Любовь из пробирки (СИ) - Ильина Настя. Страница 9

— Серьёзнее не бывает. Беспрекословное подчинение, — напоминаю я.

— Мы не можем перебраться туда, — пытается продолжить спор она.

— Ладно… — я причмокиваю губами и ставлю локти на столешницу, устремляя на неё взгляд. — Имя Вольский Борис Викторович вам знакомо?

Лицо Мирославы искажается от ужаса. Складывается такое впечатление, что у неё весь воздух выбили из лёгких и перевернули вниз головой. Ответ на свой вопрос я получаю сразу: отношения у них были неидеальные.

— Он хочет выкупить «Атланту» и деньги предлагает хорошие. По этой причине, Мирослава Евгеньевна, вам придётся переехать в новый офис, либо я обдумаю вопрос с продажей.

Она поджимает губы и смотрит на меня взглядом, наполненным безысходностью.

— Назначайте встречу с прорабом или лучше всего с инженером, который займётся проектированием, — говорит она обречённым голосом.

Я киваю и улыбаюсь. Наслаждение расползается внутри. Один-один.

— Приятно иметь с вами дело.

Глава 7. Условная договорённость

Иван Александрович уходит после того, как мы договариваемся о встрече с инженером. Он оставляет меня один на один с пугающими мыслями. Зачем Борис вернулся? Что ему надо от меня? Почему хочет выкупить «Атланту»? Столько вопросов уже давно не заполняло голову, а теперь, кажется, что они разорвут мозг на миллиард мелких кусочков. Я боюсь сойти с ума от такого потока мыслей.

Нервно стучу пальцами по столешнице и кусаю губы. Не понимаю ни черта.

Ну зачем ему я?

Зачем?

Мы ведь всё сказали друг другу, когда разводились, и он сам был всеми руками за развод. Чего хочет теперь? Я тянусь к телефону в попытке позвонить ему… У Вольского есть привычка сохранять один и тот же номер, поэтому я больше чем уверена, что если позвоню, то он ответит. Он наверняка ждёт этот звонок.

— Мира, как ты? — входит в кабинет Валя и садится на стул напротив меня.

Она отвлекает меня и не позволяет совершить глупость. Не следует звонить бывшему. Ничего хорошего это не принесёт.

— Всё нормально, — отвечаю я, но смотрю в одну точку перед собой.

Я понимаю, что она готова выслушать и поддержать, и иногда мне, честно, хочется взять и признаться во всём, выплакаться в жилетку, но я не позволяю себе этого. Не для меня такая роскошь как откровенность. После предательства любимого мужчины и родной сестры я вряд ли смогу начать доверять кому-то.

— По поводу офиса… — я выдыхаю. — Валь, не могу я ничего сделать. Он поставил условие — мы переедем, или он продаст компанию, — на несколько секунд я замолкаю, чтобы собраться с духом. — Моему бывшему мужу.

Я поднимаю на неё взгляд. Валя открывает рот в изумлении и часто моргает. О причине нашего развода с Вольским никто ничего не знает, кроме моих родственников. Мама, отчим, сестра, я и он… Даже его родителям, скорее всего, неизвестна правда, потому что они обвиняли меня в потере ребёнка, уж не знаю, что он там напел. В общем, я не планировала посвящать ещё кого-то в сложности своей семейной драмы. Ни к чему это. Лишние жалобные взгляды и воздыхания… Не хочу.

— Я точно могу сказать, что это не предвещает ничего хорошего агентству, — киваю я.

— Господи! Вот урод! А как он твоего бывшего нашёл?

— Скорее всего, Вольский сам его нашёл. Я не знаю, Валь… Не думаю, что Иван Александрович настолько гнилой человек на самом деле.

Не понимаю, почему оправдываю его, ведь он поставил мне условие, не подумав о моих чувствах…

— Капец! И что делать, Мир? Ну, ребята же разбегутся! Это же, как тюрьма, на самом деле…

— Да, я понимаю… Я не знаю пока. Встречусь с инженером, что-то придумаем. Иван Александрович хочет, чтобы мы закрылись от других клиентов и работали только на него. Он сказал, что мы станем частью их строительной компании…

— Ещё не легче. Ох, Мир… — Валя смотрит на часы. — Прости, встреча с клиентом. Мы пока работаем со всеми?

— Да, — я киваю. — Пока по-старому, а когда уже сделают ремонт…

— Я поняла! Давай! Сил тебе и побольше! Я ещё загляну.

