Эсминцы против линкоров (СИ) - Ангелов Августин. Страница 7

Вот только Великобритания Швецию в тот раз не поддержала, выступив категорически против, после чего Лига Наций постановила оставить острова Финляндии, которая обязалась гарантировать обитателям архипелага широкую автономию. В 1920-м году Финляндия приняла соответствующий закон о самоуправлении на Аландах, который вызвал протест, как со стороны самих обитателей островов, так и со стороны Швеции. Между двумя странами чуть было не начались военные действия из-за принадлежности архипелага. Но, решение Лиги Наций подтвердило статус Аландов, как нейтральной и демилитаризованной территории в составе Финляндии. Хотя местные жители все равно продолжали протестовать, пренебрегая финской государственной символикой и стараясь разговаривать только на шведском языке.

Советское правительство, конечно, осознавало, что вместе с контролем России над Аландскими островами утрачена и ключевая позиция на Балтике. Из-за этого в конце 30-х годов архипелаг сделался одним из важных вопросов советско-финских отношений. Советский Союз выступал против милитаризации финнами этих островов, настаивая на их демилитаризованном статусе. В 1940-м году, после победы в Зимней войне, СССР открыл советское консульство в главном островном городе Мариехамне. Но, как только Германия напала на Советский Союз, консульство было тут же разгромлено.

Когда советская десантная операция против Хельсинки оказалась успешной, и Финляндия внезапно проиграла СССР войну, статус многих территорий на Балтике поменялся с принадлежащих Финляндии на оккупированные Советским Союзом, и сразу возник вопрос создания на Аландском архипелаге советской военно-морской базы, которая была бы очень удобна для контроля всего Ботнического залива и прерывания немецких морских перевозок с севера Швеции. Потому командование Краснознаменного Балтийского флота сразу послало специалистов для предварительной оценки строительства береговых укреплений и портовых сооружений.

* * *

После того, как линкор «Октябрьская революция», лишившийся трубы в перестрелке с финской береговой батареей на острове Куйвасаари, покинул район боевых действий, направившись в Кронштадт на ремонт, эсминец «Яков Свердлов» неожиданно прекратил сопровождение поврежденного линкора и взял курс на Таллин. Объяснялся этот внезапный маневр тем, что после похода на Хельсинки в эскорте линкора командир эсминца «Яков Свердлов» каперанг Малевский получил неожиданное боевое задание из штаба флота. Эсминцу надлежало зайти в порт Таллина, а потом идти на Аландские острова.

В результате успеха советского десанта, правительство в Хельсинки капитулировало. И нужно было срочно доставить на Аланды советских специалистов, потому что флотское руководство решило незамедлительно создавать там передовую базу. В Таллине эсминец быстро загрузился и вскоре вышел из столицы Эстонии в направлении Аландского архипелага. На борту корабля находилась группа военных инженеров, в задачи которой входил осмотр и инвентаризация всех сооружений Аландских островов, которые можно было бы использовать для базирования флота и обороны берега, а также предварительная разработка проекта новой военно-морской базы.

Сам же «Яков Свердлов» должен был выполнить разведку побережья архипелага. На рассвете 4-го июля в утреннем тумане эсминец резво разрезал небольшие волны, набирая ход. С мостика почти ничего разглядеть не удавалось. Даже носовая оконечность терялась в плотном туманном мареве. Но, Малевский уверенно вел свой корабль, и даже плотный туман не мешал ему чувствовать море и фарватер.

Глава 4

Когда остров Нарген, он же Найссаар, остался позади, утренний туман рассеялся. На пятницу четвертого июля прогноз погоды метеослужба флота выдала благоприятный. Сколько-нибудь серьезного волнения и ветра не ожидалось. Летний день в Финском заливе обещал пройти без осадков и подарить ясное солнечное небо. В обычной мирной жизни такой погоде можно было бы радоваться, но во время войны хорошая видимость, спокойная погода и безоблачное небо означали, что авиация противника в любой момент может атаковать эсминец.

