Первое впечатление бывает обманчиво (СИ) - Арвен Лина. Страница 6

Когда закончился обход замка, и я отвязалась от назойливой Милены, заверив ее, что все хорошо запомнила, а я на память пока не жалуюсь, стала исследовать замок самостоятельно, направившись в первую очередь туда, куда меня домовая не захотела водить.

Несколько дней я исследовала коридоры, ища спрятанные улики. Трудно признавать, но Милена была права в одном — там было жутко грязно. Прислуга хоть иногда убирается в замке?

Хотя я не заметила никого кроме Милены. Наверное, колдун был так ужасен, что все его слуги сбежали, решив убить его, погребя под огромным слоем грязи и пыли. Их план пока осуществлялся прекрасно — столько раз, как за эти дни, я не чихала и за всю свою жизнь.

Не найдя в пыльных коридорах замка ничего интересного, я решилась спуститься в подземелье. Вдруг там, в холодной и сырой темнице, томятся несчастные девушки? И где интересно тот целитель, что спас мне жизнь? Наверняка этот злодей прячет его где-нибудь в подземелье, сковав цепями и держа на одном хлебе и воде.

Мне стало так жалко бедного голодного человека, замученного колдуном, что я, пылая праведным гневом, решительно пошла в подземелье. Я была уверена, что в подземелье замка обязательно найду улики. А где же их тогда еще искать, как не в самом страшном и таинственном месте замка? Темницы всегда хранят в своих стенах множество тайн.

Хорошо, что старые замки строятся по одному подобию, не надо долго искать интересующее тебя помещение. Как любил шутить наш королевский архитектор: «В замке есть четыре комнаты, расположение которых неизменно. Это тронный зал, кухня со столовой и подземелье. Потому что это чрезвычайно удобно — сначала приветствуешь гостя, потом, как гостеприимный хозяин, его кормишь, а после бросаешь в подземелье, когда застукаешь его в постели своей жены». Плоских шуток архитектора я не одобряла, но он был как ни странно прав.

Лестница, ведущая во мглу, на миг мне показалась спуском в Преисподнюю, особенно когда до моих ушей стал доноситься чей-то приглушенный вой. Сразу же перед глазами всплыли изображения грешников, искаженные гримасами боли. Я невольно вздрогнула — что-то мне резко перехотелось туда спускаться.

Жалко, что со мной нет моего меча. С ним было бы намного спокойнее, но он если и не пропал в лесу, то попал в лапы этого колдуна. Хорошее было оружие, Придворный маг специально его для меня зачаровывал, кучу сил на него потратил. Потом пару дней в постели пластом лежал. Восстанавливал, как он говорил, магическую энергию.

Ну, ничего страшного. Ради восстановления справедливости и защиты добра можно и потерпеть и обойтись без меча. В руках героя любая вещь становится грозным оружием!

С трудом оторвав взгляд от черного прохода, я пошла на поиски оружия. Обойдя весь этаж и найдя в одной из комнат тяжелую чугунную кочергу, я уже в приподнятом настроении вернулась к лестнице. Несколько раз взмахнув подручным оружием, привыкая к ее тяжести, я ухватила кочергу поудобнее и, взяв со стены пылающий факел, глубоко вздохнув, шагнула в проход. С каждым мгновением мне становилось все страшнее. Представьте, вокруг непроглядная темень, у вас всего один источник света, который освещает пространство всего на несколько шагов вперед, слышно все усиливающийся леденящий в жилах кровь вой, стук каблуков по каменным плитам, которые тебе кажутся подобно грому, и бешено бьющееся в груди сердце. Но Эрика Келиодор никогда так просто не отступит с намеченного пути!

Меня с детства мастер учил преодолевать свой страх, заставлять его подчиняться твоей воле, ибо, когда страх застилает глаза, неминуема смерть. «Всегда быть в трезвом уме и твердой памяти», — постоянно повторял мой мастер. В прошлый раз мне удалось преодолеть страх, и благодаря этому я осталась жива после битвы с белыми волками, но сейчас он вновь заявил о себе. Я несколько раз глубоко вздохнула, сосчитала в уме до десяти, сжала в руке тяжелую кочергу… Нельзя дать страху перерасти в панику, нельзя дать чувствам затмить разум. Через несколько мгновений удушающий страх уступил место железной решимости. Он ушел не до конца, он затаился на задворках сознания, но страх уже не мешал мне чувствовать себя уверенней. У меня была цель — найти и освободить узников. И эта цель горела в моем сознании как маяк, не давая потерять рассудок.

