Недотрога в моей постели (СИ) - Невинная Яна. Страница 29

— Я вас закопаю! И никто не узнает!

— Не думаю, что вы пойдете на убийство ради такого пустяка…

— Это мне решать — пустяк или нет! — продолжал ерепениться Турок, но я чувствовала, что его настрой переменился, а на лице отражалась борьба с собой.

— Но насчет преступления никаких сомнений у судьи не возникнет. Даже если вы откупитесь и не сядете — ну зачем вам эти хлопоты? Вы же деловой человек.

— Поучи еще меня, малолетка… — проворчал он и отвернулся, переглядываясь со своими молчаливыми дружками, застывшими в ожидании. Выдохнув, я обессиленно прислонилась к воротам, надеясь, что не упаду в обморок и не сползу позорно вниз на землю.

Впервые в жизни я дала такой серьезный отпор обидчикам, и от этого внутри всё дрожало и адреналин бурлил в крови.

— Я разберусь с ним, не сомневайся, но тебя не трону, так уж и быть, — насупленно проговорил он, задумчиво глядя на меня и, наверное думая, как изобразить видимость того, что решение не похищать меня исходило от него. — Хлопот с тобой, такой смелой, не оберешься. Передай Максимке, что может быть тебе благодарен.

— Благодарен за что? — Максим вышел из-за ворот, обеспокоенно разглядывая незваных гостей и дрожащую меня. А я неимоверным усилием воли удержалась от естественного желания броситься на шею мужчине-защитнику и обнять, прижаться крепко-крепко, согревшись его теплом.

— Борис Сергеевич, что же вы по ночам не спите? Дурная голова ногам покоя не дает? — едва слышно и нарочито вежливо спросил Максим, но от угрозы, скрытой во всем его облике, поежилась даже я. Он закрыл меня собой, а в руке у него я заметила обрез, бликующий железным дулом в лунном свете.

— А ты, Максимка, что с ружьем выскочил? Зверье решил пострелять? — Он кивнул своим браткам, и они вытащили из машины биты, угрожающе взяв их наперевес. — А мы, видишь, тоже решили поохотиться. На тех, кто за свои поступки отвечать по-хорошему не хочет.

— Убирайтесь, тут охотников полный дом. Зря приехал, Борис Сергеевич. Если хотите поговорить по-человечески, приезжайте без своих спортсменов и не трогайте людей, к нашим общим делам не относящихся.

— Что за день такой, а? — вздохнул Турок, поднимая указательный палец вверх, на что его подручные среагировали постукиванием бит по ладоням.

Напряжение в воздухе достигло апогея. Все с замиранием сердца ждали решения Турка. А он рассуждал, ходя из стороны в сторону:

— Что за день, спрашиваю? Что за времена пошли, когда каждый учит, как жить? Ладно, ребятушки, отпускаю вас на первый раз. Благодари свою девушку, Максим. Отстояла она твою честь. Такое сокровище надо беречь. Ну, не прощаюсь, — махнул он рукой и отправился к машине, загрузился туда вместе со своей бандой и убрался восвояси.

Накрыв лицо руками, я медленно отмирала, не замечая ничего вокруг. Когда Максим сгреб меня в охапку, окутав своим жаром, я замерла на миг, а потом вцепилась в него, прижавшись теснее некуда, вжалась всем телом, черпая жизненные силы и защиту. Изрядно наплакавшись, я наконец поняла, в чьих объятиях нахожу утешение, и пошевелилась, чтобы отстраниться.

Делать этого жутко не хотелось. Мне было так хорошо в надежных и крепких руках Максима, вдыхать терпкий аромат его кожи, чувствовать его дыхание в своих волосах. А теперь он, крепко стиснув мне предплечья, впился взглядом в мое лицо, требуя ответов.

— Что это было? Ты какого хрена тут оказалась?! Ты хоть понимаешь, что с тобой могли сделать?!

— Я прекрасно понимаю! Мне всё расписали в красках! И как в лес увезут, и как тебе позвонят и потом устроят спарринг, а потом меня отдадут на растерзание этим молодчикам! — Дернувшись в сильных руках, я попыталась освободиться, но куда там? Максим не собирался меня отпускать, пока не выскажет всё свое недовольство.

Но и у меня его хватало!

— Сука! Турок вообще оборзел! — кипел Максим, а я высвободилась наконец и потерла ноющие от боли запястья.

