Носитель гена дракона (СИ) - Леманн Лина. Страница 6

— Все нормально, она смирная, — громко отвечаю, выглянув в окно. И очень зря, потому как очень близко с каретой пронесся всадник. — Больной, что ли? — кричу ему в след, но того и след простыл. Одно запомнила: конь у него уж больно огромный, с огромными белыми отметинами на крупе. Никогда подобной масти не видела.

— Стало быть, он меня не слышит, — подытоживает Хельга, пока я тяжело дышу. — И, видимо, никто, кроме тебя? Ты откуда ж взялась на мою голову? Магию как выпустила?

— Я ее не выпускалась, она сама выпустилась. Я просто попросила ее мне помочь.

— Ага, и вот помогла. Я в теле кошки. Ты хоть представляешь, каково это?..

Следующие десять минут жалею, что рэнс Иветта не наложила на кошку сонно заклятие на дольше. Многое бы отдала за минуты побыть в тишине! Но мне Провидение такую роскошь не позволило. Мол, отчитывайся за свои грехи, деточка, мучайся. Думать впредь будешь, как с высшими силами связываться. Клятвенно, что ли, пообещать, что я так больше не буду? Но, зная себя, могу точно сказать: буду.

— Вот. — Карета останавливается. Кучер подходит к окну и как бы невзначай осматривает салон. Распахивает дверцу, подает мне руку: — Рэнни.

Подкидываю мужчине один серебряк, чтобы он донес вещи до гостиницы, нагло втиснувшейся между двух кофеен с чудесным ароматом еды. Как давно я не ела!

Хельга идет чуть позади, якобы следит за кучером, вдруг вещи стрельнет. На самом деле делаю вывод, что она просто трусит. Мне, если честно, самой на сердце волнительно. Оно колотится до тахикардии, я не могу понять, какое чувство преобладает: страх или воодушевление? Ведь только сейчас, в теплых стенах гостиницы, я понимаю, что действительно сбежала из дома. И это самый отчаянный мой поступок в жизни.

— Рэнни, подойдите, — зовет меня старческий женский голос с властными нотками. Я неуверенно подхожу к высокой стойке, за которой сидит крупная гномиха. — Вы заселяться на одну ночь или на несколько?

— Пока на одну. — Впервые вижу гнома в живую! Так хочется рассмотреть ее, но это будет ужасно некрасиво.

— В таком случае выселение завтра в десять утра. Комната должна быть свободна за четверть часа.

— А вещи? — оглядываю огромный чемодан и Хельгу по соседству.

— У нас нет камеры хранения. Берите две ночи. За безопасность вашего багажа могу ручаться. — Гномиха переводит брезгливый взгляд на кошку. — За животных отдельная плата. Вы даете ей сонное зелье? У нас можно купить по отличной цене, всего три дисса за дозу.

— Спасибо, не стоит. Давайте две комнаты.

— Два дигля, пожалуйста. И еще диру за животное, — безапелляционно заявляет хозяйка, а я с тяжелым сердцем отдаю ей два золотых и один серебряный. Приходится еще и сверху приплатить за ужин. Довольно с меня прогулок.

— Есть в комнатах запрещено, но в местной столовой на первом этаже — пожалуйста. Постояльцы у меня — люди благородные, выпивку употребляют в меру, — рассказывает хозяйка, пока провожает нас к номеру. Выдает ключ, смотрит строго. — Ужин через полчаса специально для вас. Не опаздывайте.

— Спасибо.

Номер небольшой, но уютный. Кровать односпальная, и к ней бодро шагает Хельга.

— Эй, стоять! — Разгадать кошачий план несложно.

— Так, Кайли, не забывай, кто здесь старший. На полу поспишь, — парирует Хельга, клубочком устраиваясь на кровати. Дарит пренебрежительный взгляд и отворачивается. Ну ничего, позже стряхну.

Отправляюсь на ужин в местную столовую. Там довольно много людей, большинство — мужчины, и львиной доли из них стоят кружки с алкоголем. О том говорят слишком громкий смех и красные лица, ведь в помещении отнюдь не жарко.

Устраиваюсь в самый краешек, мне приносят чай и похлебку.

— Ты в Академию поступать собираешься? — интересуется молоденькая официантка и, вместо того чтобы уйти, плюхается на соседний стул.

— Ага.

— Я тоже буду. Накопила уже денег. Тогда ты знаешь, что последний и главный отборочный экзамен будет завтра в девять утра? Так что не засиживайся допоздна, — по-доброму говорит она, тряхнув рубиновыми кудряшками.

