Ложь во спасение любви - Картленд Барбара. Страница 18

— Они полюбят ее, как и я, — заметил принц. — Я в этом уверен.

— Ну а поскольку некоторые из ваших подданных и сами имеют французскую кровь, — предположила Кармела, — мне думается, в конечном счете все пройдет значительно легче, чем вы представляете сейчас!

Она перевела дыхание:

— Я читала в газетах, что Европа испытывает сейчас отчаянный дефицит всех видов материалов, инструментов и других товаров, которые не выпускались во время войны, когда все усилия были брошены на изготовление оружия.

— Это правда, — согласился принц.

— Наверное, есть какие-нибудь производства, традиционные в Хорнгельштейне, — рассуждала Кармела. — Убеждена, если вы попросите ссуду здесь, в Англии, или у тех, кто занимается европейскими делами в Вене, они предоставят заем, который позволит вам, по крайней мере, столкнуть дела с мертвой точки и побудить работать ваших людей.

Принц поднес ее руку к своим губам.

— Благодарю вас, о, как я вас благодарю! — прошептал он. — Вы вдохнули в меня жизнь, и теперь я попробую вести себя как настоящий мужчина.

Он глубоко вздохнул, распрямился, как будто скинул бремя с плеч, и проникновенно сказал:

— Я стыжусь себя. Мне не следовало потакать вашему кузену, когда тот соблазнял меня предложением решить все проблемы за счет женитьбы на очень богатой женщине. Он пообещал найти мне невесту, и, по его словам, все выходило легко и просто. Я не сомневался в правильности решения, готов был принести в жертву и себя и свои собственные чувства во благо моей страны. Теперь я понимаю, что проявил лишь детскую слабость, и, как вы, англичане, это называете, — не правоспособность.

Кармела улыбнулась.

Она вспомнила, как графиня всегда повторяла: «Гэйлы не позволяют ничему и никому вставать у них на пути, когда они приняли решение».

— С вами произошла вполне тривиальная история, — объяснила она, — вы уверовали сладкозвучным речам продавца, не сомневающегося в превосходстве своих товаров, но даже не желающего поинтересоваться, в чем, собственно вы нуждаетесь.

Принц рассмеялся.

— Думаю, вы слишком резко судите о вашем кузене. Хотя, бесспорно, он мастерски умеет подчинять людей своей воле.

— Все Гэйлы — такие.

— Кроме вас, — отметил принц. — Вы не просто само очарование, вы вдохновили меня на подвиги.

Он еще раз поцеловал руку Кармелы и сказал:

— Благодарю вас, спасибо вам большое! Мне хотелось бы познакомить Габриэлу с вами, самой красивой и обаятельной женщиной, которую я когда-либо встречал.

— Буду польщена таким знакомством, — улыбнулась Кармела.

— Мы восстановим мою страну вместе, — глаза принца блестели, голос радостно звучал. Прежде Кармела ни разу не видела его таким воодушевленным. — А когда вы приедете погостить у нас, леди Фелисити, вы изумитесь, взглянув на наши достижения!

— Не сомневаюсь, все так и будет, — рассмеялась в ответ Кармела.

Тут принц неожиданно нервно посмотрел на дверь, словно внезапно вспомнил о существовании графа:

— Что же мне теперь сказать вашему кузену? Если объясню ему, почему изменил свое решение, он придет в ярость, и, возможно, воспримет это как личное оскорбление.

Подумав немного, Кармела предложила:

— А вы можете сообщить ему, будто получили известие от вашего канцлера или премьер-министра с просьбой немедленно возвращаться в Хорнгельштейн в связи с какой-нибудь непредвиденной ситуацией?

Принц внимательно слушал, не перебивая, Кармела рассуждала:

— Вы можете сказать о своем отъезде на несколько дней, в крайнем случае, на неделю. А сами тем временем немедленно отправляйтесь к любимой и начинайте подготовку к свадьбе.

Произнеся последние слова, Кармела вдруг радостно вскрикнула и хлопнула в ладоши.

— Разве не чудесно! Ведь королевская свадьба, кем бы ни оказалась избранница его высочества, сама по себе уже событие, которое всколыхнет и ободрит вашу страну, и подданные перестанут чувствовать унижение и подавленность от лишений военного времени?

