Бес Славы (СИ) - Еленина Юлия. Страница 32
– Ой, – пугается Слава. Одергиваю руку и говорю:
– В ванной есть фен. Если надо.
– Спасибо, я не пользуюсь феном. Сильно сушит, – отвечает она, втельмяшивая в меня кроткий взгляд серых глаз. А красивые они у нее, с вкраплениями ближе к зрачку. Изучаю их, даже как-то долго, девушка начинает смотреть на меня немного испуганно и ее глаза слегка меняют цвет. Теперь они серо-голубые.
Да и вообще, девушка она симпатичная. Ни грамма, ни капли фальши, вся такая естественная. И это так непривычно. В последнее время меня окружают совсем другие представительницы слабого пола. Да такие, что словосочетание "слабый пол" в их адрес звучит скорее издевкой.
– С мыслями собралась? – спрашиваю я, отхожу от девушки и беру стул. Ставлю его спинкой к Славе и сажусь, сложив руки на спинке.
– Да, – кивает она.
– Слушаю.
– Я ушла от вас, дошла до остановки. Начался дождь, а автобуса все нет. Тут мимо проезжает ваш друг, Саша, и предлагает меня подвезти.
– И что потом? – усмехаюсь я. – Что же он еще тебе такого предложил?
Небось, перепихнуться по-быстрому в машине... хотя... это не в Сашкином духе. И сама ситуация, и Слава. Ну а вдруг?
Слава делает глубокий вдох и на выдохе отвечает:
– Он предложил мне заработать, наблюдая за вами.
– Как это, наблюдая? – хмурюсь я.
– Как я поняла – наблюдать и докладывать, что у вас происходит. Номер телефона свой оставил...
Я хмурюсь еще больше. Вот как значит, Саше надо знать, что у меня происходит. И вряд ли это его идея. Без Ильдара тут точно не обошлось.
Но только – зачем? Для чего?
Внимательно смотрю на Славу. Она в этот момент теребит сумку в руках. Явно нервничает. Или продолжает меня бояться?
– Мало предложил? – спрашиваю я.
– Что? – не понимает она и поднимает на меня взгляд. Смотрит прямо в глаза.
– Саша денег мало предложил, и ты решила, что за эту информацию я предложу больше?
– Вы... Вы... – она теряется, при этом не отводя взгляда. – Да как вы можете?
Надо же! Вот это взгляд. Почти яростный. Такой живой и настоящий! И эмоции такие натуральные, неужели не притворяется?
– А для чего ты мне это все рассказала? – интересуюсь я с усмешкой.
– Чтобы вы знали. Все-таки работаю я на вас, а не вашего друга, – бросает она и резко поднимается. – И мне ничего от вас не надо.
Значит, идеалистка. Мило. И я ей верю. Верю, что в этом поступке нет корыстного интереса. Верю, что она рассказала все, потому что посчитала это правильным решением. Странно… Она возвращает мне веру в людей, в хороших людей.
– Не дергайся, Слава, – поднимаю я руку в примирительном жесте. – Спасибо, что рассказала.
Она шумно выдыхает и опускается обратно в кресло.
– Не за что, – говорит уже спокойно.
– А знаешь что… – протягиваю я. – Завтра позвонишь Саше и скажешь, что согласна на его предложение.
Она поднимает на меня удивленный взгляд, но молчит. Может, и не очень красиво втягивать девчонку в эти разборки, но грех не воспользоваться таким шансом.
– Слава, – мягко говорю, чуть улыбаясь, – не бойся. Ты будешь ему говорить то, что я скажу. Не думаю, что это продлится долго.
– Я… я… – запинается она. – Я должна лгать?
– Нет, просто недоговаривать.
– Я не знаю, – растеряно качает Слава головой.
Н-да… Может, денег предложить? Хотя, судя по предыдущей реакции, нарвусь на возмущение.
– Давай чего-нибудь выпьем? Замерзла же, – предлагаю я и сам от себя хренею, но идти на попятную поздно.
– Чая? – аккуратно спрашивает она.
– Можем и кофе, главное, горячее.
Слава уже собирается согласиться, но потом выдает:
– Наверное, нет. Поздно будет домой ехать.
– Ты можешь остаться, я же говорил, – предлагаю я. Бля, я сама доброта сегодня. Причем ведь и говорю с девушкой ласково и спокойно. И это, видимо, настораживает и Славу. Она вся сжимается и скрещивает руки на груди. Я невольно смотрю на эту часть ее тела. И вижу торчащие соски. От холода, разумеется. Представить, что девушка сейчас возбуждена – фантастика... Однако...
