Киндер-сюрприз для бывшего (СИ) - Лорен Лена. Страница 19

— Кого?

В этом момент Ярослава кто-то случайно толкнул сзади. По инерции он всем твоим телом впечатался в меня, но поймал равновесие и успел придержать меня за спину, чтобы я не завалилась назад и не повалила следом всех остальных, подобно домино.

— Тебя, дьяволенок, — выдохнул он практически мне в губы, и если бы не мои ладони, упирающиеся в его грудь, то он произнес бы мне это точно в рот.

Дыхание перехватило. Я округлила глаза и, почувствовав как кожа схватилась огнем, увернулась от Ярослава.

— М-меня?

Музыка сменилась медленной композицией. Люди на танцполе разбились по парам. Ярослав забрал мой телефон и спрятал в заднем кармане своих брюк. Он обвил руки вокруг моей талии и потянул меня в гущу танцплощадки, пока я соображала что к чему.

— Ты взбесила меня, Адова! Что ты скрываешь, а? — продолжил он говорить на ухо, собственнически прижимая меня к себе. Его горячий шепот с ароматом пьяной вишни и меня опьянял, кружил голову и закручивал мысли в воронке. — То у тебя есть мужик, то через час ты уже переобуваешься и утверждаешь, что у тебя никого нет. Тебя же черт поймешь! А как мне, единоличному собственнику, еще быть? Признаюсь честно, я подумал, ты пошла звонить своему быку фестивальному. Ну я и приревновал тебя к нему, а потом со психу отправился к бару. А Маринка или как там ее, — кивнул он в сторону той девицы, пристально наблюдающей за нами со стороны, и как бы невзначай опустил свою ладонь туда, куда не следовало, после чего ту девушку как ветром сдуло. — Это танцовщица. Видимо, она просто перепутала меня с шестом.

Вот это его накрыло от коктейля с вишенкой!

Я бы еще поверила в версию с ревностью, если бы передо мной стоял другой человек.

Но Ярослав... Ему же чужды все людские чувства, он принимает их за слабости, а девушек привык считать расходным материалом.

О какой ревности могла идти речь, если он понятия не имел как она проявляется, потому что никогда не сталкивался с ней.

Или я что-то упускаю?

Видит бог, я хотела закончить эту ночь на дружелюбной ноте.

— Руки свои бесстыжие убрал! — процедила я, борясь с искушением впасть в состояние гипноза от его приторных речей.

— Еще чего! — прыснул он.

— Моя талия находится на двадцать сантиметров выше, — пояснила, стряхнув с себя его конечности, а он уперто вернул их на мои булочки.

— Как жаль, что я не взял с собой линейку.

— Отмерь на глаз или я сейчас уйду, — строила из себя недотрогу.

Ярослав закатил глаза и раздраженно буркнул что-то, а потом сдвинул ладонь вверх на жалкий мизер и довольно заявил:

— Здесь темно, глаза не видят. Я отмерил от души. Мне там мягче.

— Дундук! — каркнула.

— Чихуахуа! — вякнул он в ответ, приблизившись ко мне лицом. — Такая же мелкая, громкая и с глазами выпученными!

"Запучила" глаза обратно, но всю меня буквально раздувало от злости как рыбу-шар.

— Кобелино!

— Пустолайка! — парировал он. — И когда только ты успела стать такой невыносимой стервой?

Я б сказала, да только желание уже отпало, а на его месте появилось совершенно другое желание. И только я хотела воплотить его в реальность, съездив ему по наглой морде, как его ладонь опустилась еще чуть ниже.

Я вытянулась стрункой, а тот стоп-кран, что был установлен внутри меня, снова пришел в действие. Меня переклинило. Обездвижило напрочь.

— И вообще, сегодня ты моя невеста, а это, — медленно обвел он взглядом мое тело снизу-вверх и продолжил заливать воду в уши: — На всю оставшуюся ночь принадлежит мне!

Я резко откачнулась назад и изумленно разинула свой рот, чтобы сказать ему: "Черта с два!", но не успела даже пискнуть в ответ.

— В рамках разумного, естественно, — дополнил он и склонился к моему виску, его приторно-медовая улыбка заставила насторожиться еще больше. — А еще у меня кое-что есть, о чем ты, вероятно, забыла, но я-то не забыл. Я все помню. О таком забыть просто нереально.

