Последнее желание ведьмы - Плен Александра. Страница 6

Если бы я не работала как проклятая весь год, то можно было бы сказать, что мне опять повезло. Не знаю, сработала бы ведьмовская удача, если бы я сидела сложив руки и плевала в потолок, или нет. И не хочу знать. Я никогда не отлынивала от работы и привыкла добиваться всего сама, а не уповать на какую-то мифическую ведьмовскую силу.

Здание кондитерской было построено двадцать лет назад на маленькой улочке под названием Солнечная, тогда южной окраине Корнола. Сейчас наша улица окраиной уже не считалась, но и до центра, где располагался королевский дворец и все административные учреждения, было не близко. Амалия с мужем и детьми переехала сразу же после того, как перенесли столицу. Построила двухэтажный домик, вложив все деньги, которые привезла с собой, и открыла на первом этаже сначала пекарню, а потом кондитерскую. Зал для посетителей был небольшим и занимал половину первого этажа. Внутри стеклянной стойки располагалась витрина, где выставлялись пирожные и торты, за стойкой – дверь в кухню. На втором этаже находились три спальни и крошечная комната, совмещающая в себе и кабинет, и гостиную, и библиотеку.

Одну спальню заняла я, другую Яна, а третью мы отдали под кладовку. Места катастрофически не хватало, и не только для дополнительных столиков.

Чем дольше я жила в столице, тем больше убеждалась, что правильно сделала, приехав сюда. Мне очень нравился город. Яркий, молодой, стремительно развивающийся, он был похож на юную любопытную кокетку, впервые вышедшую в свет, игриво завлекающую кавалеров улыбками и флиртом. Он пах свежей краской, новизной и цветами, они повсюду здесь росли – в кашпо, висевших у входа, на маленьких клумбах, во двориках, парках.

Зима здесь была мягкой, весна и осень – приветливыми, а лето изумительно жарким. Для меня жизнь без меховой одежды зимой была странной и непривычной. Как же хорошо, что предыдущие правители позаботились о будущем и завоевали эти земли. В газетах часто писали о голодных бунтах в соседних северных королевствах. Несколько лет подряд неурожаи и лютые зимы заставили беженцев искать убежище в южных государствах. К нам тоже бежали. Королева была недовольна. Приказала закрыть границы, а тех, кто все же пробрался, не пускать ниже Выгреба.

Но пока в Корноле все было тихо и спокойно, хотя иногда в газетах проскальзывали пугающие слухи о грядущей войне с севером. Вроде несколько королевств объединились и собирались пойти на юг всей мощью. Мы считались одним из самых богатых государств, но такую силищу даже мы не смогли бы сдержать. Помощи ждать неоткуда – за нами располагался огромный Южный океан, а граничащие на востоке и западе дружественные королевства сами страдали от набегов северян.

Почему изменился климат, что произошло – никто не знал. Ведь еще несколько сотен лет назад все было хорошо – я читала хроники. С каждым годом все короче становилось лето и длиннее зима, на том месте, где еще недавно цвели сады и зеленели луга, сейчас лежал снег. В храмах воспевали Двуликого, взывая к его милости, прося помощи, но, кажется, Бог давно забыл про нас.

Меня, само собой, волновала возможная война. Но север, как и снег, был далеко, Корнол жил весело и беззаботно, и мы вместе с ним.

Яна стала незаменимой помощницей. Она не умела придумывать новые рецепты, как я, или создавать затейливые украшения для тортов и пирожных, но зато умела скрупулезно следовать написанным мной указаниям и выполнять их в точности. Ее выпечка была абсолютна идентична. Даже у меня не получались одинаковые эклеры, один чуть больше, другой чуть меньше, крем тоже не везде ровно ложился, но у нее…

В ответ на мое восхищение она криво улыбнулась:

– Деверь бил меня по рукам палкой, если мои грядки уходили в сторону или швы на его рубашке были не под линейку.

Берта осталась на подхвате. Она повзрослела и стала не такой неуклюжей, довольно резво разносила тарелки и напитки, успевая улыбаться и кокетничать с посетителями. В общем, я была довольна своим устройством в столице. Агата не обманула – ведьмовская удача работает.

