Цветы пустыни - Картленд Барбара. Страница 6

— Не могу понять почему, — парировал маркиз.

Майор Андерсон засмеялся:

—  — Я думал, что вы слишком заняты балами у принца Уэльского и ухаживанием за самыми ослепительными лондонскими красавицами, чтобы посещать далекие берега.

—  — Значит, вы ошибались, и вот я здесь! — сказал маркиз.

— Могу я спросить, куда вы держите путь и зачем?

Маркиз не имел ни малейшего намерения говорить майору правду.

— Просто, — сказал он, — мне подумалось, что будет интересно взглянуть на Суэцкий канал и, быть может, пожить немного в Каире.

— В Каире я бывал, — произнес майор Андерсон. — Если попадете туда, советую встретиться с Ричардом Бертоном. Его можно найти в отеле «Шеперд».

Маркиз насторожился.

Если и был человек, которого он хотел бы сейчас увидеть, то это был Ричард Бертон.

Он не читал его «Повесть о паломничестве в Эль-Медину и Мекку», которая была издана в 1855 году, но, разумеется, слышал много разговоров об этой книге.

Еще во время плавания маркиз пожалел, что не догадался запастись В дорогу полным собранием книг Бертона.

Ему надо было бы побольше узнать о стране, которую он собирался посетить, и, разумеется, прочесть все, что только можно, о самой Мекке.

Внезапно ему пришло в голову, что слова Джона Андерсона — это знак свыше.

На мгновение он уже готов был поверить, что сами боги руководят его судьбой.

— Вы уверены, что если я отправлюсь в Каир, то еще застану там Бертона? — спросил с тревогой маркиз.

— Я был там три дня назад, — ответил майор, — и понял из разговора с ним, что он не собирается никуда уезжать, пока не получит разрешение на поиски золота, залежи которого, по его мнению, должны быть в Хадрамауте.

— Значит, я должен спешить туда, — твердо сказал маркиз.

— Кстати, — добавил Андерсон, — Бертон остановился там под именем доктора Абдаллаха, патана

.

Вернувшись на яхту, маркиз велел своему камердинеру сложить вещи, и двумя часами позже был уже в поезде, идущем в Каир.

Об этом городе говорили, что если прожить там достаточно долго, можно встретить всех ваших знакомых.

Приехав, маркиз снял лучший номер и, узнав, что «доктор Абдаллах»в отеле, поспешно послал ему записку с приглашением.

Ожидая ответа, маркиз вспоминал все, что знал об этом человеке.

Бертон был исследователем и путешественником; он побывал во многих экзотических странах и о каждой написал книгу.

Маркиз не забыл, как его друзья горячо обсуждали книги Бертона «Газель и Голубые горы», а также «Соколиная охота в долине Инда».

Он сам совсем недавно прочел «Два путешествия в страну горилл».

К тому же он смутно помнил, что на ленче у премьер-министра сам Гладстон высоко отзывался о книге Бертона «Скалистые горы в Калифорнии».

А еще кто-то за тем же ленчем» сказал, что, по его мнению, труд, который Бертон написал о Ниле, можно назвать классическим.

Говоря о Ричарде Бертоне, люди называли его солдатом, изобретателем, археологом, антропологом, а также блестящим лингвистом.

В «Уайте» ходила такая шутка: когда кто-нибудь говорил, что Бертон знает двадцать восемь языков, какой-нибудь остроумец непременно добавлял:

— И один из них — порнографический!

Ожидая ответа, маркиз волновался, как школьник.

Ему не терпелось познакомиться с человеком, который рисковал жизнью, здоровьем, испытал много лишений — и лишь для того, чтобы увидеть страны, где еще не ступала нога цивилизованного человека.

Маркиз был достаточно умен, чтобы понимать: на свете много великих людей и Бертон, конечно, принадлежит к ним — к тем, кому риск нужен как воздух.

Он возбуждает их разум и дух.

Хотя сейчас Бертону было пятьдесят девять лет, маркиз ничуть не удивлялся, что он хочет искать золото в Хадрамауте.

Дверь гостиной открылась, и вошел Бертой.

Как маркиз и думал, он с первого взгляда производил впечатление человека незаурядного и наделенного большой внутренней силой.

