Мир победившей Смерти (СИ) - Зверев Павел Александрович. Страница 13

Всё это время я не сводил глаз с лица существа. «Вепрь» держал крепко, но стволом вниз. И вот с каждой секундой, пока Костя выпивал человека, а по-другому это не назовешь, лицо его возвращало себе человеческий вид. Как, впрочем, и руки. Длинные, черные когти втягивались, а кожа теряла серый оттенок, вновь становясь вполне себе человеческой.

— Наелся? — вырвалось у меня.

Зря.

Костя перевел свой взгляд с тела, что всё еще держал, и в глазах его разума я не видел. Животное, которое только раззадорило свой аппетит.

Рванул он на меня быстро. Отбросив в сторону мумию, сорвался с места, как заправский спринтер. Сорвался, чтобы наткнуться на прямой и жесткий удар прикладом. Для обычного человека подобный удар вполне мог бы стать смертельным. Но здесь иной случай. Костя только кровь сплюнул, да оскалился. Здесь уже не стал миндальничать и вскинул «Вепрь». Нас разделяло метра полтора, не больше, так что среагировать Костя успел. Снова рывок ко мне, где руки его вновь обзаводятся когтями. Взмах снизу-вверх и ствол задирает в небо, а пуля проходит выше правого плеча. Успеваю сделать шаг назад, но когти проносятся в опасной близости. Чуть доворачиваю корпус в сторону, но подставляю под удар карабин. Скрежет металла неприятно бьет по нервам, а после чувствуется слабость в натянутых ремнях. Снова шаг назад, от удара наотмашь, и уход в правую сторону на разрыв дистанции. Только вот никто мне этого сделать не дал. Бешенный напор Кости сводил на нет все попытки выиграть в метрах между нами. Слишком быстрый!

— Костя! — рявкнул я, увернувшись в очередной раз. — Приди в себя!

Но тщетно. Только оскал на лице и безумие в глазах.

Разряд молнии прошел по телу, как раз в тот момент, когда при очередном взмахе рукой, когти зацепляются за ствол. Рывок был такой силы, что удержать карабин в руках не вышло. Зато сразу за этим с левой руки у меня выходит круглый кровавый щит. Принимаю на него удар и ухожу в бок. Молния собирается на кончиках пальцев и срывается точно в цель. Костю знатно так тряхнуло, отбрасывая от меня метров на пять. Но, судя по выражению его лица, лишь раззадорило.

Зато появилась нужная мне дистанция, правда ствола в руках уже нет. Кровавый щит меняет форму, перетекая в короткое копье, что тут же уносится вперед. Снова нужные мне секунды и рывок к лежащему в стороне «Вепрю». Успеваю поднять его прежде, чем Костя сокращается дистанцию и стреляю. Дуплекс приходится в левое плечо и от силы попадания друга вертит вокруг своей оси, отбрасывая назад. Тот оказывается на четвереньках, и снова безумная попытка рвануть на меня. Выстрел! Лишь чудом успеваю подавить инстинкт самосохранения, сместив наводку с головы в другое плечо. И снова попадание. В этот раз более тяжелое, но снова без того эффекта, который, по идее должен быть. Но всё же сейчас что-то изменилось. Больше не было рывка ко мне. Из-за спины друга показались массивные кожистые крылья, взмахнув которыми, Костя оказался в паре метров над землей. Еще один взмах и его силуэт теряется где-то за деревьями. Третий взмах уже не вижу, но слышу. Он раздается совсем уже дальше от меня, после чего всё затихает.

— Да твою ж мать, — выдохнул я, опуская «Вепрь».

Глава 5. По мозгам.

Мне хватило пары секунд, чтобы мозги настроились на рабочий лад. В сторону Палыча я рванул на всех парах, но в этом не было нужды. Почему-то мне показалось, что Костя рванет именно сюда и только чуть позже, проведя параллель, пришел к другому выводу. Помнится, тогда в гостинице, стоило только открыться трещине, как меня оставили в покое. Вот и здесь, похоже, рванул Костик на ту сторону. Иначе был бы уже здесь.

— Что там? Где Костя? — выйдя из машины, нервно бросил Палыч.

— Улетел, но обещал вернуться, — выдохнул я, тряхнув головой. — Жопа, короче. Сейчас нужно за ним убрать, думать будем после.

— Насколько всё плохо? — нервно бросил Палыч. — Он еще человек?

— Палыч, — сморщился я. — Не знаю я! У меня инфы столько же, сколько и у тебя! У Костяна явно проблемы, и просто так рубить ему голову, пока ничего толком неизвестно, я не буду.

Палыч хотел что-то ответить, но не стал. Скривился и только рукой махнул.

Тело второго патрульного нашлось в том же самом доме. Выглядело оно точь-в-точь, что первое. Такая же иссушенная мумия. Ружье, кстати, из которого стреляли, лежало на полу. Похоже, кто-то из этих двух бывал в этом доме, потому-то сюда и рванули. Теперь вот нужно подумать, что со всем этим делать. Нет, можно, конечно, оставить всё, как есть. На человека подобные трупы списать сложно. По крайней мере, пока. Но с другой стороны, чем меньше будет информации, тем лучше. А то нагонят еще спецов каких из Москвы, расхлебывай потом.

В конечном итоге вспыхнул домик основательно. Даже бензин искать не пришлось, хватило спирта, что нашли в морозилке. Ох, чувствую, аукнется мне всё это. Тем более сейчас, когда непонятно, что делать с Костей. Надо бы проехать дальше, до ориентировочного места появления трещины. Глядишь следы какие найти удастся.

И таки да, следы нашлись. Через полтора километра светом фар удалось выловить участок снега, разнесенный кругом в разные стороны. Словно приземлилось что-то крылатое. Ну а дальше несколько следов, за которыми тянутся капли крови и внезапно всё это обрывается.

— Зачем ему туда? — задумчиво произнес Палыч. — Понял, что натворил?

— Если бы всё было так просто, — сморщился я. — Встречался уже с такими. Как понимаю, для поддержания жизни им нужна энергия. А с той стороны её намного больше в самом фоне. Так что и нахождение там для них в радость.

Да уж, разговаривать на эту тему не хотелось. Теперь вот еще с Машкой как-то объясняться. Вытащил, млять, друга с того света.

— Что по оружию? — уже на обратном пути спросил Палыча. — Успешно?

— Вроде бы, — пожал тот плечами. — Предварительное согласие получено, теперь только личная встреча. По списку он ничего конкретного не сказал, но обещал, что найдется на любой вкус.

— Когда? — бросил я, хмуро.

Личная встреча? Зачем?

— Как будем готовы, — ответил Палыч. — Один звонок и можно ехать.

— Тогда давай на завтра, — подумав, решился я. — Чем раньше со всем этим разберемся, тем спокойнее мне будет.

— Нашел уже, где складировать всё будем? — спросил Палыч. — На самом деле место должны быть более чем надежным. Сам понимаешь, это уже не игрушки.

— Нормально всё будет, — хмыкнул я, в который уже раз благодаря свою паранойю. — Там точно искать не будут.

И да, я действительно считал, что лучшего места, кроме как в подвальных помещениях стрелкового клуба не найти. Тем более при строительстве были там заложены необходимые помещения. Да и на общем плане они отсутствуют, что тоже на руку. Ну а спрятать на видном месте, прямо за сейфовой комнатой с легальным оружием, ну это классика.

Домой я вернулся вымотанный скорее морально. Короткая стычка с Костей не отняла так много сил, как самокопание. Закинув в рот небольшой рубин, прошел к столу, глянул на остывшую пиццу, открытую бутылку пива и еле-еле сдержался, чтобы не швырнуть всё это в стену.

— Надо отправить Машку в Москву, — пробормотал себе под нос.

Если Костя вернется, то вернется ли он в нормальном состоянии или снова будет на всех кидаться? То-то и оно — нет у меня ответа. А позволить ему навредить своей сестре я просто не могу. При следующей встрече придется действовать по-другому, более жестко. Нужно будет его вырубить, да где-нибудь сковать цепями. Авось получится достучаться, если, конечно, он это всё еще он. Хм, интересно, а не подобных ли тот вояка говорил опасаться? Что ж, очень подходит.

День для меня началось в семь часов. Сон пришел еле-еле под утро, но тех двух часов, что провалялся в легком забытье, хватило. Хоть и чувствовал себя всё еще не в своей тарелке, но именно сейчас нужно делать то, что могу. Остальные несбыточные или же сложно выполнимые задачи оставим на потом.

Разговор с Машей дался тяжело. Пришлось изворачиваться и врать, но своего добился. Даже биллеты ей сам заказал, так что уже сегодня она покинет город и уедет к родителям. Хоть с одной стороны удалось решить всё без сучка, без задоринки. Следующим же на очереди было посещение налоговой. Тут тоже всё должно пойти по моему плану, так что особо не переживал.