Тайный папа для двойняшек (СИ) - Владимирова-Бойко Марина. Страница 39

- Я завтра я приведу ее в наш дом.

- Не посмеешь! – восклицает, отводит плечи назад и ее бледное лицо тут же покрывается красными пятнами.

- Я хочу сделать ей предложение. Ане. Я хочу, чтобы она стала моей женой. Законной, единственной женой.

- На зло мне? – сбавляет тон.

- Нет.

– Мы уезжаем! С Альбиночкой… - Я не потерплю такого отношения. Извиняться… Ха! Она нищенка, оборванка! А я буду перед ней извиняться. Я сейчас же ей позвоню, и мы уедем в Венецию. Да, уедем!

- Уехать не получится, - раздается голос Джексона, который незаметно появляется в гостиной. Он не один, в сопровождении двух мужчин в форме. С ними Альбина, на ее руках неадеты наручники.

- У нас появился свидетель, - в этот момент Джексон улыбнулся.

- Что происходит? – моя мать растерянно разводит руками. – Снимите с нее это, немедленно, - указывает пальцем на наручники.

- Я ни в чем не виновата! – откликается Альбина и строит страдальческую гримасу.

- Ты? Ни в чем? – подтверждает Джексон. – Да на тебе смертных грехов больше чем на плешивой собаке блох. – А как же покушение на убийство? Тебе же такое обвинение предъявлено?

- Какре еще покушение? - моя мать явно не понимает, что происходит.

- Видимо вы не в курсе. Я вам расскажу одну забавную историю о том, как Альбиночка, ваша обожаемая невестушка, хорошо, что не состоявшееся, но вы ее таковой считали, чуть не угробила вашего сына. Сколько она ждала, что ты Кир сделаешь ей предложение! Сколько над этим работала! Вложила сил, времени, чтобы ты вот так с легкостью ее бросил? Ушел к какой-то там… После того, как ей позвонила твоя Кир секретарша и сообщила, что ты едешь Альбине за кольцом - она чуть не подпрыгнула до потолка. Оставался всего один шаг, маленький такой шажок, а тут снова появляется Аня, которая по идее, давно похоронена и забыта.

У всех удивленные лица. Моя мать понимает что происходит. Сама наливает из графина в пустой стакан воды и делает несколько глотков.

- Когда она поняла, что Кирилл не собирается на ней жениться, то терпеть поражение, так с фанфарами. Она же была почти уверена, что ты сделаешь ее своей женой, уже и банкет заказала на тысячу персон и журналисты в теме. Как бы она выглядела перед ними, когда бы ты объявил, что между вами все кончено, что ты ее бросаешь? Для нее это выглядело смешно и недопустимо. Поэтому лучше ты бы для нее погиб и она бы бедная-несчастная потерявшая жениха искала утешения на плече у твоей матери. Они же вместе, заодно, у них даже есть общая тайна. И снова она связанная с Аней. Это они у нее отобрали квартиру, сделали, так что она была вынуждена уехать из своего небольшого городка.

Я не сводил глаз с Джексона. Все ждали, что он скажет дальше.

- В той аварии, Альбина выпрыгнула из машины, а Кир чудом остался жив. И этому есть свидетель. Вы же об этом не знали?

- Я не хотела! Я не думала, что так все получится, - выкрикивает Альбина.

- Думать, это не про тебя, - подтверждает Джексон. Они уводят ее, а моя мать сидит, как окаменелая.

- Не могу поверить! Не могу…, - она прикрывает ладонями лицо.

Догоняю Джексона на улице. Когда блондинка сидит в полицейской машине все также в наручниках, а мой друг собирается уезжать вместе с ними.

- И кто этот свидетель?

- Этот свидетель я, - он весело подмигивает.

- Не было никаких свидетелей. И камер наблюдения тоже не было.

- Были. Хотя бы по той самой причине, что я твой друг Кир, и всегда им буду. Если твое великодушие готово отпустить эту стерву, то мое - нет. Она должна получить, то что ей полагается. По заслугам.

Глава 52

- Что? – оборачиваюсь. – Что ты говоришь? – не могу поверить его словам. Но еще раз взглянув в его глубокие глаза мне захотелось верить ему, доверять как самой себе без всякого сомнения.

Нам о многом нужно поговорить. Возможно, понадобиться время, много времени, чтобы все понять и переосмыслить. Почему нам пришлось расстаться, а через столько времени встретиться вновь и самое главное: хочу ли я этого? Быть в этом доме, вглядываться в его мужественное в лицо, видеть его белоснежную улыбку? Скорей всего никто не может так улыбаться, так как он. Потому что меня бросает в жар и внутри все замирает, только от одного его присутствия.

Да, я хочу быть в этом доме. Я хочу быть рядом с ним, потому что именно рядом с ним я чувствую себя, как дома. Где в камине уютно потрескивают поленья и я набросив на плечи теплый плед прислонюсь к его сильной груди и Кир согреет меня, согреет мою душу.

Шесть лет – это много. Это такой огромный промежуток времени, но создается впечатление, что я рассталась с ним только вчера. Сколько всего прошло за это время. Дети… Они так быстро повзрослели. Я помню, как я их пеленала, как качала на руках, пела колыбельные. И единственный вопрос, который я себе тогда задавала: почему все сложилось именно так, а не иначе? Почему Кирилл исчез из моей жизни?

Как же долго я задавала себе этот вопрос. А теперь чувствуя его близость, я могу услышать ответ, который сейчас мне покажется совершенно неважным.

Мы просто стоим на пороге комнаты, в полуметре от друг друга и этот момент мне кажется особенным.

- У тебя шрам, возле виска, - хочу прикоснуться к нему, но он перехватывает руку, целует мои запястья и так открыто говорит:

- Ты простишь меня?

- За что?

- Я бы никогда не сделал тебе больно. Я бы никогда этого бы не допустил. Та женщина, которая приходила к тебе шесть лет назад с маленькой девочкой – это Альбина и ее младшая сестренка. И она не моя жена.

- Я…, - хочу что-то сказать, но к нам подбегает Ксюшка.

- А вы придете ко мне на соревнования? – тянет Кирилла за рукав. - Я покажу вам, как катаюсь на коньках. Это здорово, правда.

- Конечно приду. А сейчас пойдемте ужинать?

- Ура! Ура! – Ксюша захлопала в ладоши. Арсюшка подбежал к нам и мы обхватив их теплые ладошки спустились вниз.

Длинный, хорошо сервированный стол стоял в центре большой комнаты. Томно горела большая хрустальная люстра, полная женщина в белом фартуке расставляла на столе приборы. Дети тихо спрашивают у меня можно ли им сесть за стол, а потом в красиво обставленной комнате, где так запахло тушеным луком появляется она.

Высокая, статная. На ней черное, длинное платье в пол с открытыми плечами. Приподняв свой волевой подбородок она стреляет глазами, будто метает молниями.

- Это моя мама – Агния.

- Для вас Агния Брониславовна, - раздался ее уверенный голос, в котором чувствовались стальные нотки.

- Анна, можно просто Аня, - смущенно произношу и прячу глаза. Ее присутствие почему-то сковывает. Такое же ощущение у меня возникало, когда я общалась со светловолосой девушкой, которая говорила, что она жена Кирилла.

Мы сели за стол. Его мать сидит напротив меня, а я почему-то боюсь даже взглянуть в ее сторону.

- Скажите, а у ваших детей есть отец? – отложив вилку в сторону, она пристально рассматривает Арсения и Ксению, а потом переводит взгляд на Кира.

- Есть, - коротко отвечаю.

- Наш папа летчик. Но он обязательно прилетит к нам на вертолете с большим букетом цветов для мамы и ванильным мороженным для нас, - серьезно заявляет Арсений и тянется к креманке с ванильным мороженым, украшенным дольками клубники.

- Мы пожалуй пойдем…, - я собираюсь уходить. Ее вопрос меня застал врасплох. Как въедливая трель отдается у меня в голове. Я знаю почему она задает этот вопрос, чтобы поставить меня в неловкое положение.

- Да нет, милочка, оставайтесь, - он демонстративно бросает салфетку на стол. – Уйду я. Тем более у меня был ужасный день и я жутко устала.

Двойняшки отрываются от мороженного, встают из-за стола и подходят к ней.

Арсюшка протягивает к ней свою ладошку:

- Пойдемте мы вам поможем. Проведем вас до вашей комнаты.

Вскинув брови, удивленно смотрит на них, меняя гнев на милость:

- Вы очень любезны молодые люди. Ну что же… Пойдем.