— И много уже этих экзаменов было? — осторожно спрашиваю. Сейчас все заготовленные в голове реплики по поводу моей речи перед комиссией выглядят детскими и глупыми.

— Два. На потенциал и склонность к боям. Завтра экзамен на самоконтроль. Говорят, а моим источникам можешь верить, ведь я работаю здесь всю жизнь, что бывали случаи, когда поступали, только сдав последний экзамен. Хотя чаще всего он всех и заваливает.

— Что нужно будет делать?

— Как? Неужели не знаешь? Рэнни, ты откуда такая приехала? Все просто: твоя задача остановить бешено кружащуюся карусель. Чем больше в тебе магии, тем сильнее она будет крутиться. Потому что большая магия — большая ответственность. Я очень нервничаю. Первые два я легко прошла. Кстати, я Адель, — девушка протягивает мне крошечную белую ладошку.

— Кайли, — отвечаю на рукопожатие с улыбкой. Но Адель не отпускает.

— Из?..

— Эрьеры.

— Хм… — Адель хмурится. Видимо, столичные жители не знают о таком маленьком городке как мой, что потерян южнее центра страны. — Ладно, подруга, мне пора работать. Если хочешь, пойдем вместе, я все тебе покажу. Увидимся здесь в восемь утра, Кайли из Эрьеры.

— До завтра.

Адель спрыгивает со стула и бодро идет к стойке, где ее уже поджидают несколько мужчин. При каждом ее движении короткие кудряшки так и норовят подпрыгнуть, что со спины выглядит забавным.

Но я следую совету: доедаю ужин, не трачу время на рассматривания местной «элиты» и быстро ретируюсь наверх. Втискиваюсь между стенкой и Хельгой и наконец-то нормально засыпаю, совсем забыв про будильник.

꧁Глава 4꧂

Мик. Тем временем

Струсила. Я даже удивлен. Хотя, может быть, так будет даже лучше: теперь мы вряд ли встретимся. Конфликт с Соланой набирает обороты, добровольцы нужны со всей страны и из всех рас. Кто знает, реально ли вернуться с войны живым? Быть может, в столице найдутся маги, которые снимут связь между нами. Все же времени прошло мало.

Все эти мысли медленно перемалываю, пока стою, как дурак, у Воробьиных ворот. До столицы ехать долго, а я чувствую себя бодро после фирменного маминого чая: я спал как младенец всю ночь. На утро я покинул родной дом, чтобы вернуться в него героем или не вернуться вообще. Стать легендой — это меньшее, на что я согласен.

— До отправления поезда Эрьера — Дара остается пять минут! — кричит стоящий неподалеку служащий вокзала всем, кто мается на лестнице перед станцией. Люди синхронно забрасывают свои дела и поднимаются наверх. Мне тоже пора. В последний раз оглядываюсь: вдруг увижу буйную рыжую шевелюру, но увы. Улица наполнена только просыпающимися торговцами.

Второй и ненужный билет выкидываю под колеса поезда. Он медленно падает на черные рельсы.

— Рэн, поезд вот-вот отправится, — сурово сообщает мне проводница. Запрыгиваю в вагон с тяжелым сердцем.

В попутчики мне достается пожилая семейная пара людей, которая, впрочем, через несколько часов сменяется двумя почти одинаковыми гномами. Видимо, они братья, потому как иначе объяснить внешнюю схожесть? Разве что немного отличается одежда: на одном красная шляпа, на другом — зеленая.

— На войну едешь, сынок? — скрипучим голосом спрашивает тот, что в красной шляпе. Снимает ее, обнаруживая глянцевую лысину в обрамлении каштановых волос, вешает на крючок.

— Отцепись от человека, Мор! — тут же ругается второй, как будто общаться в поезде запрещено законом. — Не видишь, на нем лица нет? Видать, силой отправили.

— Нет-нет, — отвечаю. — Я сам.

— Зачем? — хором удивляются они, при этом звук получился такой, словно кто-то провел когтями по стеклу.

— Славу хочу. Героем вернуться.

— Война с Соланой — самоубийство для молодых людей, — заключает «зеленая шляпа». — Король давно должен был сдаться.

Короче, до конца поездки гномы так разбушевались на тему политики, что едва не подрались друг с другом. Поэтому, выйдя на свежий воздух в Даре, я с радостью расстаюсь с ними.