Любовь в облаках - Картленд Барбара. Страница 24

Он медленно цедил виски, думая о том, что уже завтра он будет в Катманду и начнет поиски исторического документа, который его давно интересует.

Да, возможно, Чандра Уорделл и принесет некоторую пользу, однако, сказал он себе раздраженно, если бы у него оказалось чуть больше времени, он успел бы связаться с профессором Эдмундом, который в это время должен был находиться в Дарджилинге. Впрочем, Фроум не был полностью в этом уверен.

Конечно, как специалист по санскриту он значительно уступал Бернарду Уорделлу, но уж лучше полагаться на него, чем на какую-то девчонку. Да и какой прок в этом деле может быть от женщины?

Губы лорда Фроума искривились в гримасе, которая долженствовала выражать отвращение. Его бесило не только то, что обстоятельства вынудили его тащить женщину с собой через горы, но также и то, что приходится выдавать ее за свою жену.

Всю свою жизнь он прилагал все возможные усилия, чтобы его имя не связывали никоим образом с многочисленными женщинами, которые пытались женить его на себе, чтобы воспользоваться его титулом и богатством.

Он прекрасно понимал, как легко мог мужчина против своей воли запутаться в сетях брака. Стоило только пойти потоку сплетен, связывающему его с какой-то одной женщиной, как у истинного джентльмена не остается иного выхода, кроме как предложить ей стать его женой.

Лорд Фроум твердо решил никогда не связывать себя брачными узами. Он относился к женщинам с яростной неприязнью, которая накладывала особый отпечаток на все его взгляды на жизнь, и пришел к выводу, что самый простой способ избежать осложнений — не иметь ничего общего с представительницами слабого пола, то есть совсем отказаться от общения с ними.

Это было гораздо легче сделать, поскольку его глубокий интерес к санскритским манускриптам заводил его в такие уголки мира, куда женщины просто не могли попасть.

Деймону Фроуму нравился Тибет. Здесь он находил душевный покой, и не только потому, что в горах он соприкасался с духовными сокровищами, но и потому что там он не видел ни одной женщины, по крайней мере до тех пор, пока ему не приходилось возвращаться в Индию.

К несчастью, о его достижениях пожелал услышать вице-король, и когда лорд Фроум прибыл к нему в Симлу, то обнаружил себя в окружении женщин, охотившихся за будущими мужьями.

Они всячески лебезили и заискивали перед ним. Они угождали ему и делали все возможное и невозможное, чтобы Завлечь его в ловушку брака. Он сбежал оттуда сразу же, как только это стало возможным.

Казалось невероятным, что после всех чуть ли не титанических усилий, потраченных им на то, чтобы добиться въездной визы, что на этот раз было особенно нелегко, вдруг в момент триумфа все удовольствие было испорчено появлением дочери профессора Уорделла.

Лорд Фроум питал к профессору неподдельную симпатию и высоко ценил его эрудицию, которая, по его мнению, была непревзойденной.

Было бы просто смешно предположить хотя бы на мгновение, что его дочь, такая юная, что скорее похожа на школьницу, чем на взрослую девушку, могла обладать опытом и знаниями, хотя бы отдаленно сравнимыми с теми, которыми обладал ее отец.

Однако тщеславие, присущее всем женщинам, заставило эту девушку утверждать, что дело обстоит именно так.

И все же, какие бы чувства он ни испытывал к Чандре, лорд Фроум понимал, что раз уж получение въездной визы на более поздний срок может поставить под угрозу весь его проект, у него нет иного выхода, кроме как взять ее с собой сразу же после ее приезда в Байранию.

Когда она появилась так неожиданно и когда выяснилось, что взять ее в Непал он может, только выдав за свою жену, его охватила такая злость, что он чуть было не бросил всю эту затею и не велел этой дерзкой юной особе отправляться ко всем чертям.

Однако лорд Фроум не зря славился своим упрямым и несговорчивым характером. Он привык добиваться своего, чего бы это ему ни стоило.

Если он хотел отправиться в Непал, значит, именно это он и сделает, и никакая назойливая девчонка не сможет расстроить его планы. Такую возможность он сразу же решительно исключил и запретил себе даже думать об этом.

