Мой будущий бывший босс (СИ) - Адриевская Татьяна. Страница 44

Твою же мать…

Из нескольких сотен сотрудников мне удалось нарваться на ту единственную, которой я бы не показался в таком виде даже под угрозой смерти. И правильно, потому что в действительности, это гораздо хуже.

Я словно в замедленной съёмке вижу, как широко округляются её глаза, как отчетливо в них простреливает боль, и как за мгновение они потухают, становятся безжизненными и пустыми. Делаю шаг назад. Это единственное, что у меня получается в этот момент. Ксения оборачивается, запахивая чёртову блузку, и лепечет:

— Как неловко вышло! — соскакивает со стола и убегает обратно к окну.

Было бы счастьем, если бы она оттуда выпрыгнула!

— Да, — убитым голосом произносит Кристина, и земля уходит из-под ног в то же мгновение. Я проваливаюсь в ад. — Неловко.

Она закрывает дверь, а я всё так же стою истуканом. В голове рой панических мыслей, одна хуже другой. Так спокойно, я полностью одет, уже плюс. Оглядываю себя и чертыхаюсь — галстук я снял, ворот ослабил. На кой чёрт, спрашивается? Душно было? Хотелось удавку с шеи стянуть? Молодец, стянул! Только теперь совсем дышать нечем…

Я медленно поворачиваюсь к окну, где продолжает расправляться Ксения, и ругаюсь в голос. Громко. Потому что понимаю, как всё это выглядело со стороны. Хрен я теперь отмоюсь. Моя куколка мне ни за что не поверит. Я бы и сам себе не поверил!

Ксюша любуется на вечерний город, как ни в чём не бывало. Улыбается, вызывая во мне желание сломать её тонкую шею. И тут до меня доходит — она видела Кристину, когда стояла у окна. Знала, что та сейчас подойдёт, и специально разыграла всё это представление, пошла на провокацию.

— Ну ты и сука, — произношу я взбешённо, и она вздрагивает с видом оскорблённой невинности.

Только меня не трогает, я срываюсь с места и распахиваю дверь. Вижу, как знакомая фигурка с каскадом каштановых волос скрывается от меня на проходе к лестнице.

— Кристина! — зову её и устремляюсь следом.

Я не знаю, что буду говорить, что делать, но мне надо её удержать. Если надо в ногах валяться буду, лишь бы выслушала и поверила. Именно в этот жуткий момент я понимаю, как сильно боюсь её потерять. Не отпущу. Ни за что. Не дам от меня сбежать. Потому что люблю. С ума по ней схожу.

Слышу крик, уже когда выворачиваю к лестнице, и пропадаю окончательно. Вижу, как Кристина падает вниз, срываясь со ступенек, и теряюсь как маленький мальчик. Подлетаю к ней, чувствуя, как каждое моё движение сковывает страх. Страх за неё.

— Кристина! — кричу как ненормальный, пытаюсь помочь.

Она поднимается на ноги, несмотря на то, что расшибла лоб в кровь. Её шатает, но при этом, она смотрит на меня, как на последнего ублюдка. Морщится, прикладывая ладонь к ране, а другой рукой хватается за живот. Снова чуть не падает, и я подрываюсь к ней, удерживая от неминуемого падения.

— Уйди! — шипит она с презрением. — Не трогай меня, — отталкивает.

Во мне бушует настоящая стужа. Я буквально каменею от её вида, поэтому, когда тёплая ладошка касается моей груди, я с места сдвинуться не могу. А вот Кристина отшатывается, потому что у неё явно кружится голова. Я прижимаю её к себе, лишь бы она осталась стоять на ногах.

— Кровь, — произносит она испуганно, глядя на мою рубашку, которую только что испачкала. — У тебя кровь!

— Это у тебя кровь, Кристина.

— Что?! — ещё больше пугается она и смотрит на свою руку. Снова толкает меня, пытаясь себя осмотреть. — Господи, нет! Пожалуйста, пожалуйста, нет! — шепчет отчаянно, а с глаз срываются слёзы.

— Всё будет хорошо, — пытаюсь успокоить. — У тебя рана на лбу, мы сейчас же поедем в больницу.

— На лбу? — повторяет она как заклинание, уже двумя руками сжимая живот.

— Да, Кристин, пожалуйста, успокойся... — прошу её, глядя, как красная струйка сползает по мокрой от слёз щеке.

Мне жутко страшно за неё. Наверное, никогда раньше я так не пугался, как сейчас.