Призадумалась, покрываясь липким слоем влаги. Бисеринки пота уже скатывались вдоль позвонков. Становилось невыносимо душно.

Что же было такого, о чем я могла забыть?

Но ничего в голову не приходило. На языке лишь вертелись слова популярной песни, под которую мы... Нет, не танцевали, а ходили по кругу, потому что конечности мои вдруг налились необъяснимой тяжестью, а тело начало вибрировать так, что я могла с легкостью сойти за миксер.

— Почему ты вся дрожишь? Неужели вспомнила? — спросил он, подавляя зевок.

— Нет. Ты блефуешь, — разозлилась и дернулась в сторону, но Ярослав крепко удерживал меня. — Дай мне подняться наверх. Я не хочу ничего вспоминать. Мне это неинтересно.

Ярослав остановился, переставая вести меня в нелепом танце. Он глубоко вздохнул.

— Ну тогда мое дело напомнить тебе, — на выдохе он промурлыкал, а затем обхватил мое лицо своими ладонями.

Замерев, я хватанула ртом воздух, и тогда Ярослав коснулся нежным поцелуем моей левой щеки, после чего и правой достался от него невесомый поцелуй. Горячий, обжигающий и головокружительный. Кожа на тех участках, где он ставил свои следы, плавиться начала, буквально жечь огнем.

А сама я смотрела на него, и не могла пошевелиться, даже глазом моргнуть. Казалось, все вокруг нас исчезло, растворилось, слившись с серой массой, а время и вовсе замедлило свой ход. Сердце колотилось в сумасшедшем ритме и некоторое время мне не было слышно ничего, кроме его стука.

— В нашем уговоре значились два бонусных поцелуя в щеку, — спокойно объяснил он свои действия, удерживая меня на привязи своим потемневшим взглядом. — Я посчитал, что мне необходимо забрать их у своей невестушки, пока не стало слишком поздно.

Я прочистила горло от сухого кома и содрогнулась.

— Все верно, — сказала я как можно равнодушнее, стараясь не реагировать на то, как он заботливо убрал мои волосы с лица, заправив их за ухо. Но бестолковые мурашки, ползущие по рукам, портили всю картину. — Только вот эти поцелуи, дорогой мой женишок, предназначались тебе в присутствии твоих родных!

Ярослав театрально охнул, приложил ладонь ко рту.

— Разве? Черт возьми, неужели я снова облажался? Вот я болван! — цыкал он, а потом подставил мне свою щеку и пальцем постучал по ней. — Раз так, тогда нужно все немедленно исправить! Можешь забрать свои поцелуи обратно.

В выносе мозга ему не было равных. Если бы вручали награды за виртуозную игру на нервах, то Ярославу уже ставить их было бы некуда.

Однако я бездействовала. Тренировала свою выдержку и вместе с тем любовалась его красивым профилем.

Каким бы противным он ни был, все же он был дьявольски хорош собой.

— Долго мне еще ждать? Я же сейчас усну, — выдал с нетерпением после паузы.

Я тряхнула головой и зажмурилась, стараясь избавиться от последней промелькнувшей мысли. Ярослав тесно примкнул ко мне, руки, лежащие на моей талии, стали настолько тяжеленными, будто я держала на себе весь его вес.

— Я... я.... я хочу домой, — проронила я без уверенности, но вопреки своим словам оставалась стоять на месте, словно к полу приклеилась.

На губы Ярослава легла тень вымученной улыбки. Он прикрыл свои глаза, как если бы веки его тоже внезапно отяжелели. Тело клонилось набок, как и голова.

— Хорошо, как скажешь, Настя, — подчинился он и, не дождавшись окончания песни, взял меня за руку и повел к лестнице.

Пока мы поднимались на второй этаж, я отметила, что его походка была не такой, как обычно. Его немного пошатывало. Это показалось мне странным. Не помнила я, чтобы Ярослав напивался до потери координации. К тому же я была в туалете от силы минут пять.

Когда бы он успел дойти до кондиции?

Когда Ярослав боролся с силой притяжения, преодолевая последнюю ступеньку, мне вообще пришлось придерживать его, чтобы он не свалился кубарем вниз.

— Осторожней! — вскрикнула я, позволяя неваляшке опереться на себя. — Да что с тобой?