Лестница закончилась, и я вошла в неизвестное темное помещение. Подземелья обычно не блещут окнами. Мне всегда казалось, что такое малое количество света придумано, чтобы пленники чувствовали себя более угнетенно и подавлено. Коридор, вдоль которого размещались открытые решетчатые двери, был очень грязный и пыльный. А о запахе и говорить не стоит. Затхлый запах, который бывает в очень старых и пыльных коридорах, кого хочешь заставит зажать нос. Но у меня была цель, а усиливающиеся жуткие звуки, доносившиеся из недр подземелья, все добавляли мне уверенности, что я на правильном пути. Хоть мое сердце и билось как бешенное, ладони вспотели и ноги подрагивали, я, несмотря на все преграды, пошла вперед. Пора доказать чего стоит Ее Высочество Эрика, воспитанница Великого мастера боевого искусства Гая Цепкинса!

Осторожно, заглядывая в каждую камеру, я все ближе и ближе приближалась к источнику леденящего кровь звука. Теперь до моих ушей доносились не только завывания, я услышала еще и погремывание тяжелых цепей. Меня внезапно осенило — это же не завывания, а наверняка чей-то плач. Да это же узник! Ага, вот, наконец-то я нашла доказательства! Так бедного человека замучил, что он даже не может сдерживаться от боли. Надо скорее облегчить его страдания!

Я, сжав в руках кочергу, решительно пошла на звуки. Они меня привели к крепкой дубовой, обитой железными пластинами, двери. Я даже немного удивилась. Почему этот колдун не держит узника в камере, почему поместил в другое место? И что там за дверью? Неужели новый коридор с камерами или пыточная?

Глубоко вздохнув, я попыталась открыть заветную дверь, но это не очень получается, если обе руки заняты. Пришлось отказаться от кочерги, прислонив ее к стене. Конечно, входить в незнакомое помещение без оружия небезопасно, но у меня не было выбора. Если что, я ведь в любой момент могу схватить кочергу, ну, или в крайнем случае, ударю горящим факелом.

С трудом одной рукой открыв дверь, я первым делом осветила комнату. Так я и знала. Это оказалась пыточная или точнее, жалкое подобие на комнату страха и боли. Если честно, то я надеялась увидеть что-то более зловещее — как-никак это был замок злого волшебника, который любит причинять людям боль и страдания. Я думала, что у него будут что-то вроде Адских машин боли или Колес смерти, но трухлявые разваливающиеся приспособления пыток, утонувшие под слоем пыли и паутины, меня разочаровали. Единственное, что произвело на меня впечатление — это свисавшие с потолка ржавые цепи и крюки.

Я, взяв в руки свое временное оружие, обошла немалую пыточную, заглянула почти во все его пыльные закоулки, но не нашла узника, просившего о помощи. Странно, а я ведь точно слышала, что звуки исходили из этой комнаты. Или я ошиблась? Было и еще кое-что странное… Как только я вошла завывания прекратились. Ничего не понимаю…

Вдруг мое сердце нехорошо сжалось в предчувствии чего-то дурного. Пламя на факеле затрепетало, тяжелая дверь внезапно закрылась, отрезав путь к отступлению. Резко похолодало. У меня по спине будто мурашки по коже пробежали, а пальцы рук наоборот вспотели, когда я в ужасе сжала кочергу, грозя в любой момент обрушить оружие на голову незваному гостю.

Стало жутко. Ведь всегда пугает тот противник, которого ты не видишь, но чувствуешь, что он где-то рядом. Забренчали свисающие с потолка цепи. Я попыталась осветить потолок, но ничего не увидела. Что за чертовщина здесь творится? Опять фокусы колдуна?

Медленно попятившись к двери, я чуть ли не кружась, водила факелом по сторонам. Самое противное, когда на тебя нападают, но ты отступаешь. Прости, учитель, но второй раз рисковать жизнью мой инстинкт самосохранения мне не даст. Так что бороться с неизвестностью я не стану, а как говорит мой отец: «Не теряя достоинства, отступим, чтобы потом со свежими силами и, придумав новую стратегию, снова вступить в бой».