Мама на полставки (СИ) - Лакс Айрин. Страница 15

Я пристально посмотрел на Аню, кончики ее ушей порозовели от внимательного взгляда. Волнуется, врушка!

— Что-то не так? — поинтересовалась она немного дрожащим голосом.

— Ничего, все хорошо. Аня!

Я хотел предупредить, что пока она пялилась на меня своими большими глазами, девочка быстро схватилась за чашку с питанием и собиралась напроказничать.

В итоге Аня уловила движение девочки краем взгляда и успела отпрянуть в сторону от тарелки, а я не успел! Не успел и жидкое детское питание расползлось по ширинке.

— Простите!

Аня подскочила и потянулась к рулону салфеток, приблизилась ко мне с явным намерением исправить недоразумение.

Я мог бы остановить Аню. Мог бы перехватить ее за руку, прежде, чем она принялась бы старательно тереть мой пах, вызывая еще большее желание. Но я не стал этого делать!

Поведение Ани возмутительно сильно хлестнуло по самолюбию, задело за нутро. Мне не хотелось быть рыбиной, пойманной на крючок. Однако я уже проглотил наживку! Понимал это, но надеялся, что все пойдет по-моему.

Поэтому немного расслабился и привалился задницей к столу, на который планировал подсадить девушку. Я ждал, пока Аня примется вытирать безобразие, устроенное малышкой, а эта мелкая хулиганка сидела, размазывая ладошкой капли детского питания, что успели пролиться на стол, и смотрела на меня глазами-бусинками, улюлюкая себе под нос.

Словом, ей было в кайф возиться и устраивать беспорядок еще больше, чем было. Честно, даже поругать не мог эту щекастую мордаху!

— Стойте, я сейчас все уберу, — выдохнула Аня и провела салфеткой по брюкам, собирая потеки детского питания.

Пышные волосы взметнулись прямиком возле моего носа. Я ощутил запах собственного шампуня и бальзама для волос. Запах привычный, мягкий, травянистый, но на девушке он звучал как дразнилка и щекотал обоняние.

Еще одно движение вверх-вниз! Осталось лишь самое «грязное» место — ширинка.

— А ты старательная, — заметил небрежно, но с большим усилием контролируя вентиляцию легких.

— Не стоило так отвлекаться, и вообще…

Я немного сдвинулся так, что ее ладонь легла в аккурат на то самое место.

Аня тиха ахнула, чувствуя, все… Уверен, что она все ощутила, потому как ее пальцы задрожали, а кончики ушей вообще стали алыми. Она так и стояла, немного наклонившись и дышала неприлично часто.

— Из тебя получается хорошая помощница, но кое с чем ты могла бы помочь еще вчера, — ухмыльнулся, вспомнив о предложении провести ночь.

Кровь закипела.

— Впрочем, можешь и протереть меня хорошенько, а потом сделать вид, будто не заводишь меня нарочно!

Я накрыл ладонь девушки своей рукой, прижал крепко, чтобы тонкие пальчики сомкнулись на изнывающем месте, и наклонился, шумно втягивая запах ее волос…

Внезапно она резко выпрямилась, едва не отбив мне нос затылком! Пришлось отодвинуться и потерять контроль. Аня, покрасневшая, как помидор, сказала запыхавшимся голосом:

— В душ сходите! Охладиться не помешает!

Она скомкала салфетку в кулачке и швырнула ею в меня:

— Сами справитесь, без меня!

Салфеткой в лицо?! Я разозлился!

Резко вскочив на ноги, я развернул ее к себе спиной, обхватил ладонью за шею и плотно-плотно прижался бедрами к заднице. Попой такую не назвать: это была задница — сочная и мягкая, как спелый персик!

— Может быть, вдвоем сходим? Тебе тоже не помешает остыть… — провел большим пальцем по губе, которую она прикусила.

— Отпустите!

— Только после того, как получу то, чего хочется.

— Вы слишком взбудоражены. Остыньте!

— Такой огонь лучше гасить вдвоем. Что скажешь?

— В душ?

— Да, в душ…

От мысли, как распластаю эту строптивую девушку по стене душевой кабины, в голове перемкнуло. Аня часто задышала, прикрыла глаза, ресницы задрожали:

— Только после вас. Вот посмотрю, как вы охлаждаетесь…

— Любишь смотреть?

— Очень, — призналась охрипшим голосом и покраснела густо.

— Устроить для тебя шоу?

