Суженая. Прощать или не прощать? Вот в чём вопрос! (СИ) - Сова Анна. Страница 1

Анна Сова

Суженая. Прощать или не прощать? Вот в чём вопрос!

Пролог

Святая, гордая, красивая.

Я слышу ваш веселый смех.

А я-то думал вы счастливая,

Я думал вы — счастливей всех.

— Виктория Ивановна, вы просто волшебница! — потягиваясь, проговорила блаженно Леночка, моя очередная клиентка.

Я довольно улыбнулась и помогла ей сесть на высоком массажном столе.

— Ну что вы, Леночка, — отмахнулась я, — я не волшебник, я только учусь.

Мы рассмеялись. Я развернулась, чтобы взять халатик со стула и передать женщине, когда раздалась мелодия ее телефона, резкая такая, неприятная. Да уж, все-таки новые веяния в музыке — это явно не мое.

— Виктория Ивановна, вы телефончик не подадите? Это, наверное, Сережечка звонит, — умиленно улыбнулась она, прямо-таки засветившись от счастья.

— О как! Да у нас мужей одинаково зовут! — заметила я, подав Леночке телефон вместе с халатом, чтобы она успела прикрыть свою наготу.

— Нет, что вы! Я не замужем. Вот, встречаться только начали. Надеюсь, сегодня у меня будет романтический вечер, — рассмеялась женщина и ответила на звонок.

Эх, весна жизни! Когда-то и я вот так ждала свиданий со своим будущим мужем. Мы с ним душа в душу уже двадцать четыре года живем. Встретились на одной из студенческих вечеринок. Молодые, отчаянные. Мне — девятнадцать, ему — двадцать. Тогда я училась на медсестру, он — на инженера. Приглянулись друг другу сразу же, одно свидание шло за другим. А дальше — счастье, любовь, свадьба, череда дней, лет.

Конечно, были взлеты и падения.

Десять лет назад прикрыли мое отделение, где я проводила физиопроцедуры. Муж тогда поддержал, помог переучиться на массажиста и из семейного бюджета выделил деньги, что бы я смогла открыть небольшое дело.

Сам же он по своей специальности не работал, увлекся в то время нововведением — персональными компьютерами. С лучшим другом они открыли свою фирму, в большой бизнес не попали, но пару магазинчиков имели. Это дало возможность заработать на семейное гнездышко — трехкомнатную квартиру.

У обоих были свои машины, а летом мы часто ездили на собственную дачу за город. Живи да, радуйся!

Только детей, к сожалению, бог не дал. Это была обоюдная наша проблема. Сколько ни пытались мы — не получалось. Даже решились на усыновление, все документы собрали в опеку, чтобы встать на очередь. Но случилось несчастье: я попала в аварию.

Наполовину парализованную муж заново учил меня ходить. Те два года жизни были самыми ужасными. Он осунулся, побледнел, потерял покой и сон, это было большое испытание для нас двоих. Но он меня не бросил. Мог бы. Но нет!

Мои братья и его компаньон по фирме устроили мое лечение в Германии. Все это время муж находился рядом и во всем поддерживал меня. Да, не один пуд соли вместе съели. Правда, уже речь о детях не шла вообще. Да и племянников с племянницами у нас было много.

Муж еще увлекся геологией. Многочисленные походы, восхождения на горы, изучения минералов и тому подобное. Ну и я всегда рядом, всегда поддержка.

От мыслей отвлек писк. Это Леночка заголосила и от счастья захлопала в ладошки, при этом выронив телефон.

— Сережечка, какой ты молодец! Я сейчас бегу! — взвизгнула она.

Я едва успела подхватить падающий телефон. Сначала даже не поняла, почему на экране мой полуголый муж лежит в чужой постели и при этом мягко улыбается и о чем-то говорит.

— Сергей? — вырвалось у меня хриплое.

— Вика? — тут же веселый взгляд мужа сменился на ошарашенный, и он попытался прикрыться покрывалом.

Видеозвонок прервался, телефон погас в моих руках. Я же, оказавшись в ступоре, хлопала глазами и не понимала, что нужно делать.

Леночка, не замечая моего невменяемого состояния, грациозно как лань соскочила с кушетки, хотя до этого только охая на нее взобралась.

Одевалась она быстро, торопясь к моему мужу. Вот тебе и одинаковые имена.

