Король Теней (ЛП) - Маккаммон Роберт Рик. Страница 35

Когда пистолет был заряжен, Тэллоу передал его Мэтью с отсутствующим выражением лица. Мэтью предположил, что за этой непроницаемой миной убийца-жаба скрывает свою ярость.

— Полагаю, вы знаете, как с ним обращаться, — сказал ДеКей. — Итак, вы, я, Страуд и Фалькенберг собираемся поговорить с этим королем, и лучше нам всем быть при оружии. Я хочу, чтобы вы держали его на виду. Сейчас нет необходимости в осторожности.

Мэтью кивнул и убрал пистолет за пояс брюк сбоку, тут же с беспокойством подумав о том, сколько человек случайно словило пулю из-за того, что вот так носило пистолет. Иногда оружие стреляло, когда хозяин этого совершенно не предполагал, а иногда, наоборот, давало осечку и оставалось в руке тупым куском угля.

При виде поднимаемой на лодке мачты Мэтью поразила другая мысль. Что, если они вообще не смогут убраться отсюда? Это, разумеется, значило, что они не смогут добраться до Венеции и до зачарованного зеркала, но это мало волновало Мэтью. Гораздо больше его тревожило то, что он не сможет вернуться в Нью-Йорк к Берри. Никто не знал, что он здесь, никто не сможет его отыскать. Вдобавок… это островное государство стоит особняком от остального мира и ни с кем не торгует. Сколько времени пройдет, прежде чем сюда приплывет другой корабль?

Поняв, что вот-вот поддастся панике, Мэтью решил не расшатывать свой собственный руль, сделал несколько глубоких вдохов и сказал себе, что если кто и сможет найти решение этой проблемы, так это он. И, возможно, помощником послужит выставленное напоказ оружие, когда они с группой направятся ко дворцу Фавора.

Они отправились в путь на лодке: Фалькенберг управлял ею, ДеКей находился у руля рядом с ним, Страуд сидел на носу, а Мэтью на корме.

Несколько раз Мэтью улавливал в воздухе запах горящих листьев, а временами ему казалось, что он слышит аромат мяса на углях. Он посмотрел в сторону берега, думая, что увидит дым над холмами, однако никаких признаков пожара не было.

Лодка миновала два брошенных корабля, усеянных чайками, и вскоре в поле зрения появилась городская гавань, залитая горячим солнечным светом безоблачного неба. Скалы сейчас казались ярко-красными от множества разноцветных навесов, затеняющих окна, двери и каменные балконы. Море там, где вокруг пристани начинались отмели и были разбросаны рыбацкие сети, становилось иссиня-зеленым. Обстановка казалась спокойной и умиротворяющей, если отбросить тот факт, что королевский пир был отвлекающим маневром, в то время как кто-то поломал руль «Немезиды».

Основная проблема состояла в том, как починить корабль, не имея рядом ни одного сухого дока. Два заброшенных корабля были намного больше «Немезиды», и их рудерпосты не получилось бы использовать для починки. Мэтью мучился вопросом: зачем островитянам понадобилось посылать людей, чтобы нанести такой ущерб?

Фалькенберг спустил парус, и баркас поплыл к причалу. Когда он был достаточно близко, и ДеКей повернул румпель, Фалькенберг и Страуд ступили на доски и привязали лодку.

— Оставайся здесь, — сказал ДеКей Страуду, когда они с Мэтью сошли на берег. — Держи пистолет наготове, и, если кто-то приблизится к лодке, стреляй.

— Да, сэр.

Прогулка по дороге ко дворцу была долгой. Мэтью видел мужчин и женщин, занимавшихся своими делами, и играющих детей. Туземцы носили одежду ярких оттенков желтого, оранжевого, зеленого, синего и коричневого цветов, которая состояла из свободно сидящих рубашек и панталон, иногда льняного жилета, чулок одного цвета с бриджами, туфель на низком каблуке для мужчин и ослепительно ярких платьев для женщин. Большинство из них вплетали в свои волосы цветы, также украшая ими ткань. Они либо носили соломенные шляпы, многие из которых были украшены перьями или лентами, либо пестрые шарфы. Мэтью также отметил, что у женщин было много украшений: браслетов, ожерелий из ракушек или цветных камней, серьги-кольца и тому подобное.

