Ловец ласточек (СИ) - Рябова Александра. Страница 57

— За всё, — ответил он ещё глуше.

Я привалилась к стене и глубоко вздохнула, унимая раздражение. Юлиан продолжал виновато смотреть в чашку.

— Выходит, ты тоже рыцарь? Почему не рассказывал?

— Работал под прикрытием.

— Значит, — сердце замерло и тут же бешено забилось, застучало в висках, — я была твоей целью?

Юлиан уткнулся лбом в сцепленные над столом ладони. Что-то внутри меня надломилось.

— Каждого новоприбывшего странника встречает рыцарь. Мы знаем, где и когда произойдёт переход, и первое время сопровождаем вас, помогаем освоиться. Однако бывают особые случаи, когда необходима третья, нейтральная сторона — друг в новом мире, которые обеспечит страннику психологическую поддержку. Я был выбран таким другом для тебя.

Мне вспомнилось, в больничной палате, где я очнулась, сидела женщина в тёмно-синем костюме. Никто даже не упомянул, что она была рыцарем. Юлиан о чём-то спорил с ней, но из-за тумана в голове я едва ли их слышала.

— То есть… — Голос предательски дрогнул. — То есть всё это было игрой? Всё между нами было не по-настоящему?

— Нет, Марта…

— Не надо. Даже не пытайся, я… я больше… не могу…

Мне не хватало воздуха. Я вскочила, поддала коленом стол, и он зашатался, чашки качнулись, расплескав горячий чай.

— Постой, Марта, прошу. — Юлиан схватил меня за руку. Я не стала вырываться, застыла, спрятав глаза и стиснув зубы. — Всё было по-настоящему. Мои чувства к тебе были и остаются настоящими.

— Как будто я поверю в это теперь.

— Что мне сделать, чтобы ты поверила?

Он смотрел с мольбой. Крепко стиснул мою руку, отчаянно не желая отпускать.

— Хочешь, я расскажу тебе всё?

Смысл его слов затерялся в буре противоречивых эмоций, разрывавших меня на части. Что есть мочи я сдерживала её, готовясь взорваться в любой момент. Но стоило мне наконец осознать, что он спросил, как буря утихла, сменилась напряжённым, бдительным штилем. Капля пролитого чая звонко ударила об пол, и по спине пробежала дрожь.

— Всё? — выдавила я.

— Про странников, про магию, про Приглашения. Всё, что мне известно. Не сочти это за попытку искупить вину — я дай бог возмещу тебе за всю ложь и недомолвки. Но, какими бы проблемами это ни обернулось, я больше ничего не утаю. Обещаю, — произнёс он с неподдельной честностью. — Ну, что скажешь? Выслушаешь меня?

Кое-как совладав с собой, я кивнула.

Юлиан прибрался и снова сделал нам чай. Он не спешил, а может, и специально медлил, давая мне время собраться. И в этом тягостном ожидании мной вдруг завладел страх. Чего я боялась? Что не вынесу правды или что поплачусь за своё любопытство?

— Ты колеблешься, — заметил Юлиан. — Я не стану рассказывать, если ты передумаешь.

— Вечно вы оставляете выбор за мной. Нет бы взять и выложить всё как есть, раз уж захотелось. Зачем так осторожничать?

— Причин много. — Он покрутил чашку, но к чаю так и не притронулся. — Счастье в неведении. Рыцари знают это лучше, чем кто-либо.

Однажды Рут говорила нечто подобное. Имела ли она в виду то же, что и Юлиан?

— Расскажи. Расскажи мне всё.

Он шумно выдохнул.

— Для начала… этот браслет больше не носи. Ты его от Рея получила, верно?

Я кивнула. Кисть потяжелела, а тонкий ремешок, казалось, так туго перетянул запястье, что оно затекло.

— Рыцари ничего не дарят просто так. В браслет метка, чтобы отслеживать местоположение. Видимо, Рей решил перестраховаться из-за твоего внезапного переезда. Сегодня ты едва избежала допроса.

Я подумала, что помещать метку в браслет ненадёжно. Потом вспомнила его странный, почти мистический магнетизм, вспомнила, что в то утро надела его по собственной инициативе. А если бы не надела, то он бы до сих пор лежал на дне моей сумки — значит, меня бы всё равно обнаружили.

— Пока что не снимай его. Сделаешь это, когда вернёшься домой. Но не избавляйся, просто закинь поглубже в какой-нибудь ящик и притворись, что забыла.