— Я не поеду с тобой! Я поеду одна! А ты… иди дальше работай! — выплёвывает она последнее слово.

— Нет, я отвезу тебя.

— Уйди! — шипит отчаянно и пытается отступить.

Её продолжает шатать, как пьяную.

— Ты на ногах не стоишь! — Срываюсь я от безысходности. — Хочешь ещё раз упасть и сломать себе шею?!

Кристина замирает от моих слов, больше не спорит. И в тот же момент я подхватываю её на руки и спускаюсь вниз, к парковке.

Когда я выскочил из кабинета, я не взял с собой ничего кроме своей головы, поэтому сажусь за руль её машины. До частной клиники, где наблюдается моя семья, мы доезжаем минут за двадцать. Наверняка я набрал пару-тройку штрафов за превышение, но это сейчас не важно. Главное, чтобы Кристина была в порядке, потому что её поведение меня откровенно пугает. Она плачет всю дорогу, причём делает это беззвучно, кусая губы до крови.

Пока врачи занимаются ей, я сижу в коридоре, обхватив голову руками, и думаю, как вылезти из той задницы, в которой оказался. Прокручиваю в голове момент в кабинете снова и снова, но не могу представить, как всё исправить. Будь я на месте Кристины, придушил бы обоих, но почему-то надеюсь, что она всё же меня выслушает.

Спустя бесконечность автоматические двери разъезжаются, и ко мне выходит низенькая женщина в годах. Её лицо преображает ободрительная улыбка, и она объявляет:

— Всё хорошо, не беспокойтесь. Сотрясение есть, конечно, на рану наложили шов. Но в целом ваша спутница в норме, и с ребёночком всё хорошо.

Я непонимающе хлопаю глазами. У меня начались слуховые галлюцинации от шока?

— С ребёночком? — переспрашиваю хрипло.

— Да, беременность протекает нормально. Но мы оставим Чадаеву под присмотром на выходные, если у вас нет возражений. Понимаете, на этом сроке только начала формироваться плацента, а тут такой неприятный инцидент. Хотелось бы убедиться, что падение прошло без последствий для плода.

В моей голове совсем не остаётся мыслей. Я напрочь теряю связь с реальностью. Быть может, я сплю?

— Да, конечно. Делайте всё, что считаете необходимым, — киваю на автомате. — Я могу поговорить с ней?

— Сейчас конечно поздно для посещений, но вам, Аристарх Маркович, — можно… — Женщина с улыбкой кивает и открывает для меня вход в отделение своим пластиковым пропуском.

Глава 29

Кристина

— Вот так тряхнуло нас сегодня, да маленький? — я разговариваю со своим плоским животом, мягко поглаживая его. Мне так хочется, чтобы он поскорее вырос, хочется ощутить первый толчок внутри себя. Даже думать боюсь, чем могло обернуться моё падение. Сразу начинает лихорадить. — Ты прости свою неуклюжую мамочку, я не хотела. Впредь буду очень осторожна, обещаю…

Я лежу в одиночной палате, за окнами уже темно. Несмотря на слова врачей, что с малышом всё в порядке, я даже встать с кровати боюсь. Мало ли, меня просто волновать не хотят? Не зря же в больнице оставили. Так что сегодня только полный покой и никаких лишних телодвижений.

Внимание привлекает тихий щелчок двери, и я поднимаю голову. У входа стоит Аристарх. Как давно? Неужели слышал мои разговоры с животом? Заглядываю в его глаза, и мою грудь моментально простреливает боль, настолько сильная, что даже под коленями ноет. Передо мной всплывает непрошеная картинка, засевшая в памяти ярким цветным кадром. Теперь она будет преследовать меня всегда…

— Что ты здесь делаешь? — я пытаюсь говорить ровным голосом, но раздирающая душу боль сочится из каждого слова.

Взгляд Аристарха опускается на мой живот, который я машинально поглаживаю рукой.

— Хочу поговорить, — произносит он тихо и надломлено.

Неспешно подходит к кровати, останавливается в ногах. Никогда не видела его таким взволнованным и бледным.

— Ты разговаривал с врачами? — догадываюсь я.

— Разговаривал, — Аристарх кивает.

Губы сами по себе расплываются в ироничной улыбке, и я прикрываю глаза от усталости. Теперь понятно, почему он белый как мертвец. О беременности узнал, и явно не рад такому повороту событий. Не важно, мне ничего от него не нужно. Пусть и дальше раскладывает на столе свою королевишну, мешать не буду.