись и остановились на паре незабываемых детских голубых глаз.

— Ты, — прорычала я, выхватывая свой сжатый кулак и ударяя этого великолепного мужчину прямо в гребаный нос.

Или он приземлился бы ему на нос, если бы он не увернулся с пугающе быстрыми рефлексами. Как бы то ни было, мои костяшки пальцев скользнули по его скуле, и я потеряла равновесие.

— Черт! — крикнул потрясающий голубоглазый мужчина, хлопая себя ладонью по щеке.

Со своей стороны, единственной причиной, по которой я не столкнулась лицом к лицу с уродливым персидским ковром, на котором мы стояли, был тот факт, что пара рук обхватила меня за талию и поймала в середине падения.

— В чем твоя гребаная проблема? — Голубоглазый взревел, даже когда меня развернул в спасительных объятиях и быстро поцеловал прямо в губы, третий идиот. Зеленоглазый.

— Привет, детка, — он ухмыльнулся, его изумрудные глаза озорно блеснули. — Я думал, что больше никогда тебя не увижу. Обожаю эти волосы, — он откинул одну из моих длинных, темно-розовых прядей и подмигнул. Мои губы покалывало там, где он только что поцеловал меня, и шквал противоречивых эмоций пронесся сквозь меня.

Что. За. Херня?

Я вырвалась из его хватки и влепила ему пощечину за украденный поцелуй, а затем сделала несколько серьезных длинных шагов в сторону от них троих.

— Этого не может быть, — пробормотала я вслух. — Одному из вас лучше объяснить, какого хрена вы делаете в доме моего отца, или помогите мне…

— Так помочь тебе в чем? — голубоглазый насмехался надо мной. На его щеке и правом глазу уже появилась красная отметина, и я самодовольно гордилась этим. Это было не то, к чему я стремилась, но я надеялась, что все равно будет больно.

Я медленно покачала головой, позволяя всей моей многолетней злости и ненависти отразиться в моих глазах.

— Поверь мне, ты не захочешь это выяснять. Я уже в долгу перед тобой за то, что подставил меня для B&E и чуть не потопил за непредумышленное убийство, — мой голос был язвительным, достаточно резким.

— Что? — спросил Зеленоглазый, наморщив лоб. Это только подлило масла в огонь моего гнева.

Я усмехнулась ему. Им. Всем им.

— О, ты собираешься притвориться, что не сдал меня полиции Шэдоу Гроув, чтобы обвинить в дерьме, к которому я не имею никакого отношения?

Зеленоглазому, по крайней мере, хватило порядочности выглядеть пристыженным. Стил просто нахмурился, а Голубоглазый? Он выглядел готовым к бою. Давай же, красавчик. Во мне целый год копилась ненависть, которая просто умоляла выпустить ее наружу.

— Ну что ж, — сказал Голубоглазый, и у меня сложилось отчетливое впечатление, что он был лидером этой маленькой команды. Он был не самым высоким — зеленоглазый был, где-то, половину дюйма выше его, но он был самым внушительным. У него было присутствие, как будто он привык к тому, что люди пригибаются и съеживаются, когда он входит в комнату. — Я очень надеюсь, что ты научились прощать и забывать, пока была на том ретрите для медитации, потому что мы не только вместе посещаем SGU (Shadow Grove University), когда занятия начинаются в понедельник… мы практически семья.

Я моргнула раз шестнадцать.

— Прошу прощения? — пробормотала я.

Жестокая, угрожающая улыбка искривила его губы.

— Ты не знала? Моя мама встречается с твоим отцом. Он был достаточно любезен, чтобы предложить нам троим жилье, пока мы учимся в блестящем новом университете Шэдоу Гроув (Shadow Grove University).