— Надо было думать, прежде чем его нос расшибать.

— Знаю, что надо было. Но он задел за живое. Упомянул тот чертов аукцион.

Похолодев, я нервно поправила волосы, понимая, что не хочу развивать тему, не хочу касаться прошлого, с меня достаточно принудительной ностальгии. Вот только я хотела дать понять Максиму одно — меня не должны касаться его проблемы.

— Как сделать так, чтобы меня не касалось то, что происходит с тобой? Ты переходишь дорогу бандитам, а я оказываюсь под пулями!

— Тая, прости… Я никак не ожидал, что он приедет сюда, начнет угрожать тебе. Как… как ты смогла уговорить его?

— Сама не знаю. Просто объяснила последствия. Наверное, он не собирался всерьез осуществлять свои угрозы.

— О, нет, поверь. Он мог, — покачал головой Максим, устало потирая шею. — Он еще живет в девяностых.

— Тогда ты должен быть осторожен, — перепугалась я, хватая его за предплечье и тут же отдергивая руку, но Максим уже поймал мою ладонь и потянул к своим губам, целуя пальцы. Нежно, едва касаясь, а потом с видимым сожалением отпуская.

— А ты не должна была выходить за ворота.

— Что? Что за бред? Мне теперь из-за твоих драк по ниточке ходить?

— Пока я не разберусь с Турком, видимо, да.

— Максим, скажи, почему, как только ты оказываешься рядом, у меня возникают проблемы? — задала я риторический вопрос, собираясь открыть калитку и войти внутрь двора, но Максим остановил меня.

— Ты так и не сказала, почему вышла за ворота. Что-то случилось?

— Хотела побыть одна, — нервно облизывая губы и пряча глаза, ответила я, вздрагивая, когда Максим осторожно приподнял мне пальцами подбородок, принуждая смотреть в его глаза. От его пальцев словно шел электрический ток, заряжая меня искрами жара.

— Тая… Что произошло? От кого ты пряталась? Я обидел тебя? — нахмурил он брови, склоняясь ко мне ближе. Его опасный шепот дразнил слух и усыплял бдительность. А я, застигнутая врасплох, не находила в себе сил сопротивляться нереальному притяжению, неизбежному рядом с Максимом.

Мне хотелось потереться о его руку, как кошка, которую ласкает хозяин. Глупое, постыдное желание! Но разговор требовал сосредоточенности, поэтому я шагнула назад, оказываясь вне зоны «радиации» Максима.

— Нет, ты ни при чем. То есть не напрямую. В общем… Уже ночь, и пора спать. День был тяжелым.

— Э, нет, красавица, ты так просто не уйдешь. Что-то произошло, я же вижу. Но, думаю, что если мы вернемся сейчас в дом, то не сможем поговорить нормально. Никто и не собирается ложиться спать. Жди меня тут, схожу за ключами, — приказал он, затаскивая меня за калитку и пообещав скоро вернуться.

Ключи? Какие ключи? Честно говоря, мозг временно перестал работать, потому что слишком много событий заполнило меня до предела. А когда вернулся Максим с нашей верхней одеждой, я изумленно посмотрела на него, а потом на часы на руке.

— Куда ты собрался в три часа ночи?

— Покататься.

— Ты же пил.

— Не так много, чтобы не быть в состоянии сесть за руль и прокатиться по местным дорогам.

— Но всё равно…

— Тая, послушай, — он подошел ближе и притянул меня к себе за талию, и это заставило меня задуматься, как просто я стала позволять себя касаться. Но всё же я не отшатнулась, загипнотизированная его ласковым голосом.

— Мы просто отъедем на часок, чтобы ты пришла в себя.

Глава 20

Тая

Отъедем на часок? Я непонимающе уставилась на Максима. Кажется, он был решительно настроен и не сомневался, что я сделаю так, как он хочет. Но он ошибался. Медленно мотая головой из стороны в сторону, я давала ему понять, что не согласна.

Уехать куда-то и остаться наедине в тесном салоне автомобиля, где всё пропитано его дурманящим голову запахом, где всё дышит его присутствием? Где я снова стану слабой и безвольной, поддаваясь его напору? Этому не бывать.

— Зачем, Максим? Что ты хочешь? — прошептала я едва слышно, ощущая дрожь по всему телу оттого, что его губы оказались совсем рядом с моими, обжигая, словно крохотные язычки пламени. Одно короткое движение навстречу — и он поцелует меня.