У меня даже появился кавалер – начальник местного отделения жандармерии, тридцатилетний капитан Андре Гаяч.

Но первой с ним познакомилась Яна. Получилось забавно.

Я отправила ее в ателье на рынке, чтобы заказать форму для работников. Во многих приличных заведениях подавальщицы, повара и даже управляющие были одеты одинаково. Выглядело строго и солидно. А так как я хотела вскоре превратить кондитерскую в заведение первого класса, нужно было соответствовать. Золота дала немало, но через час Яна приехала назад в украшенной королевскими гербами карете, вся в слезах.

Из кареты ее вывел незнакомый мужчина, одетый в форму.

Оказалось, ее ограбили прямо на улице, виртуозно вытащив кошель из внутреннего кармана. Истерика девушки привлекла внимание жандармов, те ее отвели в отделение, где сам начальник принял показания Яны и заверил ее, что подобные происшествия в его районе редкость.

Подруга была ужасно расстроена, мы лишились огромной суммы денег. Само собой, я не собиралась ее ругать. Усадила за столик и попросила Берту принести чай с мятой.

– Это могло случиться с каждым, – успокаивала ее я, умолчав, что со мной такого бы не произошло. Хотя Агата советовала мне иногда притворяться, что несчастья и меня не обходят стороной. Случайно что-то потерять, споткнуться, удариться. Чтобы ни у кого не закралось подозрение о моей ненормальной удаче.

– Мы обязательно найдем воришку, – за спиной раздался твердый, уверенный голос. Я обернулась и встретилась глазами с темноволосым мужчиной. Он по-солдатски щелкнул сапогами и поклонился. – Позвольте представиться, Андре Гаяч, начальник южного отделения королевской жандармерии.

Я вежливо присела, подавая руку.

– Милена Яковецкая. Присаживайтесь, выпьете чаю.

– С удовольствием.

С того дня Андре стал частым гостем в нашей кондитерской. Вора он нашел, и Яне еще раз пришлось идти в отделение на опознание. Большую часть денег вернули, и мы таки заказали форму. Работникам попроще, нам с Яной побогаче. Пусть она считала себя обычной служащей, я выправила бумаги, сделав ее полноправным партнером.

Андре приносил цветы, заказывал у нас торты и пирожные, вечерами, после работы пил чай, занимая ближайший к входу столик. Наверное, я бы еще долго не догадывалась о его чувствах, если бы не Яна.

– А ведь он терпеть не может сладкого, – однажды заметила она, глядя вслед Андре, уходящему с очередным тортом, купленным у нас. Я удивленно обернулась к подруге.

– Почему ты так думаешь?

Яна странно скривилась, грустно и в то же время насмешливо.

– Курьер однажды передал открытку с благодарностью. Угадай, от кого? – я пожала плечами. – От служащих жандармерии. Купленные у нас торты и пирожные он раздает коллегам.

– Зачем он это делает? – фыркнула я. Яна тяжело вздохнула, словно сердясь на мою недогадливость.

– Ты заметила, что когда он сидит в кондитерской, то заказывает минимум сладкого, пьет в основном чай?

– Мне некогда рассматривать посетителей.

– Ты ему нравишься. Очень, – Яна отвернулась и уставилась в окно. – Он смотрит лишь на тебя, следит за каждым твоим движением и приходит к нам не за выпечкой, а только чтобы увидеть тебя.

– Не заметила.

Когда я нахожусь не у печи, то разбираю бумаги в кабинете. Когда привожу в порядок бумаги, сведя выручку с затратами к общему знаменателю, нужно закупать продукты и обновлять с поставщиками договоры. Замкнутый круг, ни одной свободной секунды, а еще нужно посещать рынок, придумывать новые рецепты… Да и вообще – я не считала себя красавицей, одевалась просто и удобно, не улыбалась, не кокетничала, не смущалась, не надевала даже те немногочисленные украшения, какие у меня были.

– Куда тебе заметить! Ты своим хмурым видом кого угодно отпугнешь, – Яна странно говорила, сдержанно, но в то же время настойчиво. – Лишь очень смелый человек может пригласить тебя на свидание. Надеюсь, начальник жандармерии таким окажется.