» Мне придется взять ее с собой, — нехотя признался он. — И дай бог, чтобы от нее был хоть какой-то толк, хотя я сильно в этом сомневаюсь «.

Он не стал объяснять Чандре, чем же в действительности было вызвано его настоятельное предложение, чтобы она отправилась в эту экспедицию под видом его жены.

Дело было в том, что новый британский резидент, полковник Уайли, который давным-давно уже не бывал в Катманду, советовал ему быть осторожнее при посещении ламаистских монастырей и работе с хранящимися в них древними манускриптами.

Полковник Уайли писал:

» Думаю, что было бы ошибкой и дальше вывозить оттуда рукописи, являющиеся национальным достоянием Непала.

Как вам, несомненно, хорошо известно, сэр Брайан Ходжсон передал большое количество санскритских манускриптов как Королевскому азиатскому обществу, так и Управлению по делам Индии. Я не могу не думать о том, что будущие поколения упрекнут нас за то, что эти ценные и уникальные работы не остались там, где они должны были находиться «.

Однако лорду Фроуму удалось заручиться на этот счет поддержкой вице-короля, официально позволившего ему не принимать во внимание мнение британского резидента. Именно поэтому он не должен был давать последнему никаких поводов для жалоб лично на него, лорда Фроума. Его поведение должно было быть безупречным.

Прибыть в Катманду с молодой девушкой, присутствие которой рядом с собой он объяснил бы тем, что она является знатоком санскрита, означало бы, что в кругах, близких вице-королю, многие изумленно подняли бы брови.

Его также могли бы вежливо, но достаточно строго упрекнуть за то, что он уронил престиж британской аристократии в такой отсталой стране, как Непал.

Разъяренный тем, что ему пришлось опуститься до недостойного джентльмена обмана, однако сознавая, что без него не обойтись, если он хочет продолжить свое путешествие, лорд Фроум все-таки покорился обстоятельствам.

Он делал через силу то, что должен был делать. Его неприязнь, граничившая с враждебностью, была необоснованна и совершенно иррациональна.

Допив виски, лорд Фроум поставил бокал на стол. Его взгляд случайно упал на слуг, безмолвно ждавших его распоряжений, и он встрепенулся, вспомнив, зачем здесь находится. Но почему же не было видно Чандры?

— Передайте леди-сахиб, что обед готов! — приказал он.

— Я постучал в ее дверь, лорд-сахиб, — ответил его слуга, исполнявший обязанности камердинера, — однако ответа не было.

Лорд Фроум нахмурился.

Неужели эта взбалмошная девчонка вздумала показать свой характер? Она, наверное, вертится перед зеркалом, нарочито заставляя его томиться в ожидании. А может быть, она слишком устала? Но тогда она могла бы, как принято в приличном обществе, хотя бы предупредить его, и он пообедал бы без нее.

Он уже собирался распорядиться, чтобы накрывали стол, но затем передумал и, выйдя из столовой в коридор, направился к двери Чандры.

Сильно постучав, лорд Фроум прислушался. Ответом была полная тишина. Очень странно, подумал он. Не бродит ли она опять где-нибудь, как позапрошлым вечером, мелькнуло в его голове. Он поднял щеколду и заглянул внутрь.

Сначала ему показалось, что в комнате никого нет, затем, к своему удивлению, он увидел Чандру, лежащую на полу почти у его ног.

Что с ней? Обморок? Фроум встревожился, но потом, посмотрев внимательнее, понял, что девушка спит.

Сложив руки, ладонь к ладони, она подсунула их под щеку. Если не считать шляпы, лежавшей на столе, весь остальной костюм для верховой езды по-прежнему был на ней.

Лорд Фроум долго смотрел на девушку, на ее длинные ресницы, казавшиеся почти черными на фоне бледной кожи, на ее волосы, волнами обрамлявшие красивый лоб, на ее губы безупречной формы, на которых блуждала слабая улыбка.

Теперь он видел, что Чандра спала. Ее дыхание было ровным и спокойным, и ему стало ясно, что этот сон был результатом крайнего истощения ее организма тяжелой дорогой.