Король Теней (ЛП) - Маккаммон Роберт Рик. Страница 105

Но он не уставал вызнавать то, что ему было нужно, и в конце октября на его запрос о двух мужчинах, нужных для одной работенки откликнулись в таверне «Звонарь». Трактирщик ответил приглушенным заинтересованным голосом:

— А зачем они тебе нужны?

— Тебе и впрямь нужно это знать?

Трактирщик хмыкнул и почесал плешивую макушку. Он указал на дверь в задней части таверны.

— Сегодня вечером у нас будут гонки. Спроси Траутов и скажи, что любишь грязь в своем супе.

— Грязь в моем супе?

— Просто скажи им. Они все поймут.

Когда Мак появился в дверях, никто не удостоил его вниманием, так как в прокуренной шумной комнате дюжина мужчин была вовлечена в то, чтобы перекричать друг друга, наблюдая за продвижением шести жирных крыс по деревянным корытам к награде из куска заплесневелого сыра.

Оказалось, что некоторые из этих сомнительных импресарио привезли с собой своих собственных чемпионов в проволочных клетках. Грызуны метались, словно сумасшедшие, будто их доводил до исступления запах сыра или немытой человеческой плоти.

Когда очередной забег был завершен — вызвав у одних возгласы «Ура!», а у других выкрики проклятий, — Мак вышел вперед и громко сказал:

— Я ищу Траутов.

Никто не обратил на его выкрик внимания, поскольку руки в кожаных перчатках направили следующую стаю крыс к победе.

— Я люблю грязь в своем супе, — сказал Мак, и сразу же две морды с длинными клювами, обрамленные грязными прядями волос, повернулись к нему.

— Погодь минутку, — сказал один из них с монетами в руке и оскаленными зубами — Мы должны закончить тут одно дельце.

Говоривший с ним Траут скорчил гримасу и изрыгнул множество проклятий в конце забега. Второй же оставался молчаливым, как могила. Когда забег был завершен, Трауты отошли в сторону и первый махнул ему на один из столиков.

— Ну давай побалакаем, — начал первый, как только они сели. — Че за работенка?

Мак оценил этих двоих, прежде чем начать. Оба были пьяны от горького ликера, лица были рябыми, глаза крапчатыми. Но у того, который вел беседу, в глазах горела искорка интеллекта, в то время как у второго было пустое выражение лица с оттопыренной нижней губой, с которой свисала нить слюны.

Могли ли эти двое справиться с «работенкой»? Это казалось невероятным, но Маку было больше не на что надеяться.

— Я Ник, — сказал говоривший, вероятно, решив, что Мак медлит из-за отсутствия джентльменского приветствия. — Это Донни. А тебя как звать?

— Неме… — Имя почти сорвалось с губ Мака, но он вовремя остановил себя и исправился: — Неммингс.

— Все путем, Неммингс. Давай послушаем, че там у тебя.

— Есть одна девушка, которую я хочу…

— Мы не убиваем ни за какие коврижки. Сколько ты предлагаешь?

— Выслушайте меня, — сказал Мак. — Есть молодая девушка, которую я хочу… — Какое слово будет понятнее этим двоим? — Похитить, — продолжил он. — Забрать из отчего дома и держать в безопасном месте, пока не потребуется ее освободить.

— Зачем?

Мак достал из кармана мешочек с монетами, который захватил с собой. Он развязал кожаный шнурок и высыпал деньги на стол. Глаза Ника заблестели, а выражение лица Донни так и осталось мертвым, хотя он и обратил внимание на рассыпанное перед ним сокровище.

— У меня есть план, — сказал Мак. — Вам интересна работа?

— Что за деваха? Она тебе кто?

— Это имеет значение?

Ник посмотрел на Донни, который беззастенчиво продолжал пялиться на деньги.

— Да, в общем-то, без разницы. Это все, что ты предлагаешь?

— Получите в два раза больше, когда работа будет выполнена.

Ник кивнул, облизнув нижнюю губу.

— Тогда нам интересно, — сказал он.

На том и порешили.

Глава сороковая

Маккавей ДеКей сложил подзорную трубу. Он спустился через лес с возвышенности, на которой стоял, и на краю дороги объявил Нику Трауту:

— Они приближаются.

Это была холодная и ветреная ноябрьская суббота, небо затягивали грифельно-серые тучи. Самое подходящее время, чтобы совершить задуманное. Карета с женой и дочерью Джайлза Бакнера находилась примерно в четверти мили от них, и, когда она свернет за поворот, который Мак выбрал для нападения, телега с сеном и две лошади, преградят дорогу. Конечно, внутри должен быть один телохранитель, а другой будет следовать за экипажем верхом. Возможно, и кучер был не простым возницей, а крутым парнем на службе Бакнера. И все же Мак собирался рискнуть: кости были брошены, ставки сделаны.