Валя уходит, а я упираю локти в столешницу и роняю голову на ладони. Как же всё сложно… Вот только думала, что всё наладилось, а теперь и не знала — стоит мне осуществлять оплодотворение или нет. Впрочем, я уже все документы подписала. Доктор обещала позвонить через несколько дней и назначить дату визита в клинику для введения эмбриона, если всё будет хорошо. Они уже, наверное, и клетки соединили… Я не могу отказаться теперь уже от ребёнка. Только страшно, что снова потеряю из-за Вольского.

Кусаю губы и беру телефон. Как ни странно, он начинает вибрировать. Номер незнакомый, и я несколько секунд думаю, прежде чем нажать кнопку ответа.

— Мирослава Евгеньевна? — спрашивает приятный мужской голос.

— Да. Это я.

Внутри почему-то появляется тревога. Кто это ещё такой?

— Это Илья. Инженер из «Норд-Вест». Мне Иван Александрович передал ваши контакты. Доброе утро, кстати!

— Доброе утро! — я спокойно выдыхаю.

— Я могу подъехать сейчас к вам в офис, чтобы обсудить все детали?

Я гляжу на своё расписание. Ничего важного в нём на сегодня нет. Если только доесть йогурт, пока он не испортился, но это я успею сделать, пока мужчина будет в пути.

— Конечно. Приезжайте. Я буду ждать. Скажите девушке на ресепшене, что у вас назначено.

— Отлично! Выезжаю через пять минут!

Мне кажется, что мужчина улыбается. Он оставляет приятные впечатления о себе, и на моих губах тоже появляется улыбка.

Прекрасно. Отвлекусь от мыслей о своём бывшем и о сестрице, беременной от него. Интересно, у Вольского с головой всё в порядке? Или он помешан на том, чтобы гулять от одной беременной сестры к другой?

Я выхожу из офиса «Атланты», расстёгиваю верхнюю пуговицу на рубашке и дышу полной грудью. Только сейчас понимаю, что мне там было крайне недостаточно кислорода. Мирослава ловко водит меня за нос, и как ей удаётся это делать Богу одному известно. Она сама принесла справку, сама пришла раньше времени — ну чем неисполнительный сотрудник?! Казалось бы, хватай в охапку, переводи в «Норд-Вест» и радуйся тому, что получил такую работницу. Владимир прав: с ней наши парни по струночке ходить будут… Вот только мне теперь ещё сильнее хочется прогнать её из компании, чтобы не дышать запахом жены, доносящимся от другой женщины. В носовых пазухах появляется этот аромат, и я шумно выдыхаю.

— Ванюша, всё хорошо, — звучит в голове голос Лены, и я мотаю головой, чтобы избавиться от дурмана.

Завожу машину и еду по оживлённой улице. Вот тебе и примчался пораньше. Ухмыляюсь, представляя свой вид, когда победоносно распахнул дверь в её кабинет, а она, бедная, йогурт доесть не успела. Интересно, как давно она беременна?

На наземной парковке обращаю внимание на дорогую машину. Сложно не догадаться, кому она принадлежит. Это Вольский. Сам он стоит около водительской двери и ругается с какой-то девушкой. Её тёмно-русые волосы до плеч идеально уложены, а одежда модных брендов буквально кричат, что это его девушка. Говорят они на повышенных тонах, но разобрать о чём именно спорят, сложно. Я паркую машину недалеко. Не знаю, что именно хочу услышать, надо ли мне это вообще… Смотрю на девушку и замечаю, что она очень сильно похожа на Миру. Вроде бы и сильно отличаются друг от друга, но в то же время только слепец не заметит их сходства. Неужели родственницы?! Приехала заступиться за сестру? Мысли прерываются, когда Вольский замахивается на неё. Я уже хочу выйти, чтобы остановить его, но он опускает руку и показывает пальцем, чтобы вернулась в машину. Она послушно выполняет это поручение, а я решаю всё-таки поехать на подземную парковку, чтобы не столкнуться с ним по пути в офис. Чужая семья — потёмки. Лучше уж мне не лезть в их отношения, и вообще, держаться в стороне от этого типа.

Вольский ждёт меня около кабинета. Я подхожу и смотрю на него. Он встаёт на ноги, выдавливая улыбку. Сложно не заметить его напряжение. Взгляд больше похож на острый взор коршуна, выискивающего добычу.