Твою мать! Член молниеносно срабатывает! Напрягается в тесном плену плотных штанов. Что за нах? Она даже не голая! Обычная замерзшая деревенская девчонка. Перевожу взгляд на ее лицо. Без прически, без косметики. Да еще испуганная. Вся такая милая...
Вот оно, ключевое слово? Милых у меня не было? Разве что в подростковом возрасте. Но и я тогда вполне мог быть милым. Хм, даже вспоминать не хочется.
– Ну что, остаешься? – спрашиваю я. – Комната на первом этаже, рядом санузел. Я сплю на втором. Обещаю – ночью мы не пересечемся.
– А утром?
– Что утром?
– Вам надо будет приготовить завтрак? – смущаясь, спрашивает она.
– Я буду совсем не против, – с улыбкой отвечаю я. – А сейчас давай чай?
Она кивает и поднимается. Идет в сторону кухни. Я провожаю Славу взглядом, уставившись на ее аккуратную попку, которую сильно облегают леггинсы... и в паху опять напрягается член.
Бля! Нет, трахать я ее не буду. Хорошая девочка, правильная, честная. На таких женятся. А не используют...
Стоп! У нас же точно один раз уже было. И я вот вообще не помню как... как она себя вела? Стонала? Кричала? Царапалась? Сопротивлялась...
Твою мать, точно! Вспоминаю, что еще подумал тогда: нарочно сопротивляется, заводит так.
А вот сейчас мне кажется, что нет, не нарочно.
Глава 28
Стася
Комната для прислуги довольно просторная. Обставлена просто, но уютно.
В шкафу я нахожу постельное белье, полотенца и халат. Все чистое, пахнущее порошком. И последнее явно оставлено Фаиной Егоровной – халат в веселую расцветку, желто-оранжевые цветы, да еще размера на три больше моего. Но выбирать больше не из чего. Приняв душ, я промакиваюсь полотенцем и надеваю чужой халат. Нижнее белье тут же стираю и развешиваю на полотенцесушилку в надежде, что к утру оно высохнет.
Кровать довольно большая. И очень удобная. Я ложусь на нее и почти сразу засыпаю.
Во сне вижу бабушку и Марту. Бабушка купает ребенка в ванночке во дворе нашего дома. Обе счастливые, с улыбками на лицах. Я словно наблюдаю за ними со стороны, и они меня не видят. Марте нравятся водные процедуры. Она всегда улыбается. А еще вода помогала нам успокоить ребенка, если она плачет, ее что-то беспокоит, стоит только опустить ребенка в воду, как она перестает плакать.
Наверное, я скучаю. Во сне чувствую это так сильно, как будто сердце рвется к дочери. И ее голубые глаза не пугают, они такие красивые, такие чистые, как сам ребенок, который ни в чем не виноват.
Бабушка опять оказалась права, отправив меня в город. Она знала, что так будет. Что на расстоянии я смогу быстрей принять своего ребенка.
Приходит утро. Первые лучи солнца проникают в комнату, ласкают приятным теплом руку, не накрытую одеялом, и я сразу же просыпаюсь. Отдохнувшая, бодрая.
Десять минут на водные процедуры, пара минут на переодевание (хорошо, что белье все-таки высохло), и вот я уже иду на кухню. Надо приготовить хозяину дома завтрак.
В холодильнике почти пусто, в магазин я собиралась только сегодня. Но того, что я нахожу, вполне достаточно, чтобы приготовить оладьи: два яйца, кефир. На нижней полке кухонного гарнитура обнаруживаю сахар и муку грубого помола. То, что надо.
Тесто замешиваю вручную, венчиком. Но все равно быстро. И вскоре ставлю жарить первую порцию оладушек.
Они получаются ароматными, румяными. Я не сдерживаюсь и пробую одну. И в этот момент слышу:
– Доброе утро, Слава.
Оборачиваюсь. Матвей Георгиевич стоит в дверях кухни, опершись рукой о косяк. На мужчине надеты лишь серые короткие шорты. А тело какое... Я еще вчера успела заметить. Рельефное, все мышцы словно надуты: на руках, ногах. Кубики на плоском животе. У Мити не такое тело...
Резко отворачиваюсь, понимая, что разглядываю. И разглядываю уже долго.