Мой тихий ужас (СИ) - Прай Кэрри. Страница 17

– Это своеобразные танцы, – продолжал Тихон. – Только в темноте. Никогда не знаешь, какое движение оставит тебя на ногах, а какое сломит. И лишь сильный духом никогда не упадёт на колени. Ты слабая, Соня. И авария здесь ни при чём. Именно поэтому ты не когда не зайдёшь на сцену. Продолжай мечтать, если нравится.

Опустив ладони, я обернулась, чтобы ответить, но Тихона уже не было. Вместо него стоял жующий Арс. Отметив мой взгляд, он охотно приблизился.

– А где дикая сестричка? Почему ещё не здесь?

– Утирает слёзы подушкой, благодаря вам, – мой тон оставался добродушным. – Она рассталась с Павлом.

– Чудная новость! – взбодрился Арс, состроив хитрый взгляд. – Я тот, кто утешит любое разбитое сердце. Смекаешь?

– Накормишь её инжиром?

– В точку, – просиял он. – Но если он не поможет, то я знаю где достать травку. Моя мать такие отвары чудачит…

– Дурак, – посмеялась я.

– Никогда меня так не называй. Я начинаю заводиться.

Арс показался мне милым, несмотря на то, что являлся другом Тихона. Ещё вчера я могла посчитать его за безрассудного неформала, который фанатеет от панк-рока и разбивает бутылки об голову. Но он был другим – приземлённым и вполне забавным малым. Хотя к образу «Казанова» ещё стоило привыкнуть.

– А вот и Райский, – сказал Арс, затолкав в рот сухофрукт. – Закрывай глаза, если хочешь. Но, уверяю, ты сильно об этом пожалеешь. Сегодня Мастер пожалеет о встрече с нашей ядовитой маргариткой.

Крик девушек пронзил уши. Я неохотно перевела взгляд на арену.

Тихон уверенно перешагнул пёстрые ленты, проработал шею и выставил забинтованные кулаки. Сердце сжалось от страха, что никак не поддавалось логике.

Сейчас его росписи не теле не казались мне отталкивающими. Напротив, каждый грубый штрих подчёркивал рельефное тело. Ранее пустой взгляд пылал искрами, вызывающая ухмылка стала опаснее. Щёки зажгло румянцем, когда крупицы пота скатились по кубикам пресса и достигли резинки шорт, что непозволительно низко висели на бёрдах .

Это стало точкой. Я отвернулась.

– Не получится, хитрюга, – воспрепятствовал Арс, развернув меня обратно. – Думаешь, тебе одной режет глаза? Я бы с удовольствием посмотрел на полуголых девиц, но чёртова дружба предусматривает только это.

Сердце перестало биться, пока продолжался кровожадный спарринг. К счастью, длился он недолго. Тихон резво обезвредил противника, отделавшись небольшими ссадинами. Но смутил меня не напор парня, а жестокость, с которой он  наносил удары. Казалось, он не знает границ. Ситуацию спас Глеб, который обхватил его шею и повалил на настил, как того хищника, раздирающего добычу.

Компания мужчин за соседним столом взорвалась в победном крике. Девушка, которая украшала арену, теперь кинулась на шею Тихона, а после направила его правую руку к потолку. Клянусь возможностью ходить, она делала это не единожды.

Тогда я ощутила укол ревности, которому сама была не рада. Всё это никак не сочеталось с сценами ожесточённой борьбы, которая, как мне казалось, не имела правил и мало походило на спорт.

Не без помощи персонала я и Арс оказались на улице. Пока парень хвалился успехами друга, я жадно глотала воздух, ища в нём успокоение. Вечерняя разрядка заставила более разволноваться. Это было ужасно.

– А вот и наш победитель! – воскликнул Арс. – Ты удвоил мою ставку, братан! Спасибо за новые ролики!

– Ты охренел? Поставил на меня жалкую сотню?

– Я не рискованный, знаешь ли. В следующий раз добавлю десятку.

Вывалившиеся из клуба люди охотно поздравляли Тихона, так восторженно, будто он устранил пожар на атомной станции. Он был их героем.

– Ты расстроена? – спросил он, когда моё безучастие стало явным. – Мне казалось, что твои эмоции проявятся несколько иначе.

– Я не хотела этого видеть.

– Ты просто хочешь так думать! Или нравится тебе так думать? – взорвался он. – Почему я единственный, кто не хочет в это верить?

– А разве ты способен доверять?

Тысяча несказанных слов были перебиты визгом тормозов. На террасе клуба «Облако» показался Елисей.  Выпрыгнув из машины, он едва сдерживал гнев.

– Я запретил тебе здесь появляться! – гаркнул мужчина, заставив толпу умолкнуть. – Ты должен был присмотреть за Софией!

– Я так и сделал, – бросил Тихон. – Совместил полезное с неприятным. Что ещё тебе нужно?

Его слова ударили в спину. Они же пошатнули Елисея. На мгновения захотелось стать невидимой. Я снова стала частью подлой договорённости.

– Это было в последний раз, папа, – задыхаясь, продолжал Райский. – Твои заботы меня больше не касаются. Справляйся с ней сам.

Ты помнишь этот день, Тихон? Тогда я решила, что ты ничем не отличаешь от наших родителей. Тогда я решила, что непременно сбегу от вас при первой возможности. Смахивает на угрозу обиженной девушки? Как бы не так.

И ты это знаешь.

2.7

Пишу тебе ночью. Сегодня она потрясающая…

После разговора с другом я едва держусь на ногах, но как заворожённый снова возвращаюсь к письму. Главный ответ сокрыт на последних страницах и уже известен Арсению, однако я выбираю пройти этот путь самостоятельно.

Или попросту не готов вскрывать карты. Только не сейчас.

Праздничные огни города проиграли сотне китайских фонарей, запущенных в небо. И мне бесконечно жаль, что ты этого не видишь.

Небесные фонари?

Прошлой зимой я слышал о них в новостях. Сейчас и не вспомнить, какой именно город стал виновником торжественной акции, но теперь мне предстоит это узнать.

Играешься, София? Или выдаёшь себя неумышленно?

Сегодня я загадала желание. Тебе оно покажется странным, однако мне захотелось о нём рассказать…  Я искренне пожелала, чтобы Парк Дуглас простил себя, ведь сама Мегги никогда не держала на него обиду.

Да будь проклят этот рассказ! Почему всё сводится именно к нему?!

Безудержный поток мыслей прерывает Рон, жалобно скулящий под дверью, а после и тёплые женские руки, что мягко легли на плечи.

– Очень смело с твоей стороны явиться без спроса, – предупредительно цежу я, не отрывая глаз от экрана.– Будь мой пёс умнее, он бы покусал твоё самомнение.

Хватка Нелли становится жёстче. Спину пронзает приятная боль, а затылок – горячее дыхание.

– Я знаю, что ты мне не рад, – говорит она, медленно выпуская когти. – И на то, определённо, есть аргумент. Расскажи мне, ибо я устала за тебя переживать.

– Прости, не хотел быть причиной твоего преждевременного старения. Но об откровениях забудь. Только не сегодня, – тяжело вздыхаю, напрягаясь всем телом. – Правда, Нелли, мне нужно побыть одному.

– Прогоняешь меня, так?

–  И мог бы я возразить, но не хочу. Ты всё верно поняла.

Пальцы девушки замирают на татуированной ключице. Ещё несколько подобных фраз, и они сомкнутся на шее.

– А что насчёт поцелуя? Его я тоже не заслужила?

Подавив ухмылку, обращаюсь к неугомонной девушке. Мгновение, и наши губы разделяет ничтожное расстояние.

– Тебе ли не знать, что данная стратегия со мной не работает? – шепчу я. –  Попроси меня не делать этого, и я пойду от обратного.

Лицо Нелли меняется, ведь ранее она не допускала отказов.

– Ты делаешь мне больно, Тихон.

– Ох, я так этого не хотел… Подуть тебе на ранку?

Толкнув меня в грудь, брюнетка не оставляет мне выбора – резким движением привлекаю её к себе. По улыбке девушки понимаю, что атака была долгожданной. Позволяю рукам исследовать тело: открытое, чрезмерно податливое, горячее. Знакомый парфюм будоражит воспоминания, когда мы не могли надышаться друг другом. Целую Нелли жадно, вонзаюсь пальцами в волосы, добираюсь до шнурков платья, касаюсь бархатистой кожи, но вскоре понимаю, что не способен на продолжение.

– Нам пора бы пойти баиньки, – с иронией подмечаю я, нависая над гувернанткой. – Минутка слабости подступила к концу.