Ник свистнул Донни, который прятался в зарослях на другой стороне дороги, но не получил свистка в ответ.

— Он готов? — спросил Мак, чувствуя, как нарастает нервозность.

— Не дрейфь, — скупо отозвался Ник.

У Мака в руке был пистолет, братья Траут также были вооружены.

— Не стреляй ни в кого без надобности, — приказал Мак. — Тебе ясно?

— Если кто-то начнет палить в меня, я выстрелю в ответ, — ответил Ник. — Мы не убиваем просто так, но если это самооборона… — Он коварно улыбнулся. — Деньги не стоят того, чтобы валяться в ебучей могиле.

— Нажимай на спусковой крючок, только если понадобится. Если все пройдет гладко, никто и не вытащит пистолет.

В ответ на это Ник дерзко рассмеялся.

— А ты не дурак помечтать, да? — сказал он. — Разве ты не знаешь, что ничто никогда не проходит гладко?

Учтя замечание Ника, Мак поднял воротник своего темно-коричневого пальто и приподнял черную бандану, которая закрывала нижнюю половину его лица. Шерстяная шапочка прикрывала бритую голову. Ник тоже приподнял бандану — красную, как рана. Мак был в ужасе, когда впервые увидел ее цвет при встрече с Ником и Донни, когда он арендовал телегу с сеном.

Они стали ждать.

Мак дрожал от напряжения, но был полон решимости отомстить. Ник внешне был спокоен, хотя его палец то и дело касался ствола пистолета. Донни оставался безмолвным и находился где-то поодаль.

Когда они услышали, как кучер экипажа кричит «Тпру!» своим лошадям, Мак и Ник вышли из своего укрытия… и все сразу пошло наперекосяк.

— Разбойники! — закричал кучер, тут же выхватив из-под сиденья пистолет. Прежде чем он успел выстрелить, пуля Донни пробила ему в грудь: молчаливый Траут в зеленой бандане вышел на дорогу прямо рядом с экипажем. Кучер растянулся на земле с криком, зажимая рану обеими руками.

Телохранитель верхом на лошади помчался вперед, выхватив пистолет и подняв его вверх. Ник выстрелил, и пуля, должно быть, попала в лошадь, судя по тому, что животное издало пронзительный крик боли, встало на дыбы и сбросило всадника, который приземлился, и его шея отвратительно хрустнула. Серая треуголка телохранителя закружилась в воздухе, словно заблудившийся лист на ветру.

Пока Трауты перезаряжали свои пистолеты, Мак застыл. В одном из окон кареты показалось мужское лицо, а рядом с ним замаячил пистолет. Пуля просвистела мимо правого уха Мака, затем Ник выстрелил в карету, выбив осколок дерева из края окна, откуда только что показался телохранитель.

— Сдаюсь! Сдаюсь! — раздался внезапный мужской крик из кареты.

— Брат Донни усмирил этого ублюдка, — самодовольно сказал Ник. — Пойдем, Неммингс, посмотрим на наш приз.

Последовав за Ником, Мак убедился, что молчаливый Траут взял ситуацию под контроль. Он распахнул дверь с задней стороны кареты и стоял, направив пистолет на мужчину, которого Мак вспомнил: он приходил вместе с Бакнером во время визита в поместье ДеКеев. Напротив него, прижавшись друг к другу, сидели пожилая женщина и молодая девушка, за которыми Мак часто наблюдал за последние месяцы. Но теперь, когда он видел их так близко и такими напуганными, он почувствовал, как ярость, подталкивавшая его к похищению, начала съеживаться.

Эта девочка… она была так молода. Ей было не больше четырнадцати. Даже с перекошенным от шока лицом она была очень хорошенькой: светло-каштановые волосы ниспадали на плечи, глаза были на тон или два светлее, высокие скулы выглядели аристократично, нос имел плавный изгиб, а правильный ротик напоминал идеальный лук купидона. Очевидно, внешне она взяла много от матери, а не от отвратительного негодяя, мнящего себя титаном. Девочка куталась в бирюзовое пальто с норковым воротником, на голове сидела норковая шапочка, украшенная голубой лентой. Мать и дочь цеплялись друг за друга, пока так называемый телохранитель ежился на противоположном сиденье, а его разряженный пистолет валялся на земле рядом с Донни.