Детектив поневоле (СИ) - Вед Георгий. Страница 41

– Он это был! – запричитал таксист, размахивая руками, – Мамой клянусь! Мне земляк, который его вёз, по рации сообщил. Я за ними следом ехал, пассажира вёз. Теперь он в реанимации. Говорил, детектива известного из Ленинграда везу срочно до Волховстроя. Сыча…, то есть – Сычёва. На поезд говорит, опоздал. Он это! Я газету сам видел.

– Подождите, товарищ, – перебил таксиста старший сержант, – Сейчас разберёмся. Виктор Дмитриевич, выйдите, пожалуйста, из машины. Документы ваши подлинные и сомнений не вызывают. Но есть ориентировка и мне нужно её отработать. Это не займёт много времени. Простая формальность и я вас сразу же отпущу.

Я вышел из машины, поправляя пиджак. Запрос на эту ориентировку послал явно не мой «отец», иначе бы он получил бы доклад от старшего сержанта Стёпочкина ещё до нашего с ним разговора по телефону и знал бы о том, что я жив. Так на кого же они работают?

Широкополову моя смерть не нужна, у него дочь пропала и проблем без того хватает. Все ниточки в итоге сходятся к охраннику. Его мне и нужно «расколоть» в прямом смысле этого слова. Средства не имеют значения, важен только результат. Он должен выложить мне всё как на духу, кем бы он ни был. Другого варианта я здесь не вижу. Я должен узнать на кого он работает и что тут вообще происходит. Если мой «отец» полковник не в курсе, то значит, и он под угрозой находится. Разберутся со мной, Широкополовым и затем придут за ним. Этого я допустить не могу. Этот кто-то затеял большую игру, подминая всё под себя, и меня это нисколько не удивляет, зная историю девяностых годов. Справедливость? Нет, не слыхали.

– Мне скрывать нечего, – спокойным голосом произнёс я.

– Как же, нечего! – возмутился таксист, – Видали мы таких, аферистов. Он выдаёт себя за другого человека.

Коллеги таксиста уже стояли у него за спиной.

– Как вы это себе представляете, если я стою сейчас перед вами здоровый и невредимый? – поинтересовался я у агрессивного таксиста. До Волховстроя я действительно ехал на такси и потом пересел на поезд. Спросите у проводницы, она подтвердит.

– Ты мне зубы не заговаривай….

– Тихо! – скомандовал старший сержант и после обратился ко мне, передав моё удостоверение своему коллеге, – В ориентировке сказано, что у детектива Сычёва на правой руке, в районе локтя имеется характерная родинка и спутать её с чем-либо не возможно. Больше в ориентировке ни о чём не сказано. Есть родинка – есть человек. У нас и других дел хватает. В конце концов, пусть они там, в Ленинграде сами с этим разбираются.

Значит, ориентировку они все-таки получили из Ленинграда, а не из Москвы. Это немного сужает круг поиска «виновника торжества».

– Я готов, – без тени сомненья предложил я, снимая пиджак, – Все мы люди деловые, так чего за зря время терять.

Я кинул пиджак на заднее сидение «копейки» и затем, расстегнув пуговицу рубашки, закатал рукав до локтя. Повертев рукой в разные стороны, обнаружил, что никакой родинки на ней нет и в помине, даже самой крохотной.

– Вот, видели? – торжествующе заверещал таксист, – Нет родинки!

– Да нет же, – успокоил всех старший сержант, – Она должна быть выше локтя.

Я закатал рукав рубашки ещё выше, насколько это возможно. Раскачанные бицепсы и трицепсы этому процессу сильно мешали.

– Всё на месте, – сообщил милиционер, уважительно глядя на мою мускулатуру, – Полное совпадение с ориентировкой. Извините за беспокойство. Служба такая. Доброго вам пути.

После этих слов старший сержант забрал моё удостоверение у своего коллеги и передал его мне, козырнув.

– И вам доброго, – ответил я с улыбкой на лице, застёгивая рукав рубашки.

– Как же так? – не унимался таксист, – Я это так не оставлю.

Костя к этому времени уже закрыл капот «копейки» и завёл мотор. Закончив с рукавом, я полез в тесную «будку» Жигулей. Мой пиджак лежал на сидении, и облачиться в него сидя в салоне, было бы делом не реальным, а удостоверение детектива нужно было вернуть обратно в карман. В итоге я вылез из машины, надел пиджак и вернул удостоверение на своё законное место, после чего опять залез в «будку». Спортивное тело нужно тренировать всегда.