— Виктория Ивановна, завтра как обычно. Пока-пока!

Она подбежала ко мне, сунула деньги за очередной сеанс и скрылась за дверью.

Разноцветные бумажки ворохом выпали из моих рук. Я подошла к столу, открыла папку с Леночкиным лечением. Да, я на каждого клиента заводила отдельное досье, так сказать. Там хранились все нужные мне для работы данные. Так было легче для понимания, да и клиенты всегда знали, что я в курсе их особенностей и могу помочь.

Пробежала глазами по строчкам.

Елена Николаевна Дивидова, тридцать два года, остеохондроз первой степени поясничного отдела, вне обострения.

Так! Значит это я! С неё! Сейчас! Своим массажем! Сняла напряжение с бедер, поясницы и ягодиц! И она побежала крутить этими ягодицами перед моим мужем!

Ох, и злость же меня взяла в этот момент! Я разгорячилась как вскипевший чайник!

Рывками переоделась в летний костюм, выбежала из клиники, завела своего маленького красненького «Жука». Наверное, и сама в этот момент была похожа на него: цвет моего лица и цвет машины совпадали.

Не помню, как доехала, перебирая в памяти все эпизоды из нашей совместной жизни. Радости, отчаяния, горя и гордости, злости и обид, и в то же время — взаимопонимания и любви. Да, я нисколько не сомневалась, что мой муж меня любит, а я люблю его. Тем больнее мне было в этот момент. Тем страшнее осознать, какую гадость он привнес в нашу семейную идиллию.

Припарковалась чисто автоматически, только краем глаза отметила, что машина Сергея стоит рядом. Значит, он успел первым добраться до дома.

Я, как сайгак перепрыгивая через ступеньки, взлетела на третий этаж. Пыл охладел моментом, когда я в третий раз не смогла открыть замок своими ключами, они постоянно выпадали из рук.

Дверь открылась самостоятельно. В проходе стоял муж, бледный, осунувшийся, с взглядом побитой собаки.

— Вик, я…

— Как ты мог? — тихо выговорила я и на деревянных ногах шагнула в нашу квартиру.

Он пропустил меня, затем попытался помочь снять летний пиджак, но я оттолкнула его от себя.

— Не подходи! — прошипела я, скинула босоножки и обессилено опустилась на банкетку.

Он присел рядом на корточки и обнял мои ноги. Меня же била дрожь, от отчаяния хотелось выть. Как представлю, что он с этой Леночкой вместе… у меня аж все изнутри выворачивает. Слезы полились градом, я уже не могла остановиться и заревела в голос. На тот момент организм сдался и стал выдавать всю горечь и разочарование.

— Вик, ну прости, прости ты меня. Бес попутал! Вторую молодость почувствовал, захотелось испытать, каково это… Лёнька, компаньон мой, уже третий год на стороне девок меняет. Уговорил. Вик, прости меня, дурака! Да и нет ничего хорошего в этом, на стороне. И не было ничего у нас. Веришь? — приобнял он мои колени одной рукой, а второй попытался убрать с моего лица волосы и вытереть бежавшие слезы. — Не плачь, Вика. Пожалуйста. Я все исправлю. Только не плачь.

Его слова лишь подстегивали меня. В груди поселилась боль, которая просто разрывала на части. Оттолкнув его руки, я поднялась с банкетки и, чуть пошатываясь, пошла на кухню. Убрала волосы с лица, судорожно всхлипывая дрожащими руками налила себе воды и в два глотка осушила стакан. Повертела его в руках и, развернувшись, что есть силы кинула в стену. На смену слезам вновь пришла злость, отвращение и гнев.

— Ненавижу! — заорала я.

Вслед за стаканом полетели тарелки, кастрюли, ложки и вилки. Я все сметала на своем пути, мне хотелось учинить разгром — излить всю боль, скопившуюся с того момента, когда я увидела его в той кровати.

— Вика, прошу… Можешь побить все, я понимаю, тебе надо выплеснуть гнев. Мне тоже больно. Я осознаю, что натворил…

— Сколько? — перебила я его, тяжело дыша, убирая вновь упавшие на лицо волосы и смотря с ненавистью.

— Что сколько?

— Сколько раз ты мне изменил? — отчего-то спокойно спросила я.