На Бертоне был бурнус, а его кожа была окрашена хной, чтобы придать ей кофейный оттенок, как у местных жителей.

Необычные глаза Бертона — темные и словно завораживающие, — высокие скулы и длинные усы, которыми он очень гордился, его худощавая подтянутая фигура наводили на мысль о персонаже волшебной сказки.

В его облике чувствовалось нечто почти жестокое, а когда они обменялись рукопожатием, маркиз ощутил, как жажда приключений, казалось, струится из Бертона.

Он весь как будто искрился наслаждением жизнью. Маркизу еще не доводилось встречать таких энергичных людей.

— Я слышал о вас, милорд, — сказал Бертон. — Не сомневаюсь, что ваши лошади действительно так хороши, как о них говорят.

— Я тоже наслышан о вас, мистер Бертон, — отвечал маркиз. — И я надеюсь, что вашу новую книгу, которая, как я понимаю, скоро будет издана, ждет такой же успех, как и предыдущие.

— «Касида» уже печатается, — сказал Бертон. — Смею думать, когда вы прочтете ее, то увидите, что это моя лучшая работа.

— Буду ждать с нетерпением, — улыбнулся маркиз. — А пока я был бы чрезвычайно благодарен, если бы вы согласились помочь мне.

Он указал на кресло. Бертон сел и взял предложенный маркизом бокал шампанского, — Какой же помощи вы от меня ждете? — спросил он.

— Я хочу последовать вашему примеру, — ответил маркиз, — и пробраться в Мекку!

Бертон с изумлением посмотрел на маркиза.

— Это шутка?

— Нет, я абсолютно серьезен, — сказал маркиз. — И я бы очень гордился тем, что мне довелось пройти по вашим следам.

— Но, милый юноша, это невозможно! — воскликнул Бертон.

— Почему? — поинтересовался маркиз.

— Да просто потому, что вас схватят еще до того, как вы сделаете первый шаг в Мекке, не говоря уже о том, чтобы войти в Каабу!

Маркиз выпятил подбородок и твердо сказал:

— Я все равно пойду!

— Тогда я могу лишь надеяться, что вы составили завещание!

Маркиз сделал глоток шампанского и проговорил:

— Это слишком длинная история, чтобы рассказывать ее целиком, но поскольку я попал в неприятную ситуацию и к тому же заключил пари, что попаду в Мекку, отступать уже поздно.

Бертон засмеялся. Это был смех человека, искренне удивленного.

— Я понимаю, конечно, я понимаю, — проговорил он. — Но я не думаю, что вами, как мной, руководит внутренняя потребность исследовать то, что никогда не исследовалось прежде, или желание бросить вызов самим богам, притворившись кем-то, кем на самом деле не являешься!

— Я уверен, — сказал маркиз, стараясь быть как можно более убедительным, — что с вашей помощью мне удастся осуществить задуманное.

— А вы не задумывались о том, как сможете обойтись без знания арабского языка? — спросил Бертон.

Маркиз кивнул.

— Я понимаю, что это основное препятствие, — согласился он. — Я собираюсь найти учителя арабского языка. К счастью, я очень способен к языкам и знаю все самые распространенные.

— Арабский несколько сложнее, чем прочие, — заметил Бертон.

— А если я все же не смогу овладеть им в совершенстве, — продолжал маркиз, словно не слыша, — я попробую отправиться туда в сопровождении кого-то, кому я могу доверять, а сам притворюсь глухонемым. Может быть, и обойдется.

Бертон опять рассмеялся.

— Может, да, а может, и нет, — сказал он. — Однако я восхищен вашей твердостью духа и воображением. Дайте мне подумать…

Бертон положил руку на лоб, словно хотел получше сосредоточиться. Наконец он сказал:

— У меня есть предложение, и я надеюсь, что вы найдете его разумным. Забудьте на время о Мекке и отправляйтесь сначала на юг Аравии.

Маркиз внимательно слушал, и Бертон продолжал:

— Пройдите Аден, но не останавливайтесь там, а бросьте якорь в Кане — это порт приблизительно в трехстах километрах к востоку. — Бертон помолчал. — Первоначально Капа была построена для кораблей, перевозящих ладан. Один греческий автор называл его «духами богов». — Ом улыбнулся. — Во всем дохристианском мире на него был бешеный спрос.