Внизу (СИ) - Агишев Руслан. Страница 36

— …Что вы молчите, Поликарп Федорович? Язык от счастья проглотили? — веселился его собеседник. — Неужели, вы решили, что я вас разыгрываю? Уверяю вас, мои слова — это чистая правда, — тон вдруг совершенно изменился. Пропал даже малейший намек на веселость. «Звучал» лишь металл и только металл. — Повторяю, у меня есть сыворотка, которая сможет помочь вашей внучке. Если вас это заинтересует, то вы знаете где меня найти.

Рукавишников вновь схватился за грудину. Кровь с силой ударила по вискам. А если Карпов не обманывал? Ведь он никогда не шутил. Слыл человеком, совсем не умеющим шутит. Вдруг, он сможет спасти его кровиночку…

— Что ты хочешь за это лекарство? Мои можайские фабрики? — тяжело прохрипел он, сдерживаясь, чтобы не сорвать голос.

— Вы ошиблись. Можайские фабрики, дорогой Федор Поликарпович, будут лишь авансом за чудодейственную сыворотку. Лишь крошечным авансом, который подтвердит наше доброе сотрудничество, — хищно заговорил собеседник. Даже по голосу чувствовалось, как он, словно дикий зверь, скалит зубы. — Теперь я хочу гораздо больше. Мне нужен контролирующий пакет в вашей империи…

Онемевшей рукой, купец продолжал мять грудь. Ему становилось все хуже и хуже. Не ожидал он все этого. совсем не ожидал. Получается, Карпов разинул свою поганую пасть на весь его бизнес. Как только он получит контрольный пакет акций, ему, Рукавишникову, можно будет смело уходить на покой. Это обрушение всего, над чем трудилось целое поколение рода.

— Господи… А. к черту! Разве жизнь нашего ангелочка не стоит этих капиталов, — прошептал он и уже чуть громче добавил. — Я согласен. Вези сыворотку…

Снова все непросто

— //-//-

Кодекс Ла Турна, первого интела человечества

Правило 386. Математика — универсальный язык вселенной.

Комментарий эксперта (член Международной академии всеобщих наук, лауреат Катонской премии по математике Фагим-хазрат Исмаилов). Универсальность математики, как языка описания физических и социальных процессов в масштабе вселенной, не подлежит сомнению. Любые явления, доступные нашему пониманию, укладываются в рамки алгебраических формул и геометрических визуализаций. С помощью математических символов с поразительной точностью описываются процессы жизненного цикла живых существ (рождение, жизни и смерти), формирования неживой материи, трансформация физических и химических явлений. Например, алгебраически опишем состояние физических процессов внутри тайфуна, атмосферного образования с вращательным движением около некоторого центра. Небольшой тайфун, представляющий собой вращающий цилиндр с радиусом основания R = 3 105 м и высотой h = 12 км, несет массу вещества m = (р0 — рh)/g = 8 • 103 кг/м2 с угловой скоростью = /R 5 • 10–4 c–1. Кинетическая энергия тайфуна в этом случае составляет E = I2/2 1018 Дж 1012 кВт • ч.

— //-//-

Развлекательный клуб «Золотой купол» был особым заведением, окутанным атмосферой тайны и избранности. Яркие фото и «горячие» истории из него не мелькали в «желтых» СМИ, в сети было невозможно найти описание внутренних залов клуба. Однако гулявшие среди «золотой» молодежи слухи немного приоткрывали эту плотную завесу.

Рассказывалось такие подробности, что дух захватывал и появлялись сомнения в душевном здоровье рассказчика. Мол, роскоши внутренних покоев клуба могли позавидовать любые отели вип-класса: золото покрывало пол и потолок, драгоценными камнями инкрустировались посуда, мебель, панелями редкого дерева отделывались стены. Технические системы клуба могли создавать для клиентов особые танцевальные и развлекательные зоны с необычными физическими условиями: невесомость, тропический ливень, арктический холод, глубинное давление и многое другое. Гуляли настоящие легенды о специальных услугах, которые оказывались любимым клиентам. С придыханием от восторга люди шептали о едва ли неземном мастерстве местных «девочек», способных довести до экстаза лишь одним своим видом. Об этом же говорили и шалавы с улицы, и дамы с эскорт-агентств, и свободные «охотницы за любовью». Еще добавляли, что «девочки» клуба не только ублажали клиентов, но и могли иным образом скрасить досуг: поговорить об истории Римской империи Августа Октавиана, порассуждать об особенностях живописи венецианских мастеровXVI в., почитать стихи Гете, Бодлера, Накамаро, де Вега на языке оригинала.

Попасть сюда со стороны было весьма непросто, точнее физически невозможно. Желтую карточку, открывавшую заветные двери, ни за какие деньги нельзя было купить. Бесполезно было совать пачки купюр каменнолицым бодигардам на входе. Чересчур настойчивого посетителя, начинавшего чем-то грозить, угрожать, просто вежливо выпроваживали до ближайшего переулка, где угрюмые люди в черных костюмах из имперской безопасности быстро объясняли этому человеку всю пагубность его поведения. Наглым посетителям попроще могли просто начистить рожу так, что отбивали не только желание «качать права», но и, вообще, демонстрировать любое другое желание.

Особое положение клуба, как можно было догадаться, объяснялось весьма прозаично. Дело было в том, что это развлекательное заведение было не просто клубом для избранных, а для избранных среди избранных. Именно здесь проводили свое время отпрыски самых знатных семейств империи. Достаточно было сказать, что частыми гостями здесь были наследники всей «золотой» боярской десятки, десяти самых знатных и могущественных боярских родов, которых нередко считали неофициальными правителями империи.

Тут, под тщательным присмотром специалистов — шоуменов, медиков, силовиков, жриц любви, «очень золотая» молодежь могла развлечься без всяких неприятных последствий. Ни единого слова о происходящем внутри заведения, ни единого байта информации о гуляниях богатеньких юнцов и девиц не выходило за пределы. Все сотрудники давали десятки подписок о неразглашении, вдобавок находились под специальным наблюдением, чтобы не смогли вольно или невольно «наделать глупостей». Тем же, кто непосредственно работал с клиентами, ставили еще и магические блоки — органические запреты на любое воспроизведение сведений, способных причинить вред клиентам клуба.

Каждый вечер, ровно в двадцать три часа, тупик Приваловского переулка столицы, где и располагался клуб «Золотой купол», расцветал разноцветными огнями. Пустынная дорога заполнялась люксовыми автомобилями, непрерывной чередой подъезжавших к парадному входу. У дверей привычно застывали несколько безликих мужчин в классических черных костюмах, которые внешне не производили особого впечатления. Крепкие, высокие, с лицами, словно вырубленными из камня, они ничем не отличались от сотен таких же бодигардов, мелькавших у солидных клиентов. Правда, сведущие люди с этим впечатлением бы не согласились, указав на очень специфические вещи: цепкий пристальный взгляд охранников со странным голубоватым блеском в зрачках, бросающиеся в глаза плавные кошачьи движения, невероятная сила. Все говорило о том, что у дверей клуба стояли бойцы с магически измененными телами, способные оказать сопротивление даже весьма сильным магам.

— Господин Милославский, клуб «Золотой купол» приветствует вас, — расцвели доброжелательными улыбками бодигарды, когда из сверкающего золотом лимузина вылезкрасавчик с длинными черными волосами. Увидишь такого, на ум приходит лишь один эпитет — «сладкий». Девки от такого мгновенно «мокнут» и с дрожью провожаю глазами, моля всех богов, чтобы на них обратили внимание. Среднего роста, с ангельским личиком и невероятной глубины голубыми глазами, он улыбнулся в ответ, продемонстрировав белоснежные зубы. — Добро пожаловать.

Единственный наследник княжеского рода Милославских, возглавлявших одну из влиятельнейших партий при императорском дворе, одернул блестящий блейзер и прошел внутрь. Там тут же был взят в оборот роскошной девицей, одетой лишь в несколько крошечных золотистых тряпочек.

— Господин Милославский, ваш зал приготовлен, — едва не «стелилась» девица, явно желающая попасть в число сегодняшних «подруг» клиента. Ее модельное личико, результат работы умелого мастера, кривилось в такой угодливой и сексуальной улыбке, что производило совсем противоположное впечатление. — Все, что вы желаете…, - она говорила с таким придыханием, что ее высокая грудь призывно колыхалась в такт каждому слову.