Всё это время таксист эмоционально рассказывал милиционерам о перестройке, гласности и о недавнем приезде президента Америки Рональда Рейгана в Москву к самому Михаилу Горбачёву. Мол, порядок они наведут, и всё теперь будет в стране по-другому, по-новому и не так как раньше. Кто бы в этом сомневался.

Время всех потом рассудит и всё расставит по своим местам, но это будет потом. А вот то, что люди в форме уже в то время начали терять репутацию – это правда.

– Можно ехать, – доложил Костя, повернувшись ко мне, после того как я закрыл дверь авто и уселся на сидении.

– Погнали, – скомандовал я, махнув рукой вперёд, и посетовав, – Угораздило же меня приехать в пятницу тринадцатого числа. Другого дня, не нашлось что ли?

– У меня в роду все атеисты, – сообщил Костя, выезжая с привокзальной площади, – Разве, что бабка одна странной была до самой смерти. Но про неё я ничего толком не знаю. А чего это к вам милиция прицепилась? Я так ничего толком и не понял.

– Таксисты воду баламутят напрасно. Некоторые из них утверждают, что я умер.

– Как же так? – откровенно возмутился Костя, – Вы же здесь сейчас, рядом со мной сидите и разговариваете.

– А я о чём?

– Совсем уже распоясались эти…, – Костя осёкся, но потом продолжил, – Мало нам тут смертей что ли?

– Каких смертей? – спросил я без задней мысли.

– Как же, – удивился водитель, – Лучшую подругу дочки моего хозяина убили. Так ведь ещё и надругались над ней, сволочи.

– Да, да, – согласился я, вспомнив про документы в дипломате и свои дальнейшие действия, – Останови, пожалуйста, машину, мне нужно прямо сейчас просмотреть некоторые документы.

– Не вопрос, – водитель притормозил на обочине улицы Горького.

– Они в дипломате лежат, – добавил я, глядя на то, как Костя выходит из машины и идёт к багажнику.

– Сейчас принесу.

Я огляделся по сторонам: город как город, правда серый какой-то и немного угрюмый что ли, никаких тебе «евро ремонтов», дорогих магазинов или блестящих авто. Всё серо, буднично как в заводском общежитии. В Питере хотя бы памятники разные есть, да музеи, а тут с этим совсем не густо. Город Череповец – «рабочая лошадка», который кормит страну.

– Вот, пожалуйста, – Костя открыл дверь и подал мне кейс.

– Спасибо.

Машина на этот раз завелась сразу, и мы поехали дальше. Я же сделал вид, что читаю документы. Всё что мне было нужно, я уже знал.

– Здесь ремонтные работы проводятся, – пояснил Костя, сворачивая с проспекта Победы налево, – Поедем в объезд по Краснодонцев.

– Хорошо, – кивнул я, не отрываясь от бумаг.

Немного помолчав, он всё же не удержался и спросил:

– А вы смотрели новый фильм: «Маленькая Вера»?

– Что? – переспросил я.

– Ну, фильм новый вышел. Раньше таких фильмов никогда не снимали с эротикой.

– Так это давно уже было, – ляпнул я, не подумав, но быстро поправился, – Время за работой летит быстро, а ходил я на него в прошлом месяце, наверное. Фильм как фильм, смотреть можно.

– Так она там есть? – не унимался водитель.

– Думаю, что когда копия киноленты дойдёт до Череповца, предприимчивые люди уже вырежут из неё все интересные сцены. С чего можно сделать вывод о том, что все ожидания окажутся напрасными.

– Жаль, – Костя разочарованно шмыгнул носом.

Да, парень, тебе лучше не знать о том, что будут смотреть твои внуки.

– Не стоит по этому поводу расстраиваться, – утешил я Костю, как умел, – Скоро всего этого будет, хоть отбавляй, ещё и чёрно-белые старые фильмы пересматривать начнёте с большим удовольствием.

– Хорошо бы, – вздохнул он, глядя куда-то вдаль, видимо пытаясь любыми способами, скорее приблизить это желанное будущее.

Наперерез нам, из переулка, что скрывался от нас за кустом, внезапно выскочила «Волга». Хорошая реакция Кости и новые тормоза не подвели, и наша машина остановилась в нескольких сантиметрах от левого крыла такси.