Также он отметил, что далеко не все жители были такими загорелыми, как Фрателло и те люди, что прибыли вместе с ним на лодке вчера утром. Кожа некоторых островитян была такой светлой, как если бы они родились в Англии. Среди детей тоже встречались белокожие и светловолосые, хотя их было заметно меньше, чем загорелых брюнетов.

Мужчины, женщины и дети, которых они встречали во время подъема по склону, лишь мельком бросали взгляды в их сторону. Их появление уже не вызывало такую шумиху, как вчера вечером. Самой яркой реакцией была реакция группки детей, игравших в какое-то островное подобие боулинга на плоской поверхности: они замерли и несколько секунд таращились на прибывших, прежде чем вернуться к своему состязанию.

Мимо проехала повозка для сена — на этот раз груженая, — и еще одна повозка с несколькими бочками.

По пути встретилось несколько рабочих, латавших трещины в домах. Рядом с ними женщины красили стены в ярко-синий цвет. Еще чуть дальше мужчина в желтом фартуке стоял под зеленым полосатым навесом, нарезая овощи на круглом столе. Жизнь здесь шла своим чередом.

— Вы идете? — спросил ДеКей с ноткой раздражения.

Мэтью перестал изучать окружающий пейзаж и сосредоточился на дороге. Он встал рядом с ДеКеем, когда Фалькенберг постучал в дверь молотом в виде морской раковины. Когда никто не открыл, он выхватил пистолет и ударил прикладом по дереву.

Проделав это пару раз он, вероятно, привлек к себе внимание, потому что послышался звук отодвигаемого засова. Одна из двойных дверей открылась достаточно широко, чтобы показать загорелое лицо одного из членов совета — мужчины с густой каштановой бородой. Мэтью узнал в нем джентльмена, который вчера сидел рядом со Страудом, в винно-красном костюме.

— Мы хотим видеть Фавора, — сказал Фалькенберг, держа пистолет в руке.

Взгляд мужчины переместился на оружие, затем он нахмурился и покачал головой.

— Фавор, — повторил Фалькенберг с нажимом. — Ты знаешь, о ком я говорю. Мы хотим видеть короля.

Мужчина снова покачал головой… а потом вдруг послышался знакомый голос, говоривший на своем родном наречии. Мужчина отодвинулся, и появился маленький сморщенный Фрателло в бледно-желтой рубахе и коричневых панталонах. При виде гостей его белые брови поползли вверх.

— Вы все еще здесь? Я думал…

— Мы хотим поговорить с вашим королем, — прервал его ДеКей. — Это дело исключительной важности.

— Король еще не встал. Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Ты можешь разбудить его. Быстро.

— Сэр… пожалуйста… это его обычай…

— Слушай сюда, коротышка, — прервал ДеКей, делая шаг вперед и вытаскивая пистолет. — Ты отведешь нас к нему. Сейчас же. Я понятно выразился?

Фрателло посмотрел на пистолет в руке ДеКея и жестом пригласил их войти.

Они молча последовали за Фрателло к широкой лестнице на второй этаж, затем по проходу в комнату со сводчатым потолком и полом из очень красивой керамической плитки, такой же яркой, как одежда местных жителей. Горящие масляные лампы стояли на деревянных пьедесталах. В дальнем конце этого похожего на пещеру помещения находилась большая дверь из полированного дерева с медным молотком в виде ракушки в центре. Фрателло подошел к двери и без колебаний постучал. Стук эхом отразился от стен.

В следующее мгновение небольшая перегородка в двери отодвинулась, и оттуда показались темно-карие глаза в окружении множества глубоких морщинок. Фрателло заговорил с Фавором на их родном языке.

— По-английски! — требовательно воскликнул ДеКей и тут же обратился к Фавору: — У нас к вам дело. — Произнося это, он поднял пистолет, демонстрируя силу и решимость.

— Я говорил им, что вы еще в постели, — сказал Фрателло. — Прошу прощения за это…

— Хватит причитать! — рявкнул ДеКей. — Фавор, открывайте дверь!

— Какие-то проблемы, джентльмены? — спросил король, и в его голосе не было ни единой нотки страха при виде оружия в руках ДеКея и Фалькенберга. Мэтью держал руку на рукоятке своего пистолета, но доставать его не спешил. В конце концов, здесь не было армии, которая могла дать отпор, только старик с сонными глазами, который теперь обращался к зловеще молчаливому ДеКею: — Дайте мне минуту одеться. — С этими словами он задвинул перегородку.