Она улыбнулась.

— Все женщины без исключения захотят приодеться и сшить себе новые наряды, чтобы отпраздновать такое романтичное событие, а если вы еще и красноречиво расскажете им, как сильно любите свою будущую жену, уверена, они искренне пожелают вам счастья, не придавая значения ее национальности.

Она не сомневалась: уже сам факт, что их принц влюблен, найдет отголосок в сердцах молодежи, особенно молоденьких женщин. Если им с Габриэлой удастся деликатно обойти наиболее острые моменты, они вскоре преодолеют любые оппозиционные настроения в народе.

— Вы правы, я уверен в вашей правоте! — с жаром откликнулся принц.

На мгновение он задумался, затем сказал:

— К счастью, именно сегодня я получил несколько писем. Курьер привез их из нашего посольства в Лондоне, но там не было ничего важного.

— Граф не должен знать об этом.

Немного поразмыслив, Кармела предложила:

— Объясните ему, что вы не хотели портить вечер своим сообщением. А затем, дабы не вызвать никаких подозрений, расскажите, как мы беседовали, сидя здесь вдвоем, и я пообещала продолжить дальнейшее обсуждение наших дел, когда вы вернетесь.

Принцу потребовалось какое-то время, чтобы осмыслить ее слова. Затем он улыбнулся, и в его глазах запрыгали чертики.

— Весьма дипломатично, леди Фелисити, — одобрил он, — это исключает всякие подозрения, какое только может возникнуть у графа по поводу причины моего отъезда.

— Да, само собой разумеется, было бы ошибкой навести его на мысль, что вы обыкновенным образом спасаетесь бегством.

Принц рассмеялся, звонко, заливисто, как мальчишка.

— Вы великолепны! Возможно, я все-таки совершаю непростительную ошибку, не настаивая на нашем браке. Тогда вы бы правили моей страной, совсем как Екатерина Великая!

— Это оказалось бы самым невыносимым испытанием для вас в жизни! — подметила Кармела. — Без тени лести говорю вашему королевскому высочеству — вы сумеете стать очень хорошим монархом, я в этом не сомневаюсь.

— Спасибо, — поблагодарил принц, — еще раз спасибо!

Трудно передать словами, что вы сделали со мною, и как отныне я совсем по-иному вижу свое будущее.

— Вы решите, будто я снова применяю свои провидческие способности, но вы с Габриэлой определенно найдете свое счастье, — сказала Кармела, — и вместе превратите Хорнгельштейн в процветающий край.

— Я надеюсь на это! Я искренне надеюсь на это! — ответил принц. — Я приложу все усилия, чтобы ваши слова сбылись.

Сжав обе руки Кармелы, он с искренним жаром от всей души снова и снова благодарил ее. Они улыбались друг другу.

Дверь отворилась, и в комнате появился граф.

Поскольку девушка сидела лицом к двери, она увидела графа первой. А точнее, он первым увидел, как они, улыбаясь и взявшись за руки, сидят на диване.

Несомненно, он сделал не правильные выводы, и удовлетворенное выражение появилось на его лице, пока он шел к ним.

Принц выпустил руку Кармелы и поднялся с дивана.

— Я как раз сейчас сообщил леди Фелисити, ваша светлость, — начал он, — неутешительную новость о моем отъезде в Хорнгельштейн на несколько дней.

— Вы уезжаете от нас? — удивился граф.

— Это действительно так, хотя у меня нет никакого желания покидать вас, — продолжал принц, — но этим утром я получил письмо от моего премьер-министра, который просит меня возвратиться и уладить небольшой конституционный кризис, касающийся трона.

Он вздохнул весьма правдоподобно и добавил:

— Эта проблема требует моего личного присутствия, но, надеюсь, недолгого. Я рассчитываю возвратиться на следующей неделе.

Граф сначала нахмурился, но после обещаний вернуться хмурое выражение исчезло с его лица, и он сказал:

— Мне будет не хватать вас, сударь, и я тешу себя надеждой, что вы поспешите сюда как можно скорее.

— Я уже признался очаровательной леди Фелисити, — сказал Принц, — это единственное мое стремление.

Он лукаво и даже немного кокетливо улыбнулся Кармеле. Она чуть было не рассмеялась в ответ, но вместо этого сочувственно произнесла: