Ректор для дерзкой (СИ) - Яковлева Алена. Страница 38

Угасая, краем глаза я отметила еще несколько призрачных фигур с неестественно длинными руками, выходящих ко мне из чащи.

Мир окончательно померк, как вдруг сквозь черноту, в которой я оказалась, проступили горящие рубиновые глаза. Их свет, мерцавший в полной тьме, словно путеводные звезды, стал для меня живой водой. Меня рывком поставили на ноги, с которых я, по всей видимости, успела упасть, затем тихий голос прошептал:

— Покажи, что было дальше.

Все еще находясь в густой, обволакивающей темноте, я заставила себя всем сердцем потянуться к той ужасающей ночи. Наблюдая со стороны, откуда-то сверху, я увидела среди веток свое бездыханное тело. Страха не было — память о том, что я все-таки жива, находилась при мне.

Безликие бросили меня умирать, и уже находились довольно далеко. Частички моей души светились в каждом, и я с отвращением ощущала их праздную сытость. Откуда-то пришла невероятная усталость. Я задрала голову к темному небу, что казалось таким близким. Мне казалось, этого достаточно. Хотели подробностей той ночи, фарн? Получите, распишитесь. Даже злость взяла — зачем ему понадобилось бередить старые раны?

Я перевела взгляд на безликих и обомлела: призраки таяли буквально на глазах. Несколько мгновений — и они исчезли совсем, оставив после себя лишь части моей души. Светящиеся живые клубочки зависли над землей, теряясь в окружении деревьев. Я инстинктивно потянулась к ним, но не смогла даже приблизиться.

Грудь пронзило острой болью, и, вторя ей, откуда-то издалека послышались раскаты грома. Я обернулась на звук. Гроза над Академией Верховных джиннов?..

— Становится интересно, — тихо заметил фарн Земезис.

Меня едва не вытряхнуло из видения — совсем забыла, что я здесь не одна. Потеряв драгоценные секунды, я увидела лишь, как части моей души скрываются далеко за горизонтом. Всеми силами пытаясь удержаться в воспоминании, я переключила внимание на лежащее внизу тело. Видеть себя в таком состоянии было невыносимо, но я не могла отвести глаз.

Вдруг из-за нависшего тенью куста показался большой черный скорпион, и сердце болезненно сжалось. Пион ведь действительно тогда спасла меня… Чем же это обернулось для нас обеих?

Не в силах вынести мучительных мыслей, я позволила тьме поглотить себя.

***

— Вставай, — властный голос пронзил уши так, что я едва не застонала. — Пора приходить в себя.

Я нехотя открыла глаза и поняла, что уже не сижу за колдовским столом, и даже не парю в небе над лесом. Все оказалось куда прозаичнее, хоть и не менее странно — я лежу в постели фарна Земезиса. Мало того, он сам сидит рядом и с энтузиазмом бывалого исследователя разглядывает меня. Я судорожно провела руками по телу. Хвала тринадцати, хотя бы одетая!

— Я вам что, подопытный кролик? — вяло возмутилась, приподнимаясь на локтях.

Фарн тепло улыбнулся.

— Ты молодец, вот кто.

Я недоверчиво подняла брови и наконец смогла удобно сесть. Лежать рядом с фарном, да еще и в его постели, было как-то слишком неправильно. Должна ведь быть хоть какая-то субординация! Интересно, уже утро и я проспала очередной экзамен?

— Прошло от силы полчаса, — пояснил фарн, без слов поняв озадаченное выражение лица. — И у меня для тебя кое-что есть.

Колдун как-то слишком хитро ухмыльнулся. Впору было заподозрить неладное, но я была куда больше занята своими физическими ощущениями. К слову, радости от вновь обретенной чувствительности не было никакой. Руки и ноги затекли так, словно я пролежала раз в шесть дольше, чем сказал фарн, да еще и, по-видимому, в жутко неудобной позе.

— Все прошло как нельзя более удачно, — продолжил фарн Земезис. — Оказывается, ты стихлит, как я и предполагал. Разве только не по праву рождения.

Его слова дошли до меня не сразу. Оборотень? Я?

— Но ведь это невозможно…

Фарн наклонил голову набок, оценивающе глядя на меня. В красных радужках плескалось пламя свечей.

— Об этом тебе лучше поговорить с Пион, — заметил он. — А пока займемся кое-чем поважнее.

Только сейчас я увидела, что фарн все это время держал левую руку зажатой в кулак. Поднеся его буквально к самому моему носу, колдун раскрыл пальцы, и я оцепенела.

На вытянутой, гладкой ладони лежали четыре светящихся песчинки. Они пылали жизнью и счастьем, и я совершенно точно знала: они мои. Казалось, еще секунда — и расплачусь. Все тело болезненно ныло, а я никак не могла отвести глаз от когда-то потерянных кусочков самой себя.

— Будет немного больно, — услышала я голос фарна будто издалека.

Не успела и пискнуть, как оказалась в крепких, теплых объятиях колдуна. Одной рукой он обхватил меня за спину, другой — прижал яркие песчинки к моей груди. Я ощутила, как они проходят сквозь одежду, кожу и занимают свое место внутри, там, где им и положено быть.

Безудержная радость и правильность происходящего охватили меня целиком. Вот-вот взлечу, и безо всяких заклинаний! В голове кружили вихри новых чувств, эмоций, давно позабытые огни моей старой жизни.

И без того горячая ладонь фарна вдруг стала совсем уж обжигающей, и эйфория прекратилась так же резко, как и появилась. Я удивленно взглянула на ректора и едва не раскрыла от изумления рот — колдун выглядел еще более растерянным, чем я.

— Что-то пошло не так? — поинтересовалась я.

Фарн нахмурился. Я вдруг увидела его в совсем ином свете, будто передо мной сидел незнакомец. Почему-то до боли тянуло к нему, но чувство было естественным, что удивляло больше всего. Это пугало, и вместе с тем ощущалось, как нечто приятно волнующее, светлое.

— Нет, все так, — проговорил колдун. — Ты теперь исцелена и вольна делать, что пожелаешь. Все так, — повторил он и нахмурился еще больше. — Кроме одного.

У меня мороз пробежал по коже. Почувствовала, как рука фарна соскользнула с моей груди, и отчего-то это доставило сильную боль. Закружилась голова, стало нечем дышать. Я с мольбой посмотрела на фарна. Тот будто опомнился, и, окинув меня недоумевающим взглядом, взял за руку. Боль, от которой я чуть не свалилась назад в подушки, тут же исчезла. На смену ей снова пришло непреодолимое влечение к колдуну. Мы встретились взглядами. Казалось, если не поцелую его прямо здесь и сейчас — просто умру. Ничего себе откат от заклинания! Или это что-то другое?..Свободной рукой фарн взъерошил себе волосы. Красные пряди разметались по плечам. Колдун крепче сжал мою руку. Появилось ощущение, будто он злится, только я не могла понять причину. Мысли ускользали, оставляя в голове лишь человека, сидящего рядом.

— Этого не должно было произойти, — сквозь зубы сказал колдун. — Я никогда не искал пару, но, похоже, боги решили за нас.

Глава 48

Фарн Земезис, казалось, крепко задумался. Лицо осталось прежним, только глаза вдруг стали холодными и отчужденными. Я не расстроилась: вполне достаточно того, что боль, накрывшая меня с головой пару минут назад, прекратилась. Остался только покой. И его рука, нежно сжимающая мою.

— Пару?.. — переспросила рассеянно.

Фарн кивнул.

— Но ведь это же глупые сказки, — сказала я, пытаясь сосредоточиться. Все было как в тумане. — Если я правильно поняла и вы говорите о… судьбе.

Последнее слово я подбирала дольше, чем следовало бы, поскольку фраза фарна о богах выглядела… неуместно. Никогда я в них не верила, что бы там ни говорил даже самый мудрый колдун. А уж в их решения относительно моей собственной жизни — и подавно.

Фарн резко наклонился ко мне.

— Сказки или нет, но если сейчас я отпущу твою руку, — вкрадчиво произнес он, глядя мне в глаза, — ты умрешь.

Его взгляд полыхнул огнем, а лицо на мгновение приобрело пугающе звериные черты. Или это снова игра теней?.. До меня не сразу дошел смысл сказанного. Как это — умру? Всего лишь от отсутствия тактильного контакта с вот этим колдуном?

Я с сомнением оглядела фарна. Никогда не слышала о подобных последствиях ритуальной магии. Однако не почувствовать то, к чему нас упорно подталкивали какие-то высшие силы, было невозможно. Чувствовался… своеобразный юмор.