Мама поневоле (СИ) - Доронина Слава. Страница 32

Мамочка Ксения была не такая уж и скромная, когда оставалась со мной наедине... Воспоминания об ее раскрепощенности в постели доставили мне некоторый дискомфорт в паху, и я поторопился отвлечься от мыслей о сексе.

Я перевёл взгляд на появившихся в прихожей детей и расплылся в улыбке еще шире.

– Привет, Макс!

Они с Надей стояли в прихожей и держались за руки. Девочка потирала свободной рукой сонные глаза. Несколько секунд она смотрела на меня осоловевшим взглядом, а потом вдруг вырвалась из руки брата и протянула ко мне обе руки. Я, конечно, ожидал, что своими визитами расположу малышку к себе, но что так быстро – нет. Макс нахмурил брови, заметив реакцию сестры. Сын Ксюши относился ко мне настороженно и, в отличие от женской половины, моим чарам никак не поддавался.

– Сейчас возьму, малышка, – улыбнулся, ей, не обращая внимания на кислое лицо Макса. – Только вымою для начала руки.

Взглянул на Ксению, и та одобрительно кивнула. Этот урок я уже усвоил и, заходя с улицы в квартиру, первым делом шел в ванную комнату. У меня собственных детей не было, но это не означало, что я совершенно ничего в этом не смыслил.

Я вернулся из ванной и нашёл детей возле елки. В доме все так же пахло хвоей. За эти дни деревце расправилось и стало еще пушистее. Подсев к ребятишкам на ковер, я перевёл задумчивый взгляд в сторону Макса, наткнувшись на его глаза-колючки, которые он демонстративно обнажал при каждом моём визите.

– Мне не нравится, что вы приходите к нам так часто, даже несмотря на то, что мама и Надя вам рады. Если вы хоть как-то обидите их, я... запрещу вам приходить.

Я знал, что будет нелегко добиваться своего места под солнцем в этой семье, особенно в случае с Максом. Все же воспитание без отца накладывало свой отпечаток на мировоззрение мальчика. И, несмотря на свой внушительный возраст, я еще помнил себя маленьким ребенком, не забыл, как мечтал о ласке и заботе отца, а не о его вечных командах и строгом режиме, какими меня пичкали с малых лет. Макс напрасно опасался за Надю и маму, я сам в обиду их никому не дам. Даже самому себе.

– Разве я как-то даю понять, что пришел вас обидеть? – отпустил глаза и заглянул в лицо мальчика.

– Мы не привыкли к подаркам и... такому вниманию. Нас нельзя всем этим купить. А Надя тянется к вам, потому что у нее возраст такой, и она ещё ничего не понимает...

– А что она должна понимать, по-твоему? – дружелюбным и мягким тоном спросил я.

– Что вы... Вы лишь на время. И как только наиграетесь с нами, и мы вам надоедим, то исчезнете. Мой папа тоже исчез, а мама потом долго переживала и плакала...

Сегодняшний день по праву можно было считать днем бывших жен и мужей. Как начал еще у входа в подъезд воспоминать о своей погибшей супруге, так и продолжилась эта цепочка, последним звеном в которой оказался Макс со своими словами об отце. Я не знаю, что Ксюша говорила сыну об Андрее, на эту часть ее жизни у меня не было никакой информации. И что бы я мог ответить сейчас Максу, а о чем умолчать, подсказок тоже, к сожалению, не имелось.

– Я не исчезну, – твердо проговорил я спустя недолгую паузу. – Сложно довериться незнакомому человеку, но я уверен ты этому научишься. А я буду рядом и стану тебе в этом помогать.

– Мама радуется, когда вы приходите, – сказал Макс, глядя мне в лицо невозмутимым взглядом. – А после вашего ухода ходит с улыбкой весь вечер. И если то, что вы сейчас мне пообещали, нарушите, то... я в вас сильно разочаруюсь! И никогда не прощу!

Я испытывал странные ощущения от нашего разговора. По возрасту Макс вполне мог приходиться мне сыном. У меня начисто отсутствовал опыт в общении с детьми, я все делал на подсознательном уровне и методом тыка. Говорил и общался с мальчиком так, как если бы это был мой ребенок. Я искренне переживал за его чувства, а услышав от него эти слова, вдруг осознал, как он был одинок без отцовской любви.

