Красотка для маркиза - Картленд Барбара. Страница 38

Садик располагался совсем недалеко, и из него ей был хорошо виден величественный дом, розовеющий в лучах утреннего солнца. Вновь она ощутила, как он гостеприимно тянет ее к себе, и на какое-то мгновение даже заколебалась: а не приснился ли ей весь ужас прошлой ночи? Но с замиранием сердца Мелинда осознала, что ей вновь предстоит встретиться с маркизом лицом к лицу. Что он скажет ей при встрече? И что она сможет ответить ему?

Шторы на окнах были еще опущены, и, оценив, насколько высоко встало солнце, Мелинда решила, что сейчас никак не больше пяти часов.

Она медленно прошла через сад с розами и, подходя к дому, заметила горничную, которая открыла боковую дверь, встала на колени и начала скрести ступеньки. Мелинда тихо подошла и встала у нее за спиной, а когда девушка заметила ее тень, то подняла голову, не скрывая удивления.

– Боже милостивый, что же вы так меня пугаете! – воскликнула она, вскочив на ноги; затем добавила торопливо:

– Прошу прощения, мадам, у меня как-то случайно это вырвалось.

– Ничего страшного, – улыбнувшись, ответила Мелинда. – Думаю, вы просто не ожидали таких гостей в доме, которые просыпались бы в такую рань.

– Нет, мадам, не ожидала, – сказала девушка.

Мелинда прошла мимо нее и вошла в дом.

Там было тихо и темно, особенно после яркого солнца в саду. Она прошла в зал и поднялась по лестнице. Мелинда боялась услышать шорох от раздвигаемых занавесей или поднимаемых штор, но никого не встретила и благополучно добралась до своей комнаты.

Затем он вспомнила, что прошлой ночью оставила дверь запертой. Какое-то мгновение она стояла в замешательстве, не зная, что же делать, но потом вспомнила, что имеется еще одна дверь, которая ведет в ванную, из которой можно было бы попасть в ее комнату. Конечно, эта дверь была не заперта, и тут у нее мелькнула мысль, что если бы маркиз действительно вознамерился любыми путями пробраться в ее покои, то легко выполнил бы задуманное, воспользовавшись этой дверью.

Мелинда прошла к себе в спальню, отперла дверь и задернула занавески, которые так торопливо раздвинула прошлой ночью. Она решила, что будет лучше всего, если она не даст повода горничной заподозрить, что ночью в комнате произошло что-то необычное, поэтому она разделась, надела ночную сорочку и улеглась в постель.

Она не спала, а просто лежала в сумраке, размышляя, что же ей все-таки делать дальше. Вдруг маркиз снова захочет поцеловать ее? Должна ли она проявить твердость и решительно отмести все его попытки? Хватит ли у нее сил на то, чтобы ночь за ночью вести с ним борьбу, чтобы не пустить маркиза в свою комнату и отказать в том неясном для нее, чего он добивается? Чувствуя, что эти вопросы молоточками стучат в ее воспаленном мозгу, она зарылась лицом в подушку.

Когда ей принесли завтрак, она медленно поднялась, самостоятельно оделась и тщательнее, чем обычно, привела себя в порядок. Мелинда понимала, что втайне старается выиграть время. Но потом, когда медлить было уже невозможно, она решительно, хотя и не без внутреннего трепета, вышла из комнаты и спустилась по лестнице вниз.

Она была почти уверена, что найдет маркиза в гостиной, но, как ни странно, его там не оказалось; Мелинда села на диван и вновь попыталась решить, что ей предпринять. Она достала из шкафа книгу, но поняла, что читать сейчас не в состоянии. Девушка чувствовала, что каждый ее нерв напряжен до предела, и единственное, чем она могла заниматься, это напряженно слушать; не раздадутся ли шаги человека, который занимал сейчас все ее мысли.

Внезапно она услышала шум: откуда-то до нее доносились смех и голоса – мужские и женские.

Сначала она просто прислушивалась, но затем, одолеваемая любопытством, подошла к двери в гостиную и открыла ее. Большой зал, казалось, был полон людей. В первый момент Мелинде показалось, что она никого из них не знает, но затем все-таки узнала одно лицо – как раз в ту секунду, когда через парадную дверь в зал вошел маркиз.

