Моя. Чужая. Беременная (СИ) - Висмут Ольга. Страница 23
За столом сидит Роман. Тот самый мужчина, который ломился к Максу в гости.
– Ой, вы меня напугали! – выдыхаю, хватаясь за сердце.
Он смотрит на меня мутным взглядом.
– Жду такси, – выдает странным тоном. – Сделай мне крепкий кофе.
Глава 16
АСЯ
Похоже, гость очень пьян. Это меня совсем не удивляет. Они же с Максом развлекались целый вечер как могли. Только в отличие от Стальнова, этот тип мне не нравится. Особенно его взгляд.
Чувствую себя неуютно, но киваю и направляюсь к кофемашине. Заливаю свежую воду, нажимаю на кнопку.
– Давно здесь?
– Пару недель, – отвечаю, стоя спиной к мужчине.
Не доверяю я ему. Но он друг Макса, а я – прислуга. Нужно вести себя вежливо.
– Кофе будет готов через минуту.
Я хочу сбежать с кухни, но мне закрывают дорогу. От Романа тоже несет спиртным. Вот что за мужчины? Устроили пивнушку с ребенком-то в доме!
– Я могу пройти? – смотрю ему в глаза.
Главное, не показывать страх. Я дома, я в безопасности. На улице собаки, наверху Макс.
– Куда ты спешишь? – он улыбается. – Побудь со мной.
Роман осматривает меня. Его помутневший взгляд останавливается на моих губах.
– Простите, но мне нужно идти, – пытаюсь его обойти.
Но он настолько поддатый, что опять перегораживает мне дорогу.
– Куда! – рявкает. – Стой.
Хватает меня за руку и дергает на себя. Пытаюсь вырвать, но хватка железная. Мне кажется, я в ловушке, а в душе поднимаются ужас и злость.
– Красивая у Мак… са прислуга, – он дышит мне в лицо перегаром. – А ну-ка, поцелуй меня, цыпа!
Он нависает надо мной, вжимает в стену. Меня охватывает паника. Я пытаюсь его оттолкнуть, пинаюсь, но в домашних тапочках нереально нанести хоть какой-то ущерб. Стараюсь вырваться. Рукой сбиваю со стола кружку, и вода хлещет нам под ноги.
Он не обращает внимания, даже когда я бью его по лицу. Наоборот, от удара еще больше распаляется. Перехватывает так, что теперь мои руки зажаты в его руках. Я понимаю, что не могу двинуться, только махать ногами. Но мои удары его не тревожат.
Одной рукой Ветров зажимает мне рот, а второй задирает подол домашнего платья.
– Тише, – шепчет бессвязно. – Я осторожно. Расслабься.
Его пальцы лезут ко мне в трусы!
Я умудряюсь вцепиться зубами в другую руку. Он с руганью отталкивает меня, и это дает немного свободы.
– Помогите! – кричу так громко, как только могу.
Но крепкая потная ладонь вновь зажимает мне рот. Стону в нее.
Теперь я прижата спиной к груди Ветрова. Слезы текут по моим щекам.
– Перестань дергаться! – шипит он. – Ты всего лишь прислуга. Я хорошо заплачу, Макс не будет против, поверь. Хватит с него Ларки. А тобой пусть поделится!
Ветров дышит мне в ухо. Его влажный язык скользит по мочке, потом лижет шею.
Меня передергивает от омерзения.
О чем он говорит? Что значит “Макс не будет против”? Это то, о чем я думаю?
Нет, не может быть такого! Нужно вырваться!
Бьюсь в его руках, но силы уже на исходе. Слезы застилают глаза плотной пеленой.
– Ну ты и гнида! – рявкает за спиной голос Макса.
Да, это точно он.
Хватка слабеет. Меня отпускают, и я оседаю на пол. А мой спаситель швыряет Романа на пол.
Я в ужасе замираю: Макс заносит руку над лицом Ветрова.
– Не надо! – шепчу, прижимая руки к груди.
Но меня никто не слышит. Тяжелый кулак опускается на гостя. Что-то хрустит. По лицу Ветрова растекается кровь…
Господи… он сломал ему нос!
– Макс, прекрати! – кричу, срываясь в истерику.
Только не хватало, чтобы у него из-за меня были проблемы! Это же его друг!
Макс застывает с занесенной рукой.
– Пусть уйдет, пожалуйста, – молю, глядя на него. – Не берите грех на душу. Прошу.
И Макс слышит меня. Разжимает кулак и отводит руку. Тяжело дышит над поверженным бывшим другом.
Слышится резкий хлопок входной двери, топот ног. В кухню влетает Дым.
– Что случилось, Максим Николаевич? Я слышал крик!
– Выкинь эту падаль из дома, – Макс встает с Романа и отходит в сторону.
Разгоряченный, тяжело дышащий. Он кажется древним гладиатором. От него веет силой и мощью. А еще кровью врага.
Он поворачивается ко мне. Лицо распалено, но ни ударов, ни синяков не видно, если не считать тонкого шрама над бровью, появившегося с моей легкой руки.
– Мак-ксим... – зову его, заикаясь. – Ник… колаевич…
Встать нет сил. Я так и сижу на полу.
В глазах Макса кипит ярость, которую он так и не выплеснул. Но она сменяется беспокойством. Он подлетает ко мне, но замирает за шаг.
– Все в порядке, Ася? – спрашивает он. – Что-то болит? Может, “скорую” вызвать?
Сжимает кулаки и прячет их за спину, будто боится ко мне прикоснуться.
– Все хорошо, – натянуто улыбаюсь и тяну к нему руку.
– С ребенком все в порядке? Живот не болит? – он продолжает допытываться.
Дым одним движением поднимает Романа.
– Да я сам пойду, отвали, – тот отмахивается, а потом переводит на нас с Максом презрительный взгляд. – Тебе что, жалко девкой поделиться было?
Он сплевывает кровью на пол. Макс дергается к нему, но я успеваю схватить его за руку.
Пусть Дым поскорее выведет Ветрова. Не надо, чтобы Макс опять в драку полез.
– У тебя и так полно баб, – продолжает Ветров, цедя слова с ненавистью. – Ну подумаешь, я бы эту пощупал! Все равно ведь не целка!
Макс не обращает на него никакого внимания. Напряженно смотрит в мои глаза.
Дым выталкивает Ветрова в коридор, дверь закрывается.
Мы остаемся с Максом наедине. Глаза в глаза. На моих блестят слезы и все расплывается. Я не ведаю, что творю. Просто в какой-то момент понимаю, что Макс очень близко.
Это он ко мне подошел или я сама к нему потянулась?
– Ася…
– Макс, я…
Он не дает мне договорить.
Наши губы соприкасаются.
Поцелуй больше похож на укус. Твердые губы Макса подминают мои. Язык скользит меж зубов, подчиняя и лаская внутри. И я отвечаю ему. Не могу сдержаться. Понимаю, что это неправильно, но ничего не могу поделать с собой.
Мне так страшно, что все остальное исчезает. Остается лишь Макс и поцелуй, соединяющий нас. Касания Макса приятны. Он сжимает руками мою талию, усиливая напор губ.
Миг – и одна рука оказывается у меня на бедре. Он запускает ладонь под юбку домашнего платья. И останавливается. Его пальцы отдают жаром на моей коже.
Макс внезапно разрывает наш поцелуй. Опускается губами ниже по шее, пока я вздрагиваю с каждым вздохом. Купаюсь в его ласке. Хоть он все делает рвано, будто добрался до желанного плода. Хочет побыстрей его сорвать.
Низ живота тяжелеет. Хочется большего. Его хочу. Сильно. Плевать, что мы стоим в кухне.
Стон срывается с губ, когда Макс ведет рукой вверх по бедру к полоске трусиков, туда, где мне больше всего хочется, чтоб он коснулся меня.
Меня пьянит каждое его движение, такое нужное и желанное. Но он снова останавливается. Дышит тяжело.
– Точно все в порядке? – спрашивает, глядя на меня темными глазами, в которых плещется безграничное желание.
Его пальцы выводят на моей коже узоры.
– Да, – шепчу и вновь тянусь к нему.
– Не здесь, – говорит Макс.
Меня очень бережно и аккуратно поднимают. Несут в мою комнату.
Макс задевает тумбочку и громко ругается. Наверное, мизинцем задел. Тумбочки и мизинцы вообще не дружат, особенно, когда встречаются.
– Ты… вы как? – спрашиваю его.
Не хочу, чтоб он уходил. Не хочу оставаться один на один с мыслями о том, что хотел сделать Ветров. Хватаю Макса за руку.
– На “ты”, – хрипит он.
– Останься со мной. Пожалуйста, – прошу его.
– Если я с тобой останусь, то могу не сдержаться. А тебе нельзя. Нельзя пока врач не осмотрит и не разрешит.
Я густо краснею. И это после поцелуев? Но как же он сам? Ох, плохо дело совсем.
– Хорошо, – отпускаю его руку и обхватываю себя за плечи.