— И это поможет? — процедила я. — Вы ведь, наверняка, ещё как-нибудь за нами следите, да?

Юлиан горько усмехнулся.

— Прослушиваем телефоны в общежитии. И агентство тоже прослушиваем.

Язык онемел. Вот почему Мария запрещала нам разговаривать о прошлой жизни. Взгляд лихорадочно забегал по кухне, из угла в угол, от стены к стене.

Юлиан дотронулся до моей руки.

— Не бойся, здесь нас не прослушивают. Можешь говорить свободно.

От прикосновения по коже пробежал холодок, и я отняла руку. Тело проняла дрожь. Юлиан пристыженно потупился, снова обхватив пальцами чашку. И как раньше меня не раздражала его бесхарактерность?

— Зачем вам всё это? — наконец осмелилась я подать голос. — Работа под прикрытием, слежка — одних инспекций вам недостаточно?

— Я был бы счастлив, будь их достаточно. Но мы вынуждены жёстко контролировать странников, чтобы они добровольно принимали Приглашения, чтобы желали их получить. Даже церковь создавалась для того, чтобы внушать вам нужные, «правильные» идеи. Не существует никакого Владыки, который бы приводил вас в наш мир, а потом звал куда-то дальше.

— Тогда что же такое эти Приглашения? — не выдержала я. — Что такое стоит за ними, на чём свет клином сошёлся?

Юлиан стиснул чашку так сильно, что она могла бы треснуть. Он не поднимал головы и долго молчал, и в нетерпении, в этом невыносимом ожидании я вообразила десятки возможных вариантов его ответа. Ни один из них не оказался верным.

— Начнём с того, — неуверенно заговорил он, — что магия, которую мы используем как топливо, и магия из ваших источников — это одно и то же.

Я сощурилась, недоумевая, почему он так осторожно подбирал слова. Должно быть, из-за знакомства с Киром, из-за его необычной способности, а вернее, её отсутствия тождественность природной магии и магии странников казалась мне очевидной. Разве было это таким страшным секретом?

— Для нас странники — всего лишь ресурс, — продолжил Юлиан. — Мы собственноручно завлекаем вас сюда, в наш мир. Это не жест доброй воли, не дарованный вам шанс начать жизнь заново, понимаешь? Мы всего лишь выбираем подходящих людей, сломленных и отчаявшихся, пользуемся их слабостями, чтобы заманить и получить магию. Сейчас, когда её потребление стремительно растёт, каждый странник на вес золота и мы активно приводим новых. Тьярна небольшая, поэтому здесь вас пока немного, но в крупных городах странники исчисляются сотнями.

— Подожди, ты имеешь в виду… что вы добываете магию из наших… источников?

— Именно так.

— Но тогда что такое дикая магия?

— Она рождается из нестабильных источников. Почему, думаешь, мы так печёмся о вашем самочувствии, почему пытаемся ускорить ваше восстановление? Нам всего-навсего нужна пригодная для применения магия. В противном случае меня бы не приставили к тебе, да и вообще мы бы не тратили столько денег, сил и времени, чтобы угождать вам и…

— Как вы добываете магию?

Юлиан отвёл взгляд. Во рту пересохло, но я не притронулась к чаю, опасаясь, что поперхнусь.

— Ты ещё не догадалась?

Мысли беспорядочно заметались, оглушая и ослепляя меня.

— Как с этим связаны Приглашения?

Он вздохнул. Я заметила, как дрожали его сложенные на столе руки. Пугающая догадка мелькнула в мешанине мыслей, но озвучить её было всё равно что сделать явью. И в то же время мне не терпелось услышать истину, не терпелось убедиться в своей правоте или же узнать, что я ошиблась. «Пожалуйста, пусть я окажусь неправа». Юлиан тянул мучительно долго.

— Приглашение — просто ширма, и в действительности…

— Господи, да скажи это уже!

— Их убивают! — выкрикнул он, ударив по столу. — Довольна? Странников убивают и выкачивают из них магию. Нет никакого лучшего мира, нет ничего после Приглашения, кроме смерти.

Он смолк, и стало так тихо, что можно было различить его сдавленное дыхание. «Угадала», — разочаровано подумала я. Эмоции нахлынули не сразу. Но их волны были сокрушительными, уничтожающими. К горлу подступила тошнота.