Он не мог видеть ее, но у Мелинды при виде маркиза замерло сердце. Он был одет в бриджи для верховой езды, а его цилиндр был лихо сбит набок. В руках у него был хлыст, его сопровождали две собаки.

– Что за вторжение! – медленно проговорил он, когда увидел, как ожидавшая его толпа двинулась ему навстречу. Было трудно понять, рад ли он приезду гостей или же раздражен их внезапным появлением.

– Дрого! Что, черт тебя побери, это значит?

Ты уезжаешь из Лондона, даже не сообщив мне?

Распростертые объятия, приоткрытые губы на хорошеньком личике – без сомнения, Мелинда легко узнала ее.

– Вот уж никак не ожидал увидеть тебя этим утром, Кегля, – сказал маркиз.

– Но ты, надеюсь, рад меня видеть? Ну-ка скажи, что ты вне себя от счастья!

Лицо Кегли было обращено к маркизу, ее алые губы капризно надулись. Почти неосознанно пальцы рук Мелинды сцепились. И тут ее присутствие заметил капитан Вест и, отойдя от камина, где он до этого стоял, проговорил:

– Мелинда, как хорошо, что вы тут! Не очень ли вас утомила вчерашняя поездка?

Он поднес руку девушки к губам, и ей стоило больших усилий ответить ему:

– Нет, благодарю вас, поездка была просто чудесной. Как хорошо было уехать из Лондона!

– Представьте, и мы все того же мнения, – сказал он. – Как раз поэтому Кегля примчалась ко мне ни свет ни заря – я еще глаз толком не успел раскрыть после сна – и настояла на немедленной поездке сюда.

Взгляд капитана Веста был устремлен на лицо Мелинды, и она почувствовала, что своей болтовней он дает ей время собраться и в то же время благородно пытается уберечь ее от зрелища, как Кегля отчаянно кокетничает, стараясь увлечь маркиза.

Надо сказать, Кегля выглядела весьма изысканно в амазонке изумрудно-зеленого цвета, которая делала ее талию фантастически узкой, а кожу белой, как фарфор.

– Тебе все скоро до чертиков наскучит, если ты застрянешь в этой деревне, – продолжала она щебетать своим довольно резким голосом, но маркиз уже освободился из ее цепких рук и приветствовал остальных своих друзей.

Все они были мужчинами – элегантными, беспутными на вид – и держались в высшей степени непринужденно, а когда капитан Вест представлял их Мелинде, приветствовали ее с легким налетом фамильярности, которая привела девушку в недоумение, так как она не могла понять причину такого отношения к себе.

– Черт побери, здорово мы придумали – подбодрить тебя нашим присутствием? – сказала Кегля. – Жервез рассказал нам о твоей утрате, и мы решили, что тебе не пристало сидеть в одиночестве и хандрить, когда у тебя столько приятелей вокруг.

– Хорошая мысль, Кегля, – ответил маркиз с ноткой сарказма в голосе, – но почему столь пышный эскорт?

– А ты считаешь, что я должна была притащить с собой только какую-нибудь дурацкую компаньонку, так что ли? – спросила Кегля и визгливо захохотала. – Не для этого ли бледнолицего создания?

При этих словах она взглянула на Мелинду с открытой враждебностью, да так, что все присутствующие джентльмены в ту же секунду почувствовали себя крайне неуютно, как обычно бывает, когда мужчины являются невольными свидетелями взаимной неприязни женщин друг к другу.

– Может быть, чем-нибудь подкрепимся, Дрого? – быстро вмешался в разговор капитан Вест. – Что касается меня, то я даже не имел времени позавтракать и сейчас ужасно голоден.

– А мне хотелось бы сообщить вам еще кое-что очень интересное, – проговорила Кегля. – Когда мы подкатывали к этому дому, то я подумала про себя, увидев здешний парк: а ведь это чертовски подходящее место для скачек с препятствиями.

– Черт возьми, а ведь она права, господа! – воскликнул один из гостей. – Посмотрите, ступени перед парадной дверью дома могли бы послужить нам первоклассными трибунами: в течение всего состязания мы имели бы возможность наблюдать за соревнующимися всадниками на всем маршруте, не упуская их из виду! Как мы сами до этого не додумались?

– Потому что вы все, джентльмены, настоящие дураки, черт бы вас побрал, вот почему! – ответила Кегля. – Давайте лучше выйдем из дома и отправимся в парк – осмотрим место.