— Да, — шепнула. — Прямо сейчас. Хочу посмотреть… Люблю смотреть.

— О да, я заметил! Пошли…

— Только сначала накормлю ребенка, — спохватилась Аня.

Легко согласилась. Очень легко. Вуайеристка, что ли? Да плевать! Сейчас я тебе устрою такое шоу: извержение вулкана рядом даже не стояло!

— Оставь ребенка!

— Но как же я оставлю девочку без присмотра?

— Без присмотра оставлять не придется. Олжас! — рявкнул я, теряя самообладание, все крепче и крепче вжимаясь в задницу девушки.

Аня изогнулась кошечкой в спине, дрожала и едва не подмахивала бедрами мне навстречу. Готов поспорить, она напрудила потоп в свое бельишко…

На мой крик раздались торопливые шаги управляющего Олжаса. С трудом я заставил себя отойти от Ани, пока не появился мужчина в летах.

— Звали, Эмин Муратович?

— Звал. Ты же трижды дедушка, Олжас?

— Да, — подтвердил мужчина, сдержанно улыбнувшись, но в его улыбке сквозила плохо скрываемая гордость.

— Пригляди за ребенком час-полтора… Может быть, два, — добавил я.

Аня тихо охнула.

Управляющий невозмутимо занял место Ани, принюхался ко всем чашкам, со смесью, взял одну из них и уверенно заявил:

— Это тебе понравится! — зачерпнул ложкой и заулюлюкал смешно: — Самолетик летит-летит-летит. Оп… Прилетел!

Малышка смешно выпучила глазки, когда ложка оказалась у нее в ротике и начала чмокать.

— Пошли, — хрипло сказал я, потащив Аню за собой.

— Он… Он точно присмотрит?!

— Да. Хороший, надежный человек!

Горячая ладонь Ани в моей руке подрагивала, я чувствовал ее пульс и не мог объяснить причин своего дебильного поведения, кроме как недостатком секса. Вот сейчас сброшу напряжение с ней, и все встанет на свои места…

Мы быстро добрались до спальни, я толкнул Аню к кровати и взобрался сверху, метясь поцелуем в губы, отказавшие мне. Но она снова отвернула лицо в сторону и толкнула в грудь:

— Стоп. Я люблю смотреть. Раздень…ся.

На «ты».

— Раздеться?

— Да…

— Поможешь?

— Но я люблю смотреть, — опустила вниз ресницы. — Очень люблю. Есть у меня такой фетиш…

— У меня тоже есть свой фетиш.

— Какой? — посмотрела на меня с огромным интересом. — Впрочем, не отвечай! Сначала покажи себя…

Аня откинулась на кровати и посмотрела на меня через полуопущенные ресницы. Разожгла в крови похоть, мошенница! О, как я на ней отыграюсь за эти долбаные сутки…

Я встал и стянул кардиган.

— Медленнее! — выдохнула она.

— Что?

— Раздевайся помедленнее! — повторила.

— Может быть, еще и под музыку?

— Нет, просто двигайся как будто под музыку, — выдохнула. — А я ее услышу…

Что ж, так и быть! Я уже ничего не соображал, начал медленно двигать бедрами, вспомнил уроки латиноамериканских танцев. Я задвигал бедрами в ритме бачаты. Аня изумленно выдохнула:

— Безумие. Ты умеешь танцевать?

— Умею. Румба, сальса, танго…

— Есть то, чего ты не умеешь делать?

— Возможно, но ты об этом узнаешь не скоро.

Футболка полетела в сторону. Я взялся за ремень, и Аня вдруг привстала на кровати, села к самому краю, словно намекая, что после краткого танца готова побаловать меня губками, щедро одарить изысканной лаской.

Исполняя очередное па, вращая бедрами, я приблизился к девушке и начал расстегивать брюки, завел молнию низко, медленно спуская их по ногам.

Аня покраснела, присела еще ближе на краешек, словно сгорала от нетерпения. Я был так близко от нее, уже предвкушал победу!

Как вдруг… она резко дернула мои штаны вниз до самых колен!

Не терпится, что ли?!

Но через мгновение она пнула меня под колено, вскочила и неожиданно сильно толкнула в спину. Я полетел, как подкошенный, лицом в кровать!

Я пытался встать, барахтаясь неуклюже, как жук, перевернутый на спину! Было сложно встать со спущенными штанами, и пышно взбитое одеяло и простыни ничуть не облегчали мою задачу.