Впрочем, после значительного усиления ПВО, дооснащения зенитными автоматами, пулеметами ДШК и универсальными орудиями, старенький «Новик», который давно уже звался «Яков Свердлов», вполне мог отбиться от нескольких немецких самолетов. Тем более, что в боевой обстановке с начала войны отбиваться уже приходилось неоднократно и пока успешно. К счастью, с потерей аэродромов в Финляндии, активность люфтваффе против советских кораблей на Балтике значительно снизилась, а вражеские самолеты, в основном, вели воздушные бои над передним краем, где в сражении за Ригу решалась в эти дни судьба всей Прибалтики. Потому Малевского в этом неожиданном походе больше беспокоили вражеские подлодки и торпедные катера. Но и они пока не встречались.

«Якову Свердлову» предстояло сначала зайти на базу в Ханко, чтобы соединиться там еще с двумя эсминцами ПВО. «Карл Маркс» и «Энгельс» должны были прибыть туда по распоряжению штаба флота. А «Артем» и «Калинин» одновременно направлялись на Моонзунд. Несмотря на героическую гибель «Володарского» и серьезные повреждения на «Ленине», в соединении под командованием Малевского оставалось вполне достаточно кораблей. И каперанг верил, что старые эсминцы еще способны на многое.

Вблизи первого пункта назначения их встретил лоцманский катер. Без лоцмана между минными заграждениями, прикрывающими фарватер на подходе к базе, пройти без риска подорваться было бы почти невозможно. Хорошая погода в этом деле, конечно, очень помогла. И к полудню «Яков Свердлов» благополучно ошвартовался в Ханко. У пирсов головной эсминец другие корабли соединения не встречали. «Карл Маркс» и «Энгельс» запаздывали.

Впрочем, Малевский знал, что оба эсминца должны были развернуться и взять курс на Ханко лишь тогда, когда линкор «Октябрьская революция» достигнет той безопасной зоны, в которой его надежно прикроют от возможных воздушных атак собственные самолеты флота. Потому Сергей Платонович и не удивлялся опозданию «Карла Маркса» и «Энгельса». Ждать, все же, пришлось не слишком долго. Вскоре оба корабля уже подходили к Ханко. На базу эсминцы зашли не просто по прихоти командования, а потому, что каждому из этих кораблей надлежало взять на борт по три десятка морских пехотинцев с вооружением. Из Ханко на Аланды спешно перебрасывалась рота, которая должна была составить там основу для будущего гарнизона. Пока эсминцы грузились и принимали с берега бойцов, Сергей Платонович Малевский позволил себе отдохнуть, вздремнув пару часов.

* * *

Три эсминца ПВО покинули базу на полуострове Ханко ближе к вечеру. Первым шел «Яков Свердлов», за ним следовал «Карл Маркс», а замыкал «Энгельс». Скорость хода поддерживалась достаточно приличная, в двадцать семь узлов. Сидя в радиорубке, радист Павел Березин внимательно слушал эфир. Немцы явно оживились, и радиообмен между ними усилился на всех частотах. По мере приближения к Аландскому архипелагу, этот радиообмен только нарастал.

Уже почти две недели шла война, но таких постоянных шифрованных радиообменов на немецких флотских частотах Березин еще никогда раньше не слышал. Он терялся в догадках, что бы это значило? И, на всякий случай, постоянно докладывал на мостик об активности противника в радиоэфире. Согласно информации, переданной с базы на Моонзунде, получалось, что в сторону Аландов с юга движутся вражеские корабли.

Вскоре и радиолокатор, во время недавней модернизации установленный наверху, высоко над мостиком, на специальной надстройке, пристроенной к фок-мачте эсминца, начал обнаруживать какие-то цели, вращая своей решетчатой антенной. И его оператор, молодой парень, гражданский специалист, назначенный во флот совсем недавно, сидя в аппаратной, уже чертил пеленги целей, выдавая их на мостик, хотя визуально, даже в самые сильные бинокли, пока ничего на горизонте и не просматривалось.

Как назло, ближе к Аландам погода неожиданно начала портиться. Небо затянуло облаками, а горизонт подернулся дымкой, отчего видимость сильно ухудшилась. К тому же, внезапно похолодало, а скоро начало и смеркаться. Вокруг трех эсминцев, идущих кильватерной колонной, сгущались сумерки, да еще и туман начал конденсироваться над водой.