– Наде очень повезло с таким братом, как ты. А я не нарушу своих слов, – заверил я Макса, и его взгляд немного потеплел.

– Ну, как вы тут? – в дверях появилась счастливая и радостная Ксюша, и мы повернули головы в ее сторону.

– Нормально, – отозвался Макс и поднялся на ноги. – Я пока не голоден, хочу поиграть в игрушки. Позднее загляну на кухню, – буркнул он.

– Что это с ним? – озадаченно улыбнулась Ксюша и посмотрела на меня, прищурив глаза.

– Ничего, – хмыкнул я. – Твой сын взрослеет, мы с ним разговаривали по душам. Макс переживает, что я могу тебя обидеть.

– Что?

Улыбка исчезла с ее лица. Видимо, Ксюша и не догадывалась, какого защитника воспитала, но тем лучше же для нее и маленькой Нади. Лучше быть по жизни настоящим мужчиной, чем ее жалкой копией. И у Макса все эти зачатки мужского начала были налицо. С мальчиком мы обязательно найдем общий язык. Для этого нужно лишь время.

– Не переживай. Все будет хорошо.

Я поднялся с пола и слегка ее приобнял. 

– Ну хорошо… Я позже с ним поговорю. Бери Надю, идемте на кухню.

Ксюша взглянула в сторону детской комнаты и тяжело вздохнула.

У меня на сердце сделалось неспокойно. Ну, а что ты хотел, Булатов? Думал, будет легко? Нет, не будет. Но я готов был идти на уступки, ждать, мириться с нашей действительностью и делать шаги навстречу с осторожностью сапера, первый раз взявшегося за разминирование бескрайнего поля, усеянного множеством бомб. Вместе мы преодолеем все сложности и, я надеялся, достигнем взаимопонимания

30. Ксения

– Зачем мы здесь?

Я чувствовала себя не в своей тарелке и потому задавала глупые вопросы. Незнакомые мужчины и женщины, которых я видела кругом, не вызывали и грамма радости и даже любопытства. Всех этих людей я видела впервые и их обществу предпочла бы тихий вечер с детьми. 

– Так необходимо, – коротко ответил Глеб.

Его пальцы сжали мою талию, посылая моим нервным окончаниям странные импульсы. Я обвела взглядом толпу людей в последний раз и напряженно вздохнула. Постараюсь не зацикливаться на этом и не вспоминать, чем закончился мой последний выход в свет.

– Мы проведем здесь от силы час. Мне нужен один человек, а сегодняшний вечер – это отличная возможность с ним переговорить, послезавтра он улетает в Америку. Мне казалось, что этот вечер для тебя – прекрасная возможность развеяться и отдохнуть?

Глеб вопросительно приподнял одну бровь. Я ничего не ответила на его вопрос, я и так в последнее время что-то часто стала веселиться, и пока ни один из эпизодов такого времяпровождения не принес мне ощущения покоя и этого самого веселья.

– Выпьешь шампанское? – предложил он.

– Немного.

Я приняла из рук Глеба красивый фужер и сделала глоток. Мне необходимо хоть немного расслабиться. Я ощущала себя здесь лишней. Такие праздники жизни были предназначены не для меня. Но если Глебу было важно мое присутствие, я готова была немного потерпеть.

– Ты давно знаешь всех этих людей? – спросила я, чтобы хоть как-то поддержать беседу.

На секунду его лицо сделалось задумчивым, и он поглядел на меня внимательным взглядом.

– Некоторых из них лучше бы не знал вовсе. Воспринимай этот вечер, как... новогодний корпоратив. И не более того. Скучное мероприятие, но мне необходимо здесь быть. Формальность, – он пожал плечами и отвернулся, рассматривая толпу.

Примерно полчаса мы стояли в полном одиночестве, говорила, в основном, я, расспрашивая Глеба о незначительных нюансах. Когда мое любопытство было удовлетворено его подробными ответами, я перевела взгляд на сцену, на которой выступал музыкальный коллектив. Держалась за руку мужчины и ни о чем не думала, как внезапно, почувствовала на своих лопатках неприятное жжение. Мельком обвела взглядом толпу, и не заметив ровным счетом ни одного знакомого лица, подумала, что мне и в самом деле пора бы уже расслабиться и настроиться на ту же волну, что и мой спутник. 

– Что-то не так?

Глеб заметил, как я напряглась.