Любовь контрабандиста - Картленд Барбара. Страница 14

Как только с едою было покончено, Леона, предупреждая желание гостя, поспешила на конюшню. Когда она вернулась, Хьюго остался один в зале. Схватив сестру под руку, он увлек ее в библиотеку и поплотнее прикрыл дверь.

— Что за блажь взбрела Чарду в голову? — спросил он тихо. — Что он надеется обнаружить? Как ты считаешь, не следует ли мне предостеречь Лью, чтобы он и его люди держались отсюда подальше?

— Нет, нет, уверяю тебя, в этом нет нужды, — ответила Леона. — Никого из них нет поблизости, так что на этот счет ты можешь быть спокоен. Мистеру Куэйлу, так же как и всем в деревне, известно, что его светлость здесь, и, само собою, они будут настороже.

— Если б только я знал, что именно он пытается найти, — задумчиво произнес Хьюго. — По крайней мере, цель его мне ясна, но вот что может навести его на след?

Лодки, навьюченные пони, отпечатки ног на пляже? Бог свидетель, Леона, я не имею к таким вещам ни малейшего отношения.

— И на том спасибо, — промолвила она со вздохом. — Да Хьюги, и зачем только ты позволил втянуть себя во все это!

— Сейчас уже слишком поздно об этом говорить, — отрезал Хьюго. — Но у меня нет желания оказаться в один прекрасный день с петлею на шее или быть отправленным на каторгу. Это дело нешуточное.

— Он не посмеет так поступить с тобой! — с жаром воскликнула Леона.

— Очень даже посмеет, если его подозрения оправдаются. Не думай, что, пустив в ход любезности, тебе удастся сбить его с толку. Чард тверд как сталь. Он всегда был таким. Он приложит все усилия, чтобы добиться своего, и если в этой стране существует человек, способный пресечь ввоз контрабанды из Франции, то это, без сомнения, Чард.

В голосе Хьюго слышалась горечь, более пронзительная, чем крик. Затем он подошел к одному из окон библиотеки, пристальным взором окидывая простиравшийся перед ним пейзаж. Вдали, за грядою волнистых холмов, окутанных легким маревом, проступала едва различимая линия горизонта, море загадочно поблескивало, словно скрывая в себе некую тайну.

— Груз им лучше пока не трогать, — размышлял он вслух. — В этом случае он будет в полной безопасности.

Его опустили под воду, как обычно, с помощью линя.

Мы часто проделывали это и раньше, но никогда еще ставка не была так высока.

— Носильщики могут спокойно заниматься своей привычной работой, — подхватила Леона бодро. — А остальные, скорее всего, не станут появляться на берегу.

Она старалась, как умела, обнадежить Хьюго, чей беспокойный, встревоженный взгляд и заострившиеся черты лица, из-за чего он казался старше своих лет, заставляли ее сердечко болезненно сжиматься. Она всегда представляла себе брата совсем юным, почти подростком, и иногда ей с трудом верилось, что ему уже сравнялось двадцать пять и что в его возрасте давно пора было бы угомониться и подумать о семье. Он был настолько безответствен и беспомощен, что значительная разница в годах между ними поневоле стиралась, как забывалось и то обстоятельство, что именно на нем лежала обязанность заботиться о ней и оберегать от невзгод, а не наоборот.

Она подошла к нему и нежно обвила руками его шею.

— Не бойся! Все будет хорошо, — произнесла она, хотя сама отнюдь не чувствовала в том уверенности. — Не стоит так отчаиваться, родной мой. Возьми лорда Чарда с собою на прогулку, и, быть может, если он не заметит ничего подозрительного, то завтра же уедет отсюда.

— Будь он проклят! — не сдержался Хьюго. — Почему мы должны принимать у себя его и этого пронырливого хорька Уэстона? Вместо того чтобы наслаждаться жизнью в Лондоне, я вынужден торчать как неприкаянный в этой дыре, шарахаясь от собственной тени!

— Постарайся держаться с ними как можно более вежливо и непринужденно, — посоветовала Леона. — И ради бога, Хьюги, не пытайся увидеться с Лью Куэйлом или с кем бы то ни было еще. Они и сами вполне способны постоять за себя, можешь мне поверить.

Кроме того, они предупреждены.

— Надеюсь, ты достаточно ясно им все объяснила? — недоверчиво спросил Хьюго.

Леона кивнула. Даже сейчас у нее не хватило решимости рассказать Хьюго 6 том, что случилось, когда она спустилась в туннель в поисках Лью Куэйла. Она предпочла умолчать о связанном человеке внизу, в пещере, обреченном на смерть. Ей не хотелось обсуждать с братом поступок Лью и тем более обнаруживать перед ним свой страх и душевные муки. Какой смысл был его беспокоить? Все равно здесь он был бессилен что-либо изменить.

— Тебе лучше идти, — сказала она поспешно. — Лорд Чард, наверное, уже ждет в зале.

— А как насчет деревни? — угрюмо осведомился он.

— Веди себя как ни в чем не бывало, — последовал ответ. — Покажи лорду Чарду наружную сторону трактира — на твоем месте я бы не стала туда заходить, если этого можно избежать. Посетите церковь. По крайней мере, в данный момент там нет ничего, что могло бы послужить ему доказательством против тебя.

На лице Хьюго промелькнула слабая улыбка, которая тут же погасла. Бывали случаи, когда церковь использовалась в качестве склада для контрабандного товара, но лишь по необходимости. Бочонки с вином, тюки с чаем и пряностями, шелковыми и атласными тканями и фландрскими кружевами хранились в боковом приделе в течение суток, а иногда и дольше, прежде чем их погружали на лошадей и увозили далеко отсюда окольными тропами. Трактир в деревне давно уже был на дурном счету у офицеров таможни, но им и в голову не приходило, что церковь рядом при желании может тоже служить тайником.

— Нет, церковь сегодня свободна, — почти шепотом сообщила Леона. — И не забудь пригласить его светлость зайти проведать фермера Грандла — он ужасно гордится своими поросятами.

Хьюго, быстро нагнувшись, поцеловал ее в щеку.

— Не знаю, что бы я делал без тебя, — отвечал он со смехом. — Я надоем Чарду до смерти с нашими сельскими заботами и занудной болтовней деревенских мужланов. Если после этого он не поторопится вернуться обратно в Сент-Джеймс, можешь считать меня круглым дураком.

Бойкой походкой он вышел из комнаты, и Леона поняла, что ее слова вдохнули в него новые силы. Она последовала за ним немного погодя и застала лорда Чарда, спускавшегося вниз по лестнице в элегантном сером костюме для верховой езды из плотного вельвета. Его сапоги были так тщательно отполированы, что на их темной поверхности можно было разглядеть отражение перил. В руках он держал хлыстик, на голове был высокий, по последней моде, цилиндр.

— Вы не думаете сопровождать нас, мисс Ракли? — спросил он, едва оказавшись в зале.

В первое мгновение Леона под влиянием внезапного душевного порыва чуть было не поддалась искушению сказать ему, что она тоже едет с ними, но вовремя спохватилась. Ее присутствие могло только помешать Хьюго.

— Признаюсь, мне бы очень хотелось отправиться верхом вместе с вашей светлостью, — ответила она после некоторой паузы, — но, к сожалению, я должна еще многое успеть сделать по дому. Надеюсь, что ваша поездка доставит вам подлинное удовольствие.

— В этом я уверен. — Лорд Чард был, по своему обыкновению, серьезен и невозмутим. — Поезжайте с нами, Николас, — добавил он, бросив беглый взгляд через плечо на Николаса Уэстона, медленно, словно нехотя, сходившего вниз по деревянным ступенькам с каменным выражением бледного лица. — Свежий воздух пойдет вам на пользу.

— У меня раскалывается голова, — раздраженным тоном отозвался Николас Уэстон. — И, по правде говоря, я сомневаюсь, что нам удастся что-либо увидеть.

Лорд Чард предостерегающе сверкнул глазами в сторону своего секретаря, но тот был до такой степени поглощен собой и своими недугами, что ничего не заметил.

— А что именно вы ожидаете увидеть? — спросила Леона с показным простодушием. Она точно знала ответ, но рассчитывала повергнуть его в смущение.

Мистер Уэстон к тому времени уже спустился в зал, и ему волей-неволей пришлось взглянуть ей прямо в лицо.

— Да так, ничего особенного, разумеется, — буркнул он себе под нос, явно растерявшись.