Выскочка (СИ) - Бузакина Юлия. Страница 12

Только почему-то это правило работало не для всех. Марк, например, постоянно поворачивался со своего места в ее сторону и сверлил взглядом. Лере было предельно понятно для чего. Но Марку, видимо, бесполезно объяснять, что она никогда не будет вступать в близкие отношения с сотрудниками компании, потому что ее собственная репутация дороже.

На сцене наконец появился виновник торжественного собрания. Поднявшись к трибуне, глава кампании поприветствовал сотрудников. Долго благодарил за преданность, рассказывал о планах на ближайшее будущее и поощрял самых лучших работников почетными грамотами.

В проходе Лера заметила Андрея Сотникова. Он стоял возле стены, скрестив руки на груди, и хмурился. Потом его взгляд скользнул по присутствующим и остановился на ней. Губы управляющего чуть дрогнули в улыбке, и он едва заметно кивнул ей в знак приветствия.

Лера смутилась. Кивнула в ответ и поспешила отвести взгляд. Иногда она ловила себя на мысли, что ей бы работалось намного уютнее, если бы Андрей превратился в ее союзника. Но она понимала, что дружба с ним может таить в себе много опасностей. И ставить под удар свое шаткое положение ради призрачного расположения сына главы компании ей очень не хотелось.

Погрузившись в размышления, Лера не заметила, как назвали ее фамилию. Мирра толкнула ее локтем.

— Иди на сцену! — шепнула она своей подопечной.

Растерявшись, Лера поднялась со своего места. На трибуне Льва Константиновича сменил совершенно незнакомый ей мужчина. Крепкий и коренастый, моложавый партнер главы компании говорил четко и по делу, с ярко выраженным московским акцентом. Его шикарный костюм цвета слоновой кости и дорогие украшения с трудом вписывались в царящую атмосферу, но его это, видимо, не очень беспокоило.

— Я от своего имени хочу поощрить нашу новую сотрудницу, Валерию Росткову, и поблагодарить ее за прекрасный проект гостиничного номера класса «Люкс», — вещал незнакомец, высматривая награждаемую среди толпы. — Мы обязательно воплотим этот проект в моей новой гостинице.

Лера добралась до мужчины. Она уже догадалась, что это пресловутый Антон Владимирович, московский партнер Льва Константиновича Сотникова, и старалась улыбаться как можно любезнее. Она слишком поздно осознала, что произвела на москвича неизгладимое впечатление своей улыбкой. Он довольно долго и тепло жал ей руку и очень откровенно заглядывал в глаза. С трудом освободившись от рукопожатия, поспешила откланяться и вернулась на свое место рядом с Миррой. Та горделиво сияла.

— Марта Сергеевна сгорит от злости, — прошептала она своему ассистенту. — Ты молодец, Лера! Так держать!

А Лера заметила, что среди награждаемых сотрудников почему-то не назвали Андрея Сотникова. Она повернулась в сторону прохода, чтобы еще раз увидеть его, но не обнаружила там даже его тени. Это маленькое недоразумение слегка удивило ее. Неужели сын главы компании настолько плохо работает, что отец не удосужился выписать ему обычную бумажку, называемую почетной грамотой?

Банкет быстро закончился, и всех сотрудников отпустили немного раньше обычного. Лера собрала свои вещи и торопливо зашагала в сторону остановки. Ей давно хотелось посетить одно очень интересное место. Но зайти внутрь не хватало смелости. А сегодня во время планерки она решила, что обязательно сходит туда.

Вот и художественная лавка. Расположенная недалеко от пляжа, она привлекала туристов яркими картинами, выставленными прямо на ступенях. Входная дверь всегда была открыта, и морской бриз без устали колыхал колокольчики, висящие в проходе.

В одно мгновение, будто страшась отказа, Лера миновала препятствие в виде колокольчиков и шагнула внутрь. И тут же погрузилась в иной мир, пропитанный тишиной, полумраком и прохладой. Со всех сторон на нее смотрели картины.

Картины были совершенно разной тематики — от морских волн до заваленного снегом парка, и во всем этом Лере почудилось что-то неуловимо близкое, родное. Как зачарованная, стояла она посреди лавки и не решалась подойти ближе к ярким холстам.

На звон колокольчиков из подсобки вынырнул хозяин лавки. Сначала он показался Лере стариком, и лишь спустя несколько мгновений она догадалась, что возраст его внешности придавали совсем седые волосы.

— Что ищете, милая девушка? — дружелюбно улыбнулся незнакомец, вытирая руки о потертый фартук, заляпанный красками.

— К-краски. И кисти, — заикнувшись от неожиданности, повернулась в его сторону Лера.

— А вы, значит, живописью занимаетесь?

— Раньше занималась. Думаете, у меня еще не весь талант вышел? — нерешительно спросила Лера, судорожно подсчитывая в уме, сколько денег она может позволить себе потратить на краски.

— Талант — он или есть, или его нет. А выйти он не может, — хмыкнул незнакомец. — А как Вас звать-то?

— Валерией.

— А я Александр Данилович. Ну, или Алекс. Так меня знакомые художники называют.

— И много у вас таких знакомых? — рассматривая кисти под стеклом, поинтересовалась Лера.

— Великое множество. Вон там, — указал хозяин лавки рукой на дверь, ведущую в подсобное помещение, — наша мастерская. «Творим вместе» называется. Если понадобится помощь, за умеренную плату я всегда готов преподать пару уроков. А краски, кисти и бумагу мы с вами сейчас подберем.

— Я с удовольствием попробую свои силы, — от нерешительности не осталось и следа, и сердце Леры радостно забилось в предвкушении чего-то нового.

Встреча с Александром Даниловичем перевернула все ее предыдущие представления о себе. Внутри что-то горело, хотело вырваться, вылиться на бумагу сочным потоком красок. Возвратившись в свой дом, Лера освободила маленькую комнатку, до отказа забитую ненужными вещами, на чердаке обнаружила свой старый мольберт и до самой глубокой ночи пыталась рисовать.

Засыпая в маминой комнате, впервые за долгое время она почувствовала себя счастливой. Конечно, ей придется обращаться к Александру Даниловичу за мастер-классом, но теперь она точно знала, кто она такая на самом деле и почему у нее не получается работать с розами в мамином саду.

Отныне каждый вечер, если позволяла работа, наскоро переодевшись в потертые джинсы и старую футболку, Валерия спешила в художественную мастерскую. Она легко сошлась с хозяином лавки, подружилась с его сыном, юным художником-экспрессионистом Славиком, совсем недавно закончившим среднюю школу, и, как губка, впитывала все, чему учил ее Александр Данилович.

Спустя пару недель начало что-то получаться. Лера внимательно приглядывалась к окружающему миру, стараясь не пропустить ни единого штриха, способного вылиться в картину. Фотографировала интересующие события на телефон и дома восстанавливала в памяти мельчайшие детали. Подумывала о том, чтобы приобрести профессиональный фотоаппарат, но, пока все свободные деньги уходили на оплату уроков в мастерской, о фотоаппарате можно было лишь мечтать.

В начале сентября Александр Данилович сообщил Лере, что в местном парке состоится выставка картин.

— В эту субботу, Лера. Хочешь поучаствовать?

— Так у меня всего лишь одна картина закончена. «Лед и пламя», — неуверенно пожала плечами та. — Остальные — миниатюры. Стоит ли ради одной работы так громко заявлять о себе?

— Стоит, — строго прервал ее мастер. — Если хочешь, чтобы тебя узнавали, надо с чего-то начинать. А миниатюры хорошо продаются, туристы их живо разбирают. К тому же будет много организационных вопросов, нам со Славкой понадобится помощь.

— Помочь я всегда готова, — заулыбалась Лера.

— Отлично. Значит, в субботу, в восемь утра, встречаемся прямо здесь. Главное, чтобы погода не подвела.

— Я приду, — заверила его она. — Даже если будет гроза.

В субботу день выдался солнечный, море было спокойно, и у Леры радостно билось сердце в предвкушении чего-то нового. Она никогда раньше не выставляла свои работы, и то, что ее единственная профессиональная картина висит на выставке, приятно грело душу.

В парке было очень много посетителей. В разгар бархатного сезона туристы буквально штурмовали побережье. А выставка картин — событие культурное, поэтому в парк стекались все, кому не лень.