Рыцарь без позывного (СИ) - "Бебель". Страница 2

Поднявшись с места и продемонстрировав колготки телесного цвета, она засеменила к внушительному и откровенно пугающему станку. Вставив в него заготовку, регистраторша дернула рычаг. Станок заскрипел, ожил и тут же затих.

— Опять заклинил! Прошу прощения за то, что сейчас произойдет... — она сунула руку под стойку и, достав внушительную палку, с силой хрястнула по махине.

С ревом умирающего животного агрегат выплюнул жетон, и тот, очертив высокую дугу, звякнул прямо передо мной. «Себастьян Перейра, авантюрист округа Грисби. Ранг: бумажный.»

Хм, а мне казалось, что первым званием у них идет оловянный... Ну да ладно! Бумажный так бумажный — какая нахрен разница?

Я уже собирался уточнить о скидках на выпивку, но прервал серьезный вид регистраторши:

— От лица гильдии авантюристов округа Грисби, позвольте поприветствовать вас в наших рядах! Уверена, вместе мы сделаем наш город лучше! — фанатично протараторила она и замерла с драматично опущенной головой.

То ли кланяется, то ли прилипшую жвачку на туфлях высматривает. Странная у них тут гильдия...

— Ваши наспех залатанные развалины лишь звено бомбардировщиков улучшит. Если сперва напалмом шлифануть. Серьезно, даже ворота не отремонтировали! Не фортификация, а пригласительный билет...

— Извините... Что? — девчушка недоуменно распрямилась, видимо, пытаясь понять, что такое «бомбардировщик» и можно ли его есть.

Ну да, они же ничего технологичнее кувалды не видали. Опять заговорился...

— А ничего... Глаза у тебя красивые! Ладно, чао-какао! — я заметил, что инструктор, пошатываясь, засобирался во двор — У нас тут возвращение джедая нарисовалось! Пора опять этим падаванам показывать, почем на рынке рубероид!

Игнорируя недоумение девчушки, и выйдя во двор, я сходу запрыгнул на арену. Мелкий песок напекло не хуже задниц авантюристов, которые с кислыми минами слушали старую песню о главном в исполнении любимого наставника:

— Тайные техники и секретные приемы хороши лишь для заморских содомитов, которые, надушившись специями и отодрав друг-друга под хвост, приходят в цирк, гордо именуемых Колизеем! И следующий высерок, посмевший превратить мой двор в театр одного дебила, будет до седых мудей стирать чужие портки да набивать соломой манекены! Ясно объясняюсь?! — заметив, что моя туша достаточно подрумянилась на песке, он скомандовал: — Следующий!

После недолгой заминки и приглушенных споров толпа извергнула из себя нечто невразумительное. Споткнувшись об канатную ограду и растянувшись на песке, нескладный паренек виновато улыбнулся. Поднявшись, выставив щит и отведя меч, прыщавое чудо приняло классическую стойку.

Мужская половина зрителей соревновалась в остроумии, а женская лишь разочарованно закатывала глаза. Парнишку они явно презирали.

— На меня смотри! — потребовал я. — Щит выше! Выше! Еще! Ты им подбородок прикрываешь, а не яйца! Да, вот так!

От удара дубиной он пошатнулся, что немедленно отозвалось всеобщим весельем да незамысловатыми пошутейками, но равновесие сохранил. И что важнее, затравленные глаза ни на секунду не упускали меня из виду. Хм, а парень-то молодец...

Серия ударов заставила доходягу прижаться к ограде. Но и только.

Смешки и ставки, сколько секунд продержится прыщавый, начинали утомлять. Несмотря на неказистый вид, этот пацан единственный из всей группы, кто хоть чего-то стоит. Ну, не считая дылды, но у той фора в виде задницы... То есть, роста!

— Хорошо! Теперь ты!

— Я-я?

Отлично, он еще и заикается. Все штампы собрал! На рекорд идет, засранец.

— Нет, блин, папа римский! Бей давай, пока дубину в сраку не засунул!

Облизнув засохшие губы, парнишка начал осторожно наступать, прощупывая мою оборону. Шаг, тычок, шаг влево и снова выпад... Да, котелок у него точно варит! Все эти никчемыши за оградой уже ломанулись бы в атаку и тут же поцеловали песок. А этот понимает, что нельзя кидаться на опытного противника, — сперва прощупай!

Ай, ладно, я сегодня добрый, да и он явно заслужил...

Дождавшись очередного выпада, я как бы случайно зацепился локтем о щербатое лезвие. Блеснувшая из под рукава белая кожа и тонкая алая струйка заставила толпу застыть в немом исступлении. Чего не скажешь о наставнике. Позабыв про дорогую его сердцу флягу, он энергично затыкал пальцем в арену:

— Вот! Вот как надо, балбесы! Мотайте на ус! Осторожность, тактика, внимательность! И даже эта невоспитанная скотина познает вкус своей крови!

Это я-то скотина?! Ты че, дед, ты че?!

— И-извините пожалуйста... Я случайно. — поигрывая прыщами на солнце, парнишка виновато потупил взгляд.

— А надо специально! Дурилка картонная... Ладно, бросай щит — посмотрим, что у тебя по фехтованию. — я вылез за арену и взял со стойки затупленный меч из дешевого железа.

К концу дня прыщавый путался в ногах и тыкался носом в стены, но так и ни разу не пожаловался. Мужская половина раздраженно скрипела зубами, женская будто не замечала.. И лишь одна плоскогрудая рыжуля во все зеленые глазища таращилась на парня.

Полагаю, скоро у задротика появится подружка.

Разделавшись с дневными обязанностями и оставив сопляков убирать инвентарь, я с чистой совестью отправился в свой клоповник.

***

Горячая овсянка в деревянной миске смешалась с обильной порцией меда. Ой, не к добру такая щедрость...

— Так ты теперь авантюрист... — дыхнув кислым вином, женщина игриво потянулась к жетону.

Армейские привычки не позволяли носить его на шее, и он был закреплен на рукаве потрепанного гамбезона.

— А ты теперь шлюха. Как и вчера, впрочем. — я отсел чуть подальше, дабы всякие похотливые культяпки не тянулись к моим невинным ладошкам.

— Ну, не будь букой... — тетка надула потасканные губки и подвинула чарку с вином. — Лучше угостись да расскажи что-нибудь о себе. О своих приключениях, о наемниках, о битвах и победах...

От деревянного кубка веяло танковой тормозухой, а томные глазки похотливо переливались при свете лампы. Заправленный вонючим маслом кувшин на пару с печкой сонно освещали тесную кухню, заставленную побитыми лавками у исцарапанных столов. Кажется, фальшивые стоны, напряженное сопение, и пьяный хохот, раздавались отовсюду. Про шумоизоляцию в этом борделе не слышали.

Поглядев в залитые глазки ударницы постельного фронта, я отставил пустую миску:

— Сразу к делу: я свой свой хрен лучше в блендер засуну. Но за ужин спасибо.

— Как грубо... А твоя «блендер» может так? — она провела шершавым языком по обветренным губам.

Едва не перекрестившись, я быстро встал из-за стола, оставляя пару истершихся монет. Но мысли о жесткой койке и дырявом одеяле были развеяны пронзительным визгом в холле.

Да вашу мать!

— Какая досада... Возвращайся скорее! — женщина вновь повторила трюк с языком в надежде заинтересовать.

Но добилась ровно обратного — хрена лысого я вернусь!

Оставив старую блудницу с не менее потасканными монетами, я заспешил в коридор. Идея поселиться в борделе казалась неплохой, особенно когда вместо платы тебя просят лишь следить за порядком. Но кто же знал, что каждую ночь здесь открывается филиал дурдома? Небось, опять какие-нибудь караванщики бузу устроили...

Пнув дверь ногой и увернувшись от истошно визжащей шлюхи, я ворвался в холл:

— Ну, выпил, ну трахнул, — буянить-то зачем?! Ох, нифига себе!

Вместо очередных нищих забулдыг я увидел пару крупных мужиков, увлеченно тычущих клинками в незнакомую блондинку. Словно соревнуясь в яркости с красными плащами нападавших, из под темной накидки незнакомки блестели светлые полированные доспехи. Решительно отбиваясь, она не уступала мужикам ни в скорости, ни в силе.

Все это вкупе с обнаженными дорогими мечами и выверенными движениями говорило одно: караванщиками тут и не пахнет.

— Ну-ка нахрен! Катитесь на улицу разбираться!

Три пары глаз удивленно уставились на меня. Походу, четвертого они не ждали. Тот